Самое крупное после выборов 12 июня столкновение оппозиции с полицией произошло в Иране в субботу. Несанкционированный митинг в Тегеране был жестоко разогнан. Добровольческая исламская полиция «Басидж» использовала слезоточивый газ, огнестрельное оружие; оппозиция — камни и «коктейли Молотова». Если до сих пор все выступления оппозиции были направлены против переизбрания президента Махмуда Ахмадинежада и подтасовки голосов, то теперь демонстранты скандировали: «Смерть Хаменеи!»

…Весь Иран ждал проповеди аятоллы Али Хаменеи на пятничной молитве.

Хаменеи заявил, что результаты выборов законны («Как можно фальсифицировать 11 миллионов голосов? Наша система выборов фальсификаций не допускает»), а беспорядки на улицах устраивает кучка «агентов иностранных элементов» («Алчные враги… подумали, что и в Иране можно, как и в некоторых маленьких странах, несколькими десятками миллионов долларов какого-то сионистского капиталиста провернуть бархатную революцию»).

«Я не отвечаю за действия полиции, если демонстрации не прекратятся. Все, что случится, будет на совести тех, кто их организует», — закончил аятолла. Слова Хаменеи — предупреждение: власти на уступки не пойдут, теперь выступления будут разгонять силой.

После выступления аятоллы на Иран опустился траур. Проповедь подорвала доверие к верховному правителю. Люди были возмущены, что аятолла не упомянул о погибших во время беспорядков, не дождался официального пересчета голосов, полностью поддержал Ахмадинежада и был циничен в формулировках: «Постарайтесь забыть о политике и подумать о душе. Это и есть путь к свободе», — говорил он.

Субботний митинг в Тегеране должен был показать, остановила людей угроза аятоллы или нет. Оппозиционеры, которые собирались на митинг, писали в своих интернет-блогах одну и ту же фразу: «Я готов к мученической смерти. Идите сражаться, если меня арестуют».

Жертвы

Уличные протесты шли на улицах иранских городов все дни начиная с 12 июня. Сторонники кандидата в президенты Мир-Хоссейна Мусави поджигали здания банков, полиции, громили проправительственные информационные агентства. Иранские университеты до сих пор закрыты, их руководство попросило студентов не ночевать в общежитиях: каждую ночь туда вламывались полицейские «Басидж» и избивали студентов. Известно об увольнениях сотен университетских профессоров, выступивших в поддержку митингующих студентов: больше 150 человек в Тегеране, 20 — в Ширазе.

В четверг тысячи сторонников Мусави пришли на площадь Имама Хомейни в центре Тегерана в черной одежде, с зажженными свечами и транспарантами «Почему вы убиваете наших братьев?»

По официальным иранским данным, погибших всего восемь: семеро сторонников Мусави, расстрелянных в Тегеране, и один полицейский-басидж (трансляция с его торжественных похорон прошла по всем иранским телеканалам). Однако, по неофициальным сведениям, погибших уже около 30, включая жертвы погромов в студенческих общежитиях. Цифры тщательно скрывают: ходят слухи, что раненые и погибшие на митингах в Тегеране были доставлены в тегеранские госпитали «Расул Акрам» и Имама Хомейни, откуда их без всяких объяснений вывезла полиция «Басидж».

Счет арестованных идет на сотни: по текущим (неофициальным) данным, около 900 человек отправлены в «Эвин» — тегеранскую тюрьму, печально прославившуюся после исламской революции 1979 года. Тогда там пытали и расстреливали тысячи заключенных, обвиненных в поддержке шахского режима. По сообщениям в иранском интернете, арестованные сейчас студенты тоже были подвергнуты пыткам и избиениям. В среду генеральный прокурор центрального региона Ирана Мукхаммедреза Хабиби заявил, что организаторам беспорядков грозит смертная казнь. По слухам, Мусави предложили или признать результаты выборов, или уехать из страны.

Митинги оппозиции вызвали раскол и среди властей. Часть руководителей Корпуса стражей исламской революции (КСИР), иранского элитного подразделения, подчиняющегося напрямую аятолле, были арестованы за публичное выражение сочувствия оппозиции. По слухам, рядовых иранских полицейских начали подозревать в сочувствии демонстрантам и выпускают на улицы только с пустой кобурой.

Информационная блокада

Иран кормится слухами. Еще в прошлый понедельник в стране аннулировали аккредитации иностранных журналистов, сами они были или высланы из страны, или заперты в гостиницах.

Со дня выборов в стране заблокирована служба SMS-сообщений, сотовая связь была заблокирована сразу после окончания молитвы. Людям звонят домой (иранцы считают, что используется случайная выборка) с угрозами ареста. Большинство социальных сетей и блогов также заблокированы. Сигналы иностранных радиостанций глушатся, с домов снимают спутниковые антенны. Государственное телевидение не показывает демонстрантов, зато в телесюжетах стали говорить о беспорядках, устроенных иностранными агентами, и показывать прохожих, возмущенных перекрытым движением.

Вся информация о митингах и протестах переместилась в интернет. Главным ресурсом борьбы стала сеть микроблогов Twitter. Практически каждую секунду в ней появляются сообщения о подготовки акций, ссылки на фотографии митингов и списки арестованных, советы, как зайти на заблокированные сайты, или предупреждения, где в Тегеране собрались полицейские «Басидж».

Начало конца

Как считает политолог, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Георгий Мирский, которого мы попросили прокомментировать ситуацию, маловероятно, что в Иране могут произойти коренные перемены, которые свалят нынешнюю систему. Сравнения с исламской революцией 1979 года неуместны: тогда была религиозная основа протестов, сильный лидер (Рухолла Мусави Хомейни), конкретный враг — шахское правительство. Сейчас всего этого нет, исламское правительство остается сильным.

Однако власть оказалась не настолько умна, чтобы погасить возмущение в зародыше. Едва ли она окажется настолько жестока, чтобы подавить все выступления силой. Остается третий вариант: эскалация конфликта между властью и гражданами. Как показывает история, этот путь рано или поздно заканчивается открытым противостоянием.

«Даже если митинги прекратятся, это будет означать не конец, а начало конца, — уверен Георгий Мирский. — После подтасовки на выборах престиж Хаменеи резко упал. Постепенно станет понятно, что исламский режим не такой стойкий и монолитный и уже не соответствует требованиям современности. Возможно, сейчас протест и пойдет на спад, но в режиме останется трещина, которая рано или поздно даст о себе знать».

Ситуация в Иране уникальна по нескольким причинам. На улицы выходят миллионы людей, которых никто не ведет. Проигравший кандидат Мир-Хоссейн Мусави не годится на роль лидера, он боролся за исламскую революцию и не собирался ставить ее идеалы под удар, выводя людей на улицы. События просто вышли из-под его контроля.

Во-вторых, демонстранты требовали смены не режима, а конкретного лидера, второго человека в государстве, полностью подчиняющегося аятолле. Только после пятничной проповеди начали раздаваться лозунги против аятоллы.

В-третьих, еще перед выборами аналитики предполагали, что в случае победы Ахмадинежада оппозиционная молодежь может выйти на улицы. Но силу протеста не мог предвидеть никто.

До сих пор муллы пытались избежать ошибок, которые обычно допускали тоталитарные режимы. Они не мешали иммиграции, закрывали глаза на установку спутникового телевидения. «Иранцам казалось, что они живут в свободном государстве, — говорит Георгий Мирский. — Обман на выборах показал им, что это не так».

Силовой переворот?

Если действующему президенту было приписано огромное количество голосов, это не могло быть сделано без ведома аятоллы Хаменеи. Почему тот с самого начала и безоговорочно поддержал президента?

За время правления Ахмадинежада Иран сильно изменился. Президент сделал своей опорой полицию и усилил роль силовых структур. 14 из 21 назначенных им министров — выходцы из КСИР или «Басиджи». В стране, где все решения последние 30 лет принимали религиозные власти, за время правления Ахмадинежада появилась новая сила: вооруженная, агрессивная, не питающая уважения к муллам. Как предполагают в Иране, она могла совершить негласный переворот и взять власть в свои руки. В результате аятолла Хаменеи оказался заложником силовых структур. Эта версия — версия тихого переворота. Размеры подтасовки на выборах — свидетельство в пользу нее.

«Если это и не переворот, то ползучее изменение в соотношении сил, — считает Георгий Мирский. — Полиция, которая была опорой духовенства, стала выходить на первые роли, и муллы начинают испытывать опасения. Если они почувствуют, что полиция им больше не подчиняется, у системы могут быть большие проблемы».

P.S. Когда подписывался номер, в Тегеране шли уличные бои с полицией «Басидж». На любительских видео с тегеранских площадей были слышны выстрелы, очевидцы рассказывали, что многие улицы полностью контролирует полиция, с вертолетов на толпу льют реагент, вызывающий ожоги, а раненых свозят в военные госпитали, фактически — тюрьмы. К вечеру субботы беспорядками были захвачены пять иранских городов.