На днях в конференц-зале Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) представляли проект под троекратным обозначением – «Возвращенное прошлое. Зарубежная архивная Россика. Новые поступления. 2008–2009 гг.».
Материалы, переданные в ГАРФ потомками первой волны эмиграции, без преувеличения являются настоящим праздником для гурманов от истории русского зарубежья.
Достаточно указать на рукописи блистательной в свое время журналистки, писательницы, политического и общественного деятеля, одного из организаторов партии кадетов Ариадны Тырковой-Вильямс, «единственного мужчины в кадетском ЦК», как не без доли справедливости называли ее современники. В ГАРФ также поступил архив Василия Орехова – весьма почтенной персоны для любого историка русской эмиграции, на протяжении 59 (!) лет главного редактора журнала «Часовой». Этот журнал с подзаголовком «Орган связи русского воинства за рубежом» сам по себе уникальный источник для специалиста по истории русского зарубежья, а тут еще и личные документы его редактора в придачу…
Родственники передали на родину небольшую (но ценную!) часть архива видного церковного и общественного деятеля русской эмиграции Глеба Рара. Последней крупной фигуры, вынесенной на унылое побережье последним приливом угасающей первой волны.
Глеб Рар член НТС (Народно-трудового союза, сотрудничавшего с генералом Власовым) с 1942 г., сотрудник издательства «Посев» во Франкфурте-на-Майне (1947–1957), радиостанции «Свободная Россия» на Тайване, вещавшей на советский Дальний Восток (1957–1963), радио «Свобода» в Мюнхене (1974–1995), и в то же время энергичный и самый авторитетный в эмиграции сторонник объединения Русской православной церкви за рубежом с Московской Патриархией.
Из письма патриарха Алексия II Глебу Рару от 30 июня 1998 г. По поводу предстоящего торжественного захоронения в Петропавловском соборе «останков царской семьи»:
«Многоуважаемый Глеб Александрович! <…>
Главное, что смущает многих в деле с екатеринбургскими останками, это противоречие двух следствий – Соколова в 1918–19 гг. и Соловьева 1991–98 гг. и полный информационный вакуум в период работы Госкомиссии. Безапелляционные выводы Госкомиссии вызвали в Церкви и обществе смущение и неприятие, а посему Наше Синодальное решение было – незамедлительно захоронить останки в символическую могилу-памятник жертвам богоборческой власти; если же это подлинные останки, Господь, Одному Ему ведомыми путями, укажет это <…>
От души молитвенно желаю Вам крепости духовных и телесных сил, бодрости духа и всяческих милостей от Господа. Будьте Господом хранимы!
С любовью Алексий, Патриарх Московский и всея Руси».
Рар прислал Алексию II доклад довольно смышленого эмигрантского историка Николая Росса, в котором основательно доказана несостоятельность все новых и новых обретений «костей» императорской фамилии (кости царевича, например, на сегодняшний день нашли аж в трех местах; помимо трех царевичей имеются также две Марии, две Анастасии и т.п.). Кто помнит, Московская Патриархия в июле 1998 г. публично отказалась принять участие в церемонии погребения. Но, как видно из письма Рару, Алексий Ридигер негласно принял решение поучаствовать в этом деле (не лично, а через одного из низших клириков).
