Самолет компании «Эр Франс» из Рио-де-Жанейро должен был приземлиться в парижском аэропорту Шарль де Голль в понедельник в 11.10. В начале второй половины дня на табло прибытия он числился как опаздывающий. Но начальство уже знало, что он пропал с экранов радаров больше семи часов назад, отдалившись на 300 километров от бразильского берега, чтобы пересечь океан.

Потом по трансляции через регулярные интервалы стали передавать объявление на португальском, английском и французском языках: «Просим всех встречающих рейс AF447 подойти к информационной стойке зала прилетов терминала 2Е». Там их ждали служащие авиакомпании в униформе и работники аэропорта и провожали в отгороженную зону, при входе в которую выстроились полицейские, преграждая путь прибывавшим журналистам.

Предположения типа того, что самолет просто потерял связь и где-то аварийно приводнился, не вселяли надежды. Было ясно, что случилось худшее.

А330 пропал примерно в том же месте, где в 1936 году исчез гидросамолет «Южный Крест» французского авиатора Жана Мермо. В этой зоне, которая может кочевать вдоль экватора, встречаются воздушные массы двух полушарий, скорость ветра в мини-циклонах с крупным градом может достигать 200 км в час, а грозовые облака — подниматься на не доступную для гражданских самолетов высоту 18 тысяч метров.

Президент Николя Саркози приехал в аэропорт 1 июня в 17.00, когда в терминале уже выстроились десятки телекамер, а кризисный штаб продолжал принимать родственников и друзей пассажиров аэробуса. Их успокаивали психологи, выражали соболезнования официальные лица, а к вечеру стали развозить по ближайшим к аэропорту гостиницам.

К приезду президента в кризисном штабе находились госсекретарь по транспорту Доминик Буссеро, министр экономики и энергетики Жан-Луи Борло, министр иностранных дел Бернар Кушнер.

Саркози сначала встретился с родными и близкими пассажиров, а потом ответил на вопросы журналистов. Он заявил, что «нет никаких определенных элементов, позволяющих установить, что произошло», никакую из рабочих версий пока нельзя исключать, а перспективы найти выживших «очень слабы».

На борту аэробуса А330 было 228 человек 32 национальностей. Информационные агентства со ссылками на консульские службы бросились считать, сколько каких. Как будто самое важное, какой у человека в кармане паспорт. Все 12 членов экипажа (три пилота и девять проводников) — французы. По неподтвержденным данным посольства РФ в Париже, на его борту был один россиянин: Андрей Киселев.

Это самая тяжелая катастрофа в истории «Эр Франс», одна из самых крупных за последние годы в мире и первая за 12 лет эксплуатации А330, который считался одним из самых надежных лайнеров.

Генеральный директор «Эр Франс» Пьер-Анри Гуржон на брифинге в аэропорту сообщил, что предполагаемая катастрофа произошла примерно на полпути между побережьями Бразилии и Западной Африки.

Анализ радиосигналов, которые автоматически шли с самолета, выявил более десятка сообщений о неполадках примерно в 04.15 по парижскому времени. Это значит, что вышли из строя сразу несколько систем оборудования, что само по себе небывалый случай. По словам Гуржона, возможно, вскоре после этих сигналов самолет упал в океан. Последним «живым» сообщением командира было то, что они входят в турбулентную зону.

К ночи телеэфир и пресса были заполнены комментариями и догадками экспертов. Большинство сходятся во мнении, что одновременно вышли из строя несколько важных систем. Просто турбулентности или даже просто попадания молнии мало, чтобы уничтожить современный очень живучий самолет. «За мою летную карьеру молния несколько раз попадала в мой самолет, но последствием был только след на обшивке», — рассказал агентству АП американский летчик гражданской авиации Патрик Смит. По статистике, в большой самолет, как А330, молния попадает раз в три года, а в те, что летают пониже, — раз в год.

В Центральной Атлантике темнеет позднее, чем в Париже, и в ночных новостях рассказывалось, что в поисках с обеих сторон Атлантики участвуют самолеты и корабли Франции, Бразилии, Испании, а французское правительство обратилось в Пентагон с просьбой помочь средствами космической разведки. Надеются найти хотя бы только признаки аварии. Глубина океана там от двух до шести тысяч метров. Есть все шансы, что одна из самых тяжелых катастроф останется и одной из самых больших тайн в истории авиации…

Авторитетное мнение

Почему так долго ищут

Олег Смирнов, заслуженный летчик СССР, рассказал «Новой» о том, почему спасатели так долго не могут обнаружить самолет, оснащенный самым современным сигнальным оборудованием:

«Что произошло с самолетом — пока загадка. Мы не можем даже утверждать, что он потерпел катастрофу — на данный момент есть сведения лишь о том, что он исчез. Действительно, воздушное судно — самый продвинутый, самый надежный и безопасный аппарат, созданный человеком. Он оборудован радарными установками и непрерывной спутниковой связью. Но мы не должны забывать, что у природы — свои приемы, сильнее которых не могут быть никакие технологии.

Самолет Air France пропал недалеко от экватора. В этом районе нередко наблюдаются сильнейшие грозы и кучевые облака. Авиационные правила во всем мире запрещают самолетам заходить в грозовую облачность. Восходящие и нисходящие потоки в областях турбуленции могут разорвать самолет как щепку. Если так случилось с этим бортом, то велика вероятность, что его не найдут — все оборудование будет полностью разрушено. Самолет по сравнению с океаном — не иголка и даже не капля. Он — атом. К тому же и глубина океана в этом районе достигает шести километров.

Надежда остается лишь на то, что самолет зафиксировали спутники, и на радарах кораблей, находившихся в том районе, он, конечно, был».