— Я, как специалист, отношусь к этому положительно, — говорит знаменитый врач-психиатр, психотерапевт Андрей Курпатов. — Откройте любую современную классификацию психических расстройств, и вы найдете там такую болезнь — игроманию, или, говоря иначе, «патологическую склонность к азартным играм». Это психическая инфекция.

— Но игроманы найдут новые очаги этой инфекции: сегодня есть целый букет всевозможных виртуальных казино, на почте и в сберкассах продают какие-то билетики непонятных лотерей, через телевидение и мобильную связь выиграть миллион предлагают вкрадчивые голоса… Игромания превращается в серьезную социальную проблему, все больше людей, включая детей и пенсионеров, застревают в сетях азарта.

— Это настоящая проблема. Подросток, не отходящий от игровых автоматов и просаживающий все карманные деньги и не карманные тоже; бабушка, стирающая защитный слой с очередного лотерейного билетика, один за другим, до самого закрытия почты; взрослый дяденька, пропадающий в казино и оставляющий там суммы, которые любому нормальному человеку носить с собой страшно, — все это одна и та же беда, имя которой — игромания. Игроманами не рождаются, ими становятся. Появляется в семье человек, который пропадает вечерами, слоняется по квартире, как в воду опущенный, что-то отчаянно себе соображает, а всем известно только одно: он играет на деньги. Попытки как-то его вразумить эффекта не дают. Не во внушениях и назиданиях эти люди нуждаются, а в лечении, в помощи врача-психотерапевта.

— Почему одни попадают в зависимость от игры, а другие нет? Это с чем связано?

— Тут действуют несколько механизмов. Во-первых, отношение к деньгам. Они, конечно, всем нужны, но в остальном отношение к ним у всех разное. Если человеку деньги доставались легко, он и будет к ним относиться с легкостью. Просадить тысячу-другую в казино для него не проблема. Проблемы начинаются позже. Во-вторых, прежний опыт. Наше подсознание хранит воспоминания о счастливых моментах, о том, как нам когда-то повезло или как могло повезти. Вот этот опыт и порождает настоящую драму: подсознание хранит это переживание и настойчиво требует повторения вызвавшей его приятной ситуации.

— Но многие хранят какие-то приятные воспоминания, а патологическая игровая зависимость возникает далеко не у всех. Кто в группе риска?

— Психологи давно пришли к выводу, что каждый из нас относится к одному из двух психологических типов: мы или интерналы, или экстерналы. Экстерналы — люди, которые всегда полагаются на случай, на судьбу, на удачу, на авось, на чудо. Они рассчитывают не на себя, а на стечение обстоятельств, т.е. ждут, а не делают. Интерналы, напротив, рассчитывают на себя, всегда думают о том, что от них зависит, что они могут сделать, чтобы повернуть дело к лучшему. И они делают, а не ждут, пока удача сама свалится им на голову.

Специальные исследования показали, что интерналам, как ни странно, везет больше, чем экстерналам. Они меньше страдают от психологических проблем, более успешны в жизни, они оптимистичны и трудоспособны. Экстерналы, наоборот, сталкиваются с большим количеством психологических трудностей, неудачи — это их конек, они постоянно впадают в пессимистическое настроение и чаще других кончают жизнь самоубийством или решаются на противоправные поступки. Игроман — классический случай экстернала.

— Насколько я понимаю, люди, которые впадают в зависимость от игры, очень разные. Это могут быть и гении, и посредственные в интеллектуальном смысле личности…

— «Заложником лихорадки азарта» был Федор Михайлович Достоевский. Среди моих пациентов были игроманы, которые чуть ли не гордились подобной близостью к писателю… Но близость в неврозе вовсе не предполагает еще каких-либо сходств. Игромания не делает человека Достоевским, равно как и шизофрения не делает его Ван Гогом.