Сейчас, озирая окрестности с двадцатилетнего пандуса новой русской демократии, вполне резонно назвать те выборы лишь относительно свободными и наполовину альтернативными. Пусть так, но тогда, 26 марта 1989 года, был сделан первый реальный шаг к свободе. В отличие от виртуальных перестройки-ускорения-гласности, полученное нами право выбора стало главным оружием русской «бархатной революции» 1989—1991 гг. Как в свое время булыжник в руках пролетариата.

Отправной точкой «советской весны» следует считать принятую XIX Всесоюзной конференцией КПСС (28 июня — 1 июля 1988 г.) резолюцию «О демократизации советского общества и реформе политической системы».

В ней прямо говорилось о необходимости обеспечить на будущих выборах «неограниченное выдвижение кандидатур, широкое и свободное их обсуждение, включение в избирательные бюллетени большего числа кандидатов, чем имеется мандатов». Сами выборы народных депутатов СССР назначены на 26 марта 1989 года.

26 марта 1989 года я был среди тех 89,4% избирателей, кто голосовал за Б.Н. Ельцина. Потому что тогда все 80 с небольшим процентов в едином порыве поняли — есть шанс выбраться из дерьма, в которое нас с рождения окунули…

Борис Ельцин, на всякий случай зарегистрировавшись в родном Свердловске, все же намеревался, как и подобает VIP-персоне, избираться по национально-территориальному избирательному округу №1 в Москве. В ходе месячной выборной кампании МГК КПСС в лице своих первого и второго секретарей товарищей Зайкова и Прокофьева не оставлял попыток сбить рейтинг Ельцина. Наиболее ярким образцом партийного пиара следует признать акцию токаря-расточника Московского электромеханического завода им. Владимира Ильича, члена ЦК КПСС Владимира Тихомирова. Сначала он резко выступил против Ельцина на Пленуме ЦК КПСС. Затем главные тезисы своего выступления В. Тихомиров изложил на страницах газеты «Московская правда» (номер от 19 марта 1989 г.).

Среди всякой устаревающей на глазах партийной риторики весьма интересны два пассажа. Первый о том, что «товарищ Ельцин, призывая отменить привилегии, продолжает ими пользоваться». Далее токарь-секретарь привел такой пример, предварительно сообщив, что информацию об этом он получил в исполкоме Моссовета и от управляющего делами Совета министров СССР: «На днях Б.Н. Ельцин действительно встал на учет в поликлинике по месту жительства, однако члены семьи продолжают пользоваться услугами 4-го Главного управления Минздрава, а сам Борис Николаевич попросил путевку в один из санаториев этого главка с 27 марта».

Второе «разоблачение Изиды» также призвано было ударить по лучшим чувствам читателей: «А вот как рождался еще один миф «о демократизме» Бориса Николаевича. Будучи первым секретарем горкома партии, он однажды прибыл на завод трамваем. Но лишь немногие из тех, кто умилился этому, знали, что Б.Н. Ельцин и те, кто его сопровождал, пересели с машин в трамвай всего за остановку до проходной».

Однако реакция читателей была прямо противоположна той, что ожидали противники Ельцина. Перед зданием редакции газеты возник никем не санкционированный митинг разгневанных москвичей. Несколько часов, скажем прямо, при полном попустительстве милиции, они держали «Московскую правду» в осаде. Даже слегка побили кого-то из редакции.

На тех первых демократических альтернативных зародился институт отечественного политического консалтинга. О чем мне с увлечением поведал председатель совета директоров ЦПК «Никколо М» Игорь Минтусов:

— Я был активным участником клуба «Перестройка». Там собирались сотрудники многих институтов Академии наук. Как только начались первые выборы, для нас было очень естественным принять участие. Потому что по Севастопольскому району выдвинулся кандидатом такой Брячихин — первый секретарь Севастопольского райкома партии. А его оппонентом выдвинулся Олег Тимофеевич Богомолов, ни много ни мало, академик, который возглавлял Институт экономики мировой социалистической системы (ИЭМСС). И мы, настроенные оппозиционно, конечно, вызвались помочь академику Богомолову.

За три недели до выборов мы провели телефонный опрос общественного мнения. Перед тем я работал в научно-исследовательском центре при Советской социологической ассоциации и там узнал про технику телефонных опросов. Она мне очень понравилась: когда методом случайных чисел отбираются номера телефонов. Первые три цифры — номера АТС из справочника, а следующие четыре создаются подбором случайных чисел. Мы собирали интервьюеров, давали каждому из них по 20 этих телефонных номеров, методом случайных чисел выбранных, давали анкеты, которые надо заполнять, инструкции, как их заполнять, и они проводили этот опрос.

Мы, может быть даже, самые первые в стране проводили такие социологические опросы на выборах. Причем на голом энтузиазме, привлекая к работе друзей, коллег и знакомых.

Это был очень простой, стандартный опрос: знаете ли вы, что будут выборы? собираетесь ли прийти на голосование? за кого вы собираетесь голосовать? почему вы собираетесь голосовать? что вам в этом кандидате нравится, что не нравится? Вот такие шесть вопросов.

Мы провели опрос и увидели, что его данные для нас были очень хорошими. В принципе, люди хотели голосовать за академика Богомолова.

Вот такая нехитрая получилась пиар-кампания. Соцопрос, выявление основного месседжа, что академик это лучше, чем первый секретарь, и доставка этого месседжа максимально большому количеству избирателей с помощью листовок. Было очень приятно, когда Богомолов победил в первом туре. Получилось, что «Никколо-М» сразу начал с победы.

День 4 марта 1989 года, с какового он включился в избирательную кампанию академика Богомолова, Игорь Минтусов считает днем рождения отечественного политического консалтинга. После выборов 89-го года он юридически зарегистрировал Центр политических и социологических исследований, в котором поначалу был в единственном числе — и руководителем, и подчиненным. В 1990 году на выборах в Верховный Совет РСФСР И. Минтусов — и лично, и как центр — помогал известному правозащитнику Сергею Ковалеву и Павлу Медведеву (в тот момент яростному демократу, а ныне не менее яростному стороннику партии власти и вновь депутату). Работал на них Игорь Минтусов вновь безвозмездно, из чувства политической симпатии. Оба они победили, что еще больше укрепило г-на Минтусова в стремлении делать профессиональный политконсалтинг. Дальше была встреча с Екатериной Егоровой — весьма серьезным, штучным, можно сказать, специалистом. Она уже почти десять лет как готовила психологические портреты лидеров иностранных государств для первых лиц СССР. Вместе они создали PR-структуру, с 1992 года известную под названием Центр политического консалтинга «Никколо М».

Вторым в России к профессиональному консалтингу обратился научный сотрудник из Новосибирска Алексей Ситников. В декабре 1989 года он создал собственную консалтинговую компанию, со временем выросшую в Консалтинговую группу «ИМИДЖ-Контакт».

Тем не менее Игорь Минтусов твердо уверен, что его центр до 1991 года включительно являлся монополистом на новодельном рынке отечественного политконсалтинга. На том основании, что группа г-на Ситникова впрямую не занималась выборными технологиями, предпочитая психологический и организационный консалтинг.

Алексей Ситников с ним, естественно, не согласен и вовсе не считает день 4 марта 1989 года праздником российского политконсультирования. У него для такого случая припасена другая дата — свой собственный день рождения. Специалисты группы «ИМИДЖ-Контакт» сумели поставить дело так, что вот уже несколько лет большинство российских политтехнологов 24 февраля отмечают «День политконсультанта», в качестве собственного профессионального праздника.

В мае 1991 года широко известный в узких кругах «делатель президентов», французский политтехнолог Жак Сегела предложил свои услуги команде Бориса Ельцина на грядущих выборах президента РСФСР. Столь дерзких предложений столь высокому в советско-российской иерархии лицу до того не осмеливался делать ни один из двух имевшихся на тот момент доморощенных политпиарщиков. Другое дело — иностранец, его и пригласили. Прежде всего Сегела решил сделать яркий ударный клип. Для установления более мягкого контакта с клиентом он предложил снять ролик за свой счет. Однако один из руководителей ельцинского штаба вежливо пояснил, что деньги у кандидата есть. Мол, вы снимите клип, мы вам заплатим, а вы потом вернете их нам в качестве жеста доброй воли и для установления более мягкого контакта с клиентом. Неизвестно, был ли Сегела знаком с русским словом «откат», но немало удивившись местным причудам, согласился.

В самый день съемки Борис Николаевич Ельцин, узнав, что его будет снимать французская группа… потребовал денег за участие в собственном избирательном клипе. Излишне объяснять, что дальнейшего сотрудничества с французским «делателем президентов» на выборах 12 июня 1991 года не было.

История советского этапа отечественного политконсалтинга будет не полной, если не отметить, что в декабре 1991-го, буквально за несколько дней до спуска флага СССР, так сказать, на флажке, четверо историков и экономистов создали группу, в дальнейшем известную как Центр политических технологий. Тогда Игорь Бунин, Марк Урнов, Алексей Салмин и Борис Макаренко еще не занимались выборной тематикой, а по большей части политической и экономической аналитикой.

И лишь после конституционной реформы 1993 года ЦПТ, равно как «ИМИДЖ-Контакт», как «Никколо М» и проч. и проч., вышли на дорогу большого политического консультирования.

Но это уже другая страна и другая тема, с продолжением.