От обычных людей голубятник ничем не отличается, кроме привычки вглядываться в небо. Как говорит председатель балаковского клуба голубеводов Виктор Шматок, «на самолет мы не обратим внимания, а на сороку или ворону обязательно глаза поднимем». По этой привычке его опознал армейский командир: подошел на построении и говорит утвердительно, ты, мол, рядовой, на гражданке птиц держал. Полковник сам оказался заядлым голубятником.

Сейчас Виктор Шматок руководит городской гостиницей. Мало кто из постояльцев знает, что над головой у них живет больше сотни птиц. В обеденный перерыв шеф иногда исчезает: отправляется на чердак, в «голубятню психологической разгрузки».

К себе в «сокровищницу» Виктор Александрович не пускает посторонних, чтобы не занесли заразу. Показать своих птичек соглашается член клуба Александр Минеев. Голубятня — сооружение с виду непрезентабельное: металлическая будка и вольер, затянутый сеткой. Александр посвистывает, и питомцы шумно вырываются наружу. Голуби белые, желтые, красные, черные, синие. Полюбовалась бы, но в глаза летят поднятые с пола опилки, и красавцы слишком фамильярно хлопают крыльями по моей макушке. Четыре десятка птиц полностью заполняют загон, медленно поднимаются через люк в потолке и рассаживаются на тэшке (насест над крышей, похожий на телеантенну). Это голуби николаевской породы, за стиль полета их называют «бабочками»: птица вертикально поднимается вверх, как бы сидя на хвосте, и зависает на одном месте — бабчит. Как говорят голубеводы, «бабочек» можно выкинуть (запустить) ранним утром перед уходом на работу, а вернувшись вечером, увидеть, что стая продолжает стоять над голубятней — качественный голубь удерживается в воздухе, не присаживаясь, по восемь—десять часов. «Николаевские птицы удобны для содержания в городе: всегда на виду, несмотря на плотную застройку. А если гонять, например, русскую породу, ничего толком не разглядишь: голуби уходят со двора и скрываются за высотными домами», — говорит голубевод Николай Самохвалов.

Вдруг мои собеседники, как по команде, разворачиваются и поднимают головы вверх. «Слушайте. Если сейчас вороны закричат, жди беды», — говорит Александр. Вороны сами могут заклевать голубя, но они же первыми предупреждают о более серьезном враге — ястребе. Удивляюсь, откуда в промышленном городе хищные птицы. «Да вы что, это ужас дикий: сапсаны, тетеревятники, кречеты, скопцы», — рассказывают балаковцы. По их словам, во время предыдущего кризиса в Вольском районе обанкротился питомник диких птиц, хищники разлетелись и со временем расселились за Волгой. Зимой они мигрируют в город, поближе к помойкам, где много мышей. Настолько адаптируются к цивилизации, что селятся даже на заводских трубах и вышках ЛЭП. Воздушный охотник нападает на голубей со стороны солнца и редко уходит пустой. «Вот вы можете позавтракать на полторы тысячи рублей?! А он может! Причем на халяву, причем на выбор!» — говорит голубевод Сергей Гребенин. У него с ястребами личные счеты: ведь в случае нападения хозяин ничего не может сделать и вынужден с земли наблюдать, как гибнет его добро. «Они даже не кричат. Курица и та кричит, когда ее ловят. А эти умирают молча, — Сергей Федорович машет рукой. — Голубь — такое существо, которое обидеть может любой. Наверху ему опасно, внизу опасно, и между небом и землей тоже жизни нет».

Сергей Федорович начал голубиную карьеру с того, что лично выкормил птенца — в самом буквальном смысле. Птиц держал его старший брат. Однажды голубь-папаша пропал «в лету» (то есть во время полета). Брат заставил Сережу жевать зерно для малыша. Пернатый приемыш превратился в роскошную птицу «дикариного пера» (то есть сизую) и летал, как говорит Сергей Федорович, «безбожно хорошо». С Николаем Самохваловым случилась почти детективная история. Он работал электриком в сельской школе-интернате. Однажды воспитанники украли в деревне партию птиц. Явилась строгая комиссия. Десятиклассник Витя (теперь известный в области голубевод) попросил электрика помочь, и Самохвалов спрятал коробку с птицами в электрощитовой. В благодарность парнишка подарил ему белую голубку и мраморного голубя русской породы. Правда, как ухаживать за ними, Николай Павлович тогда не знал и посадил в курятник.

Чтобы сегодня начать заниматься голубями с нуля, потребуется около 20 тысяч рублей. Пара птиц, чтобы «развестись», обойдется в 1—1,2 тысячи рублей. Для них нужно построить питомник (дорого стоят не сами стройматериалы, а решение вопросов с управдомом или в худшем случае с архитектурным отделом). На каждую птицу должно приходиться не меньше одного кубического метра пространства. Внутри голубятня похожа на гигантский шкафчик для обуви: стены увешаны деревянными стеллажами и ячейками. В некоторых птицы заперты сетчатыми дверками: эти голуби уже спарованы, весной Минеев выдаст им солому для строительства гнезд. Питомец съедает в день 35 граммов зерносмеси, в морозы норму увеличивают, чтобы птица не «прослабла». В месяц на корм уходит 1,2 тысячи рублей.

«В мире насчитывается около 800 пород голубей. И женщин тоже много. Но каждый мужчина выбирает свою», — считает Виктор Шматок. В Поволжье традиционно предпочитали гонные породы голубей: здесь для них подходящий климат с постоянными ровными ветрами. В Азии и на Кавказе — бойных голубей: во время полета они делают кувырки и с силой хлопают крыльями. Голуби этой породы могут «забиться»: войдя в азарт, разбить крылья до крови. В столицах держат декоративных птиц: якобинов, чаек, павлинов, дутышей. Они почти не летают и могут жить в городской квартире, но требуют большего ухода.

Как говорят голубятники, птица всегда должна быть «в горе» (то есть постоянно летать). Раньше подходящие для тренировки дни определяли при помощи перышка: наблюдали, поднимает ли его ветер вверх или придавливает к земле. Сейчас эту функцию выполняет пар от труб ТЭЦ. Мешает экология: если ветер дует со стороны промзоны, птиц приходится отпаивать молоком. Подростков запускают в возрасте двух месяцев, сначала вместе со старыми голубями, чтобы «узнали круг» (маршрут). С высоты голубь видит территорию площадью 120 километров и может потеряться, особенно в типовых городских дворах. Если птица не возвращается через четыре дня, ее считают погибшей. Хомминг (стремление к дому) считается таким же ценным качеством, как горовистость и летность. «Хороший голубь не теряется. Умнейшая птица, — говорит Самохвалов. — Однажды я привез гривунов из Перми. Выпустил через два месяца. И вся птица ушла, даже яйца побросали. По дороге голубь может спуститься в чужую голубятню покушать, но потом все равно продолжит путь к дому».

Голубков не зря рисуют на свадебных открытках: кавалер действительно обожает свою даму в течение всей жизни. Исправно носит ей стройматериалы для гнезда, когда голубка «выставляет» (откладывает) яйца, каждое утро сменяет ее на кладке, выкармливает малышей зобным молоком. Иногда подросшие дети, которые уже летают и умеют есть самостоятельно, преследуют папашу, выпрашивая лакомство. Причем голубь не бросает потомство, даже если голубка погибла. Правда, есть один минус: образцовый супруг может исполнять свой долг в двух семьях сразу.

Несмотря на в высшей степени мирный предмет увлечения, голубятники кротостью не отличаются. Чаще всего любители страдают от воровства, причем со стороны своих же коллег. «Раньше птицы было больше, и жалели ее с сердцем, если что, могли крепко прибить», — говорит Сергей Гребенин. Однажды балаковский голубевод по прозвищу Паша Пан пострадал от некоего завистника: сосед долго выпрашивал у него лучшую птицу, а потом, получив отказ, отравил всю стаю семечками. В наказание Пан откусил обидчику палец.

Почему-то птичками занимаются в основном представители сильного пола. «Ну все-таки на голубятне надо навоз убирать, мешки с кукурузой таскать. А женщинам и так по жизни достается», — смеется Виктор Шматок. Балаковские голубеводы даже подсчитали: птица отнимает 30 процентов времени, которое можно было бы посвятить домашнему хозяйству. Жены борются. Одна хитроумная супруга придумала, как выкурить мужа с голубятни: если он засиживался дотемна, женщина отключала ведущую в питомник электролинию. Помогло ненадолго: голубевод протянул запасной провод.

Сейчас в балаковском клубе состоят 55 человек. Большинству хорошо за сорок, новички приходят редко. «Раньше жизнь двигалась тише, по телевизору один канал, и никакого интернета. Зато у людей было время полюбоваться, как птица в небе летает. Это же роскошь», — говорят голубятники. Некоторые пытались бросить. Александр Минеев раздарил птиц, разобрал питомник. Продержался год. «Больше не вытерпел: ходишь как неприкаянный, вроде все есть, а чего-то не хватает».