Четырнадцатого сентября 2006 года бывший капитан дальнего плавания Леонид Андреев и бывший старший судовой механик Алексей Тимофеев ехали из Санкт-Петербурга в Финляндию. Машина у них была недешевая, но после столкновения с вылетевшей на встречную полосу фурой от нее все равно ничего не осталось. У покойных же остались жены, привыкшие ждать их на берегу, у капитана — дети, у старпома — папа с мамой, а также немалый совместный бизнес в Морском порту Санкт-Петербург.
Завещаний они не писали, а если бы и оставили, это не сильно облегчило бы дело. Что за смысл в завещании, если никакому суду даже и объяснить нельзя, что именно составляет наследственную массу? Допустим, акции, которые плавают на поверхности, можно поделить. Но за вычетом права кому-то позвонить, которое трудно передать даже детям, за акциями остается, в общем, ноль.
В кармане у капитана Андреева нашли обгоревшую пластиковую карточку, вот следователь и пишет, что ее в банкомат сунуть уже нельзя. А карточка Тимофеева цела, но жена не знает паролей. Третья карточка должна была остаться у директора ЗАО «БТС» Алексея Шуклецова. Его не было 14 сентября в сгоревшей машине, карточку он спрятал и говорит, что счета в швейцарском банке вообще никогда не было. А следователь Окунев говорит (если без деталей): вам надо — сами и ищите.
Прежде чем полезть в эту муть уголовных дел и арбитражных разбирательств, важно понять, как и кем создавался бизнес в порту.
Два капитана
Леонид Николаевич Андреев, попав служить на флот матросом, закончил потом мореходку, плавал помощником капитана, третьим и так далее капитаном, в конце морской карьеры водил лучшие круизные теплоходы еще советского Балтийского пароходства. Когда в начале девяностых оно развалилось в ходе приватизации (интересная, но отдельная история), Андреев осел на берегу, возглавив управление пассажирских перевозок. Он умел командовать, владел английским и испанским, знал все порты Балтики и всех людей в них, его помощники торговали с финнами, немцами и шведами еще тогда, когда термин «предпринимательство» связывался только с определением «незаконное». На теплоходах стали появляться новые русские, а в морских вояжах малого каботажа принимали участие руководители города — в том числе, наверное, сами понимаете кто.
Алексей Тимофеев ходил помощником капитана — старшим механиком, в том числе и с Андреевым, но в основном на грузовых судах. В ходе приватизации этот флот пошел ко дну еще быстрей, чем пассажирский, зато у бывшего стармеха стали появляться коммерческие идеи. Первый проект плавучей гостиницы оказался не слишком удачным, но уже второй, связанный с транспортировкой Ro-Ro грузов (способ загрузки с колесного транспорта на палубу), заложил основу будущего процветания ЗАО «БТС» («Балтийские транспортные системы»).
Первым условием этого бизнеса было получить причальную стенку в порту, вокруг которой затем уже будут нарастать склады, зоны таможенного контроля и стивидорское хозяйство. Вопрос с арендой 101-го причала решил Андреев, но ее затем каждый год надо было продлять — а без причальной стенки (собственность условная и скорее «интеллектуальная») все остальное (материально стоящее на балансе) ничего бы не стоило: шведы, немцы или финны, стоящие за компаниями с известными в портах названиями, в свои морские игры их бы не взяли.
В 2006 году, когда погибли капитаны, в штате ЗАО «БТС» работали 240 человек, оборот от агентирования двух грузовых линий достигал порядка 50 млн евро, началась реализация правительственной программы «Плавучий мост», то есть постоянного железнодорожного паромного сообщения между Калининградом и Балтийском, заканчивались предпроектные изыскания по строительству морского грузового района площадью 100 га «Бронка» в Ломоносове.
Третий помощник
По рассказам моряков и сотрудников порта, Андреев, умевший и страху нагнать, всегда помогал своим. В середине девяностых, когда у Алексея Шуклецова, тоже когда-то плававшего с ним каким-то третьим помощником, погибла жена, оставив ему двух детей, он пришел к «папе» в поисках работы на берегу. Так Шуклецов попал в этот только еще начинавшийся проект.
Первоначально ЗАО «БТС», учрежденное в 1994 году, имело в смысле расклада акций не совсем ясный вид. Когда появились серьезные зарубежные партнеры, они настояли, чтобы акции были распределены между лицами, которым они доверяют. Андреев и Тимофеев стали собственниками по 40 процентов акций, еще 20 получил один их близкий товарищ. Впоследствии он никакой роли в этой истории не сыграл, не считая передачи этого пакета в 2003 году, с согласия основных собственников, директору ЗАО Шуклецову.
Первым партнером «БТС» была немецкая компания «Посейдон Шиффарт АГ», впоследствии ее купили финны — «Финнлайнс Дойчланд ГмбХ и К°». Суть не в названиях, а в том, что после двух лет успешной совместной работы эти компании и ЗАО «БТС» заключили в 1997 году конференциальное соглашение о создании паромной линии TransRussiaExpres (Ro-Ro грузы), а позднее и TeamLines (контейнеры), которые связали Санкт-Петербург с портами Балтики. По договору между участниками «БТС», зарабатывая на обслуживании в порту, получало еще и примерно четверть всей прибыли товарищества, реализуя грузовые билеты.
Конференциальное соглашение было еще и конфиденциальным. В российские банки поступала часть прибыли за обслуживание в портах, а большая (от продажи фрахта) перечислялась на счет офшорной компании Balttrans Ltd в одном из швейцарских банков. Прибыль направлялась на развитие, на новые проекты, ну и на другие нужды, конечно. Доступ к этому корпоративному счету и открывали три карточки, одна из которых должна оставаться у Шуклецова (в документах остались ее ксерокопии). По прикидкам тех сотрудников БТС, которые сейчас сочувствуют вдовам, на счету Balttrans Ltd должно было оставаться около 3 млн евро.
О существовании счета Balttrans Ltd российские налоговые органы вряд ли уведомлялись. Придумавшим всю схему Андрееву и Тимофееву претензии за это предъявить невозможно уже физически. Тут, возможно, кроется главная причина того, что Шуклецов, оставшийся в живых директор ЗАО, владелец 20% акций и третьей карточки, отрицает существование не только офшорного Balttrans Ltd, но и самого конференциального соглашения с «Финнлайнс Дойчланд ГмбХ и Ко».
Вторая же причина, возможно, заключается в жадности. Предложив после гибели капитанов их наследникам миллион долларов на всех, Шуклецов затем оставил их вовсе ни с чем. Механику увода активов «БТС» мы проанализируем в соответствующей главе. Но кроме арбитражного суда и УВД, где решения должны приниматься как бы по законам, Шуклецов, видимо, перед кем-то отчитывается и «по понятиям». Там такая простая уловка, как отрицание существования Balttrans Ltd, уже не годится, потому что там про это всегда всё знали. Кроме того, так трудно объяснить, откуда финансируется белая и наиболее перспективная часть бизнеса: грузовой район «Бронка», куда уже вложено за прошедшие годы, и не только «вбелую», около 2 млн долларов.
Линия Уголовного кодекса (пунктир)
Бизнес — дело циничное, и вряд ли тут уместно только восклицать, что вот-де третий помощник, которого пригрели капитаны, нахлобучил вдов. Но что, кроме жадности, могло помешать ему с ними поладить? Разве что жадность кого-то еще. Наверное, за вдовами, с которыми мужья деловых проблем не обсуждали, тоже стоит некто, кто лучше них понимает в портовых делах. У него тут свой интерес, который тоже циничен. Но моральный фактор все же не на стороне Шуклецова. Так получается «по понятиям». А теперь посмотрим, что получится «по закону».
Все заявления о возбуждении уголовного дела, направляемые в разные органы юристами, оказались по подследственности в УВД на транспорте у следователя Сергея Окунева. Ему Шуклецов, отрицающий существование конференциального соглашения, рисует картину, на которой роль ЗАО «БТС» в порту ограничена лишь обслуживанием судов, но не агентированием линий. В его картине получается, что у ЗАО «БТС» почти ничего и не было: ни имущества, в том числе в аренде, ни 240 человек персонала, ни уникальной компьютерной программы, позволяющей отслеживать все этапы сложнейшей логистики и бухгалтерии. А если что и было, то после гибели Андреева все это пришлось отдавать. А тут как раз подсуетилась только что созданная структура — ООО «ТрансЛог» («Транспорт и Логистика»), арендовавшая все то же самое и переманившая персонал. Но человека, который учредил это ООО, подав документы чуть ли не на следующий день после гибели капитанов, Шуклецов (как он поясняет следователю) почти не знает.
В реальности имеет место запутанная картина сложным образом выстроенного бизнеса, разобраться в ней полностью можно только изнутри. Но четырех месяцев, в течение которых велось уголовное дело, пока следователь его не прекратил за отсутствием признаков состава преступления, на это должно было бы хватить. Самое простое — это счет, номера которого хорошо видны и на сохранившихся у вдов карточках, и на документах, которые должны быть в деле. Если в России есть уголовное дело, то через неделю досье из швейцарского банка может быть здесь — надо только послать соответствующий запрос с номерами счета. А если карточки кто-то эмитировал ради шутки, то перед свидетелем можно будет и извиниться.
И следователь изо всех сил решает задачу ни в коем случае такой запрос не направлять. Ему достаточно объяснений Шуклецова о том, что (цитата из ответа следователя прокурору) «вся финансовая и бухгалтерская документация ЗАО «БТС» находится на хранении у его друзей, адреса которых сообщать он не желает». Между прочим, существует ответственность за уклонение от дачи показаний, не говоря уж об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, о чем свидетель Шуклецов перед допросом, наверное, был предупрежден.
Следователь Окунев отписал прокурору (но не заявителям) тридцать четыре страницы через один интервал, они целиком основываются на версии Шуклецова, которой «нет оснований не верить». Очные ставки не проводились, оснований для назначения хотя бы обычной бухгалтерской экспертизы Окунев тоже не нашел.
Напомним, что Андреев и Тимофеев погибли 14 сентября, «ТрансЛог» был зарегистрирован в ноябре, и почти сразу же Шуклецов, оставаясь директором ЗАО «БТС», начал расторгать все самые важные договоры, которые бывшие партнеры (напуганные конфликтом в «БТС», о котором стало известно) тут же перезаключали с ООО «ТрансЛог». В январе женам погибших было сделано предложение выкупить 80 процентов акций ЗАО «БТС» за миллион, но в ответ на просьбу обосновать цифру Шуклецов перестал показывать им документы, пускать в офис и прекратил выплачивать пенсион, оставив вдов (пусть это не прозвучит сентиментально) без средств. Возможностей продолжать переговоры без вмешательства более сильных покровителей у них не осталось. Куда же идти за справедливостью? Вариантов несколько, и, видимо, они были использованы все: суд, прокуратура, губернатор, ФГУП «РосМорПорт» в Москве, тамбовские (или какие другие — не суть) в Питере.
Линия арбитражных разбирательств
По какой-то причине все основные споры, связанные с конфликтом в «БТС», рассматриваются председателем Арбитражного суда Санкт-Петербурга Изотовой (председатели столь крупных судов распределяют, но сами нечасто ведут дела). Споры, касающиеся разных фрагментов конфликта, решаются всякий раз так, будто ни о сути его, ни об истории прежде ничего не было известно. В арбитражном суде, может быть, так и правильно, но перекос виден тогда, когда все фрагменты складываются вместе (что, в общем, нетрудно, судья ведь один).
В декабре 2006 года нотариусы выделили женам по 20 процентов акций «БТС» в виде доли в совместно нажитом имуществе супругов, но в реестр Шуклецов их не вносил. 15 марта 2007 года наследники вступили в права, Андреева в дополнение к 20 процентам получила еще 10, Тимофеева еще 6,66%, — остальное досталось детям и родителям погибших. Общий пакет вдов достиг 56 процентов, и 16 марта они провели с участием других наследников собрание акционеров (кворум — 75% акций). Собрание решило отстранить Шуклецова от должности, на его место был назначен другой директор.
Это очевидное, с точки зрения защиты интересов наследников, решение они не могли зарегистрировать полтора года, в течение которых номинально ЗАО «БТС» продолжал представлять Шуклецов. Офис был арендован «ТрансЛогом», печать директор не сдал, документы (как он объяснил следователю) спрятал у друзей. Но не следователь отменял решения акционерных собраний о замене директора, для этого нужны были полномочия Арбитражного суда Санкт-Петербурга.
На мартовское собрание акционеров ЗАО «БТС» вдовы не пригласили то ли отчима, то ли бывшего тестя Шуклецова, которому он, не предупредив их об этом, подарил свой пакет, если в это верить, еще в феврале. В законе есть конструкция, в соответствии с которой притворная сделка, прикрывающая собой иное намерение стороны, признается недействительной. Об этом был подан встречный иск, но судья нашла, что представители наследников не доказали недобросовестность дарителя (одаренного тестя или отчима никто в суде, понятно, и в глаза не видел).
Родители и жена покойного Тимофеева формально не успели договориться, в какой пропорции делится наследство, а 125 акций, как решила судья, на три без остатка разделить нельзя (5 сольдо на три не делится — объясняет лиса Алиса в сказке про Буратино). Тут иезуитство, основанное на том, что судебная практика в смысле понятия неделимого имущества для таких случаев отсутствует. Понятно, что от машины нельзя отпилить колесо, равно как ею нельзя управлять втроем. Но почему бы не разделить на три 123 акции, а две пусть уж как-нибудь? Тем более речь не о разделе имущества в натуре, а лишь о праве решить жизненно важный для акционеров вопрос о директоре ЗАО. Но раз «имущество неделимо», собрание за вычетом этого пакета оказалось лишенным кворума.
Когда наследники достигли соглашения и этот аргумент потерял силу, их иски в арбитражном суде просто откладывались под разными предлогами в течение года. Этого времени хватило на перевод всех прав и имущества ЗАО «БТС» на ООО «ТрансЛог». Кстати, не только суд благоволил этой новой и не имеющей, по логике, опыта работы в порту структуре: в ее пользу нужные решения приняли и руководство порта в Санкт-Петербурге, и ФГУП «Росморпорт» в Москве, и таможенные власти, которые в рекордные сроки и не без нарушений переоформили зону таможенного контроля.
Но даже так у ЗАО «БТС» не получалось отнять самый лакомый кусок — 100 га проектируемого портового района «Бронка» в Ломоносове, которым наследники владели через совместное с финнами ЗАО «РосЕвроТранс». Но и этот вопрос был решен путем незаконного (в обход права преимущественной покупки) выкупа ООО «ТрансЛог» 50 процентов акций у финнов и незаконной дополнительной эмиссии.
«Бронка»
Последний штрих в картину арбитражных споров вносит потеря бюллетеней, которыми 14 марта 2007 года, то есть накануне вступления вдов в наследство, ЗАО «БТС» (в лице Шуклецова) будто бы проголосовало за дополнительную эмиссию акций ЗАО «РосЕвроТранс». Решение влекло для наследников уменьшение их доли в «РосЕвроТрансе», которому технически принадлежат права по проекту «Бронка», с половины до долей процента.
Узнав об этом собрании и заметив (мелкий прокол), что оно проводилось якобы по старому юридическому адресу, где физически проводиться не могло, адвокаты настояли в суде на экспертизе бюллетеней. Эксперты государственного «Северо-западного регионального центра судебной экспертизы» дали заключение, что подписи на них сделаны не в марте, а не раньше октября. По запросу адвокатов другой стороны руководитель центра сообщил, что проверка хронографа, на котором работали эксперты, не проводилась с 2003 года. Допрошенные в суде эксперты сказали: что с того? На том же приборе проводятся и экспертизы для уголовных дел — чтобы не отменять приговоры, можно и повторить экспертизу где-нибудь в Москве. Но тут подлинники бюллетеней исчезли где-то между центром экспертиз и арбитражным судом (служебное расследование проведено формально, внятного ответа на вопрос, где же исчезли доказательства, оно не дает).
А вот еще один факт, хотя он относится к сфере уголовного, а не арбитражного правосудия. После дополнительной эмиссии акций (она была неправильно зарегистрирована, но это к слову) ООО «ТрансЛог» скупило их, заплатив 275 млн рублей ЗАО «РосЕвроТранс». Деньги были заняты у одного ханты-мансийского банка. Банк вопреки закону не уведомил об этой сделке финансовые органы, но это было бы простительно, потому что в тот же день 275 миллионов вернулись назад. Взамен денег, предназначавшихся в этой схеме «на развитие проекта «Бронка», у ЗАО «РосЕвроТранс» оказался ничем, по сути, не обеспеченный вексель ООО «ТрансЛог».
Это стандартная мошенническая схема размытия уставного капитала, все концы ее уже известны, для экономических служб МВД она не представляла бы никакой загадки. Наследники, чья доля в ЗАО «РосЕвроТранс» украдена, не могут добиться возбуждения уголовного дела по этому факту уже около года.
Многое встанет на свои места, если мы скажем, кто оказался в конечном итоге «бенефициаром» этой комбинации по раздербаниванию активов ЗАО «БТС».
Когда процесс оспаривания дополнительной эмиссии стал всерьез угрожать Шуклецову, 60 процентов долей в ООО «ТрансЛог» согласно реестру перешли к гражданке Людмиле Колосовой из Москвы. Вся документация по «Бронке» оказалась в ООО «Феникс» — одном из дочерних предприятий АНО «Управление делами Регионального общественного фонда поддержки ФСБ и СВР». За месяц до того, как в мае 2008 года «Фениксу» по решению правительства Санкт-Петербурга был выделен и земельный участок в Ломоносове, участником ООО «Феникс» стала еще одна фирма, ассоциированная с Сергеем Матвиенко.
В ходе работы над этим материалом автор неоднократно предлагал встретиться и объяснить свою позицию бывшему директору ЗАО «БТС» Алексею Шуклецову, однако от встречи он уклонился. Не согласился поделиться с нами своим видением ситуации и директор ФГУП «Росморпорт» Юрий Парфенов. Его помощник (Олег Ковальчук) сообщил по телефону, что Парфенов не имеет отношения к конфликту между акционерами БТС, а в ответ на уточняющие вопросы попросил прислать из редакции письменный запрос. Хотя нам казалось, что некоторые вопросы было бы уместнее задать при личной встрече, запрос мы также направляем одновременно с публикацией этого материала. Наряду с более общими вопросами мы хотели бы знать, кто такая Людмила Колосова, знаком ли с ней Парфенов и насколько близко; какую роль в приобретении ЗАО «БТС», а затем ООО «ТрансЛог» прав на паром «Балтийск» сыграл бывший заместитель начальника УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, а ныне советник Парфенова Николай Негодов?
Рассчитывая на ответ, мы надеемся вернуться к этой теме в будущем году.
