Настоящий номер подписывался к печати за день до выборов нового президента США. Поэтому читателю, в отличие от автора, имя победителя уже известно. Автор может быть уверен только в том, что победит наш очередной недоброжелатель. Неважно кто — слон или осел.

Интересно, что во второй половине XIX века, когда две главные партии США уже обзавелись своей символикой, реформаторами были республиканцы-слоны, мощно сокрушающими преграды на пути к своим обновленческим целям, а консерваторами были демократы-ослы, которые упрямо этим намерениям сопротивлялись. Сейчас политические роли слонов и ослов изменились с точностью до наоборот. Демократы-ослы выступают под реформистским лозунгом: «Change!» («Перемены!»), а республиканцы-слоны — с консервативными установками под лозунгом: «Country First!» («Страна в первую очередь!»)

Известно, что и слон, и осел нас по-прежнему не любят. А мы их?

Так получилось, что американские выборы в моей памяти крепко связаны со стихотворением поэта и художника Дмитрия Александровича Пригова:

Вот избран новый Президент Соединенных ШтатовПоруган старый Президент Соединенных Штатов

А нам-то что? - ну ПрезидентНу Съединенных ШтатовА интересно все ж - ПрездентСоединенных Штатов

Впервые это стихотворение я услышал из уст поэта в таком далеком году, что сейчас уже затрудняюсь сказать, о каком именно президенте шла речь — о слоне Рональде Рейгане (81-й год) или об осле Джимми Картере (77-й год). Допускаю, что в формировании образа «нового президента» участвовал и слон Дуайт Эйзенхауэр, сменивший осла Гарри Трумэна, когда поэту Пригову было 13 лет. Думаю, что с тех пор нет более достойного для поругания президента, чем Гарри Трумэн, — за сброшенную на Хиросиму атомную бомбу.

Его сменщик, генерал Эйзенхауэр, как человек, воевавший на фронтах Второй мировой и испытавший на своей шкуре, что такое война, никогда бы себе такого не позволил. Однажды ему представился этот шанс — долбануть атомной бомбой по Китаю, чтобы Китай снял блокаду Тайваня. Все было для этого готово. Только махни рукой. Но Эйзенхауэр принял другое решение: «Сделать предупреждение Китаю при помощи обычных боеприпасов». Нормальное предупреждение. Между прочим, генерал Эйзенхауэр — кавалер советского ордена Победы.

Политологи утверждают, что подобно Эйзенхауэру Джон Маккейен, такой же слон и профессиональный военнослужащий и герой уже Вьетнамской войны, несмотря на свои резко враждебные нам антироссийские заявления, никогда не развяжет против нас атомную войну. Как это едва не сделал осел Джон Кеннеди во время Карибского кризиса.

Интересно, что с одним героем Вьетнамской войны мне довелось сидеть на московской гарнизонной гауптвахте в конце шестидесятых годов. По роду своей службы мой сокамерник бывал во Вьетнаме в качестве сопровождающего изделия «особого назначения». «Ракет «земля — воздух», — сказал он мне по секрету. Однажды в Ханое он попал под американскую бомбежку с ее неслабыми последствиями — контузией средней тяжести. За участие в боевых действиях он был представлен к награде, получил отпуск на родину, в Тверь, а оттуда махнул в Москву на свадьбу друга, где избил гостей и жениха. На гауптвахту его доставили непосредственно из ресторана — в гражданском костюме с оторванным рукавом и, естественно, без галстука.

Напомню, что приблизительно тогда же, во время бомбардировок Ханоя, был сбит советской ракетой, возможно, именно той самой, которую конвоировал мой сокамерник, американский летчик Джон Маккейн, возможно, только что избранный президент США, который тогда, в конце шестидесятых, возможно, и контузил своей бомбой героя настоящего рассказа.

Еще один эпизод времен Вьетнамской войны. Дело происходило в вагоне московского метро. Вьетнамский юноша, наверное, студент, отчитывал в весьма агрессивной форме нашего пацана за декоративную деталь на рукаве его кожаной куртки, напоминающую американского орла: «В таких людей у себя на родине я стреляю из автомата Калашникова», — кричал вьетнамец по-русски. Конечно, он вел бы себя скромнее, если бы не чувствовал за своей спиной поддержки нашей партии и правительства. Вагон, между прочим, молчал. Никто не сказал: «И этого надо тоже — из калашникова!». Или: «Не наглей, Чарли!» (презрительная кличка вьетконговцев).

Так за кого мы — за слонов или за ослов? Скорее — за слонов. Вспомним, кто заключил с нами договор о ликвидации ядерных ракет средней и малой дальности? Слон Рональд Рейган, постоянно обзывавший нас «империей зла». Правда, мы его тоже особенно не жаловали. Вот одна из частушек того периода:

Взяли мы с Петром по 300,Съели плавленый сырок.Рейгана-рецидивистаНе хотим на третий срок!

Известно, что американский народ про наших президентов ничего подобного не сочинил. Напомню, что по Пригову, американские президенты нам в целом демонстративно безразличны, но кое в чем — «интересны все ж»! В чем же? Например, в том, что президенты-слоны — люди более пожилые и внешне менее привлекательные, чем президенты-ослы. Только в среде президентов-ослов могли появиться такие симпатяги и плейбои, как Джон Кеннеди и Билл Клинтон!

Эта тенденция прослеживается и на примере нынешних кандидатов. Слону Джону Маккейну — 72 года (крепкий, но старик), а ослу Бараку Хуссейну Обаме — 47 лет (мужик в расцвете сил). Можно ли назвать Обаму симпатягой? Если — да, то — симпатягой совершенно другой расы. И тут возникает самый главный вопрос настоящих выборов: смогут ли американцы побороть свои расовые предрассудки? И другой вопрос: а мы на их месте смогли бы?

Я, например, не представляю себе, чтобы первое лицо нашего государства называлось Хуссейном, а второе лицо — Сарой (Сара Пэйлин — вице-президент от слонов).

Интересно также, что символ республиканцев слон может восприниматься нами и как аббревиатура СЛОН, обозначающая «Соловецкий Лагерь Особого Назначения», и «Суки Лягут От Ножа», и «Сердце Любит Одну Навеки». Таковы наши лагерные татуировки. Существовала у нас и своя партия со слоном-эмблемой — СЛОН (Союз людей за образование и науку). Приобрело мировую известность и наше спорное утверждение «Россия — родина слонов». А кто его оспаривает? Только американские республиканцы.

Все эти обстоятельства могут по-разному (пусть и подсознательно) отразиться на нашем отношении к президенту-слону.

Что можно сказать об осле? Что в сравнении со слоном у него куда больше негативных качеств, которые в силу политкорректности здесь я не имею в виду. Напомню, что святой Франциск Ассизский ласково говорил про свое тело «мой брат осел».

А вот следующие «ослиные» обстоятельства могут решительно повлиять на избрание нового, 44-го президента США. Обратите внимание: поскольку четвертая по счету буква латинского алфавита это — D, число 44 читается как DD — «Donkey» (осел) и «DemoCrat» (демократ). Нумерология говорит, что здесь мы наблюдаем сдвоенное указание на победу Обамы. Это мое личное наблюдение, американцы об этом не знают, поэтому не факт, что Обама победит.

Впрочем, настоящие выборы являются только для меня настоящими, а для читателя — они уже прошедшие. Читатель уже знает, как именно называется очередная персонификация враждебного нам однополярного мира. К тому же — ложного, уже несуществующего.

А ведь другого мира — правильного, многополярного у нас с новым президентом тоже пока нет. Что же делать? Строить новый мир.