Вскоре, а именно в июле, Государственная дума должна будет рассмотреть в первом чтении последнюю законодательную инициативу второго президента РФ. Это вытекает из решения Совета Думы от 13 мая. Проект федерального закона и пояснительная записка к нему поступили в Думу из секретариата президента в 21 час 17 минут 6 мая 2008 года (см. штамп на документе). Курьеры на таком уровне бегают шустро, это значит, что Путин в последний день своего президентства подписал документ, наверное, в половине девятого вечера.
Мы, российские избиратели, поняли бы, если бы в последние часы, перед тем как покинуть Кремль, Путин предложил бы что-нибудь компактное и эпохальное одновременно, например, проект закона о выносе тела Ленина из мавзолея. Но его финальная инициатива оказалась связанной с изменением взаимоотношений между адвокатами и органами государственной регистрации, это в виде заключительного аккорда как-то тускло — во всяком случае, на первый взгляд.
Интрига здесь есть только для знатоков: лишь эксперт увидит за рутинными поправками к ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» жесточайший удар по защите, конституционному праву граждан на квалифицированную помощь в суде, а вместе с тем и по независимости правосудия в целом. Смысл поправок, если упрощать, сводится к предоставлению органам регистрации права обращаться за лишением адвокатов их статуса не только в органы адвокатского самоуправления, каковыми являются региональные палаты адвокатов, но и, как это будет выглядеть на практике, через их голову прямо в суд. При существующем уровне судейской независимости (Медведев пока только пообещал разобраться с этой проблемой, но вырастить независимых судей — не такое скорое дело) органы регистрации (тесно связанные с Минюстом, а через них и с Генпрокуратурой и МВД) получат такой рычаг давления на адвокатов, что об эффективной защите по делам, в которых есть малейшая заинтересованность власти, можно будет забыть. Еще одной опцией законопроект предлагает упразднить адвокатскую тайну: чиновникам из органов регистрации будет предоставлено право получать объяснения адвокатов и проверять, хорошо ли они представляют интересы своих подзащитных и доверителей. К этому стоит добавить, что проект предлагает лишать адвокатов, единожды признанных провинившимися, права и в будущем быть принятыми в коллегии адвокатов, это можно определить как запрет на профессию — во всем цивилизованном мире он признается абсолютно недопустимым.
На стол к спикеру Думы Борису Грызлову документ лег в день инаугурации 7 мая (см. штамп), когда президентом РФ стал уже не Владимир Путин, а Дмитрий Медведев. Может быть, прежде чем передавать его в Совет Думы 13-го, Грызлову следовало бы уточнить у нового президента: а как он-то относится к этой затее?
Ведь тут уже не слова, а дела, и дела эти грозят резко разойтись со словами Медведева об укреплении независимости суда. Потому что правосудие без независимой (от государства в первую очередь) защиты — это автомобиль без одного колеса: даже если три остальных будут само совершенство, он уже никуда поехать не сможет. Адвокатуру, которая сейчас в России так же, наверное, далека от совершенства, как и суд, надо укреплять и пестовать, но поручать волкам в лице чиновников региональных органов регистрации пасти этих тоже не овец означает лишиться суда как такового. На эту тему даже скучно повторять аргументы, они все давно суммированы в историческом и международном опыте, см.: Основные положения о роли адвокатов, принятые в 1990 году восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступлений в Нью-Йорке; Кодекс поведения для юристов в европейском сообществе, одобренный 28 октября 1988 года и др. На принципах самоуправления и независимости от государства основывается и действующий Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31 мая 2002 года, в который предлагается внести «поправки».
Понятно, что юриста Дмитрия Медведева сделал президентом Владимир Путин, который, очевидно, несколько раньше, чем избиратели, проголосовавшие в марте, сделал собственный выбор между силовиками и правовиками. Но как же тогда в половине девятого вечера 6 мая из его кабинета выскочило вот это?
Нам рисуется такая картина (приносим извинения за карикатурность, но тут по-другому не получается): Путин освобождает кабинет в Кремле, выгребает из стола бумажки, снимает со стен международные грамоты, полученные от разных органов за 8 лет правления. Вбегает Сечин (Иванов, Патрушев). Их общий друг Устинов, который не выносит адвокатов как класс, пригрозил отлучить всех от РПЦ, пока они не подпишут у Путина бумагу об истреблении адвокатов как класса… Ну нет, так не бывает, не такой человек этот Владимир Владимирович…
У нас нет точного объяснения этому противоречию, но мы вправе построить версию, основывающуюся на известных нам фактах. Еще 30 апреля президент подписал указ, регламентирующий дополнительные полномочия Федеральной регистрационной службы, которые соответствовали бы (обратить внимание на сослагательное наклонение) поправкам к закону об адвокатуре, если бы к этому времени они были бы уже приняты. Путин тут допустил, конечно, определенную вольность по отношению к Федеральному собранию РФ: это его указ должен соответствовать закону и дополнять его, а тут, во всяком случае по времени, получается наоборот. Этот указ Путина был официально опубликован 5 мая, а 6-го около 20 часов, как мы уже знаем, произошло что-то, что заставило его оторваться от более подходящих к этому вечеру занятий, например, от примерки галстуков к завтрашней инаугурации Медведева. Что же это было? По нашей версии, такой неожиданностью мог стать отказ Медведева подписать проект, направленный на развал адвокатуры, после того как он станет полноправным президентом.
Путин больше силовик, чем юрист, Медведев больше юрист, чем силовик, но реальная власть, если верить политологам, пока остается за Путиным. Какая же из двух его рук какую другую, когда и какой ценой победит? Повернем ли мы, как обещает Медведев, к правовому государству или снова вернемся к «диктатуре закона», провозглашенной в начале путинского правления и более стыкующейся с «суверенной демократией» Суркова? Выбор вряд ли может быть длящимся долго. В ближайшее время будут понятны результаты ряда «тестов», по которым мы сможем сделать вывод об основательности правовой риторики Медведева — одной из «говорящих голов» российского двуглавого орла. Одним из таких тестов (наряду с вопросом о назначении на новый срок председателя Мосгорсуда — см. «Новая» № 41) станет судьба поправок к закону об адвокатуре от половины девятого вечера 6 мая 2008 года.
