Радость трудящихся масс

Если решение президента возглавить список партии на выборах было неожиданным, и тогда единороссы даже не успели вдоволь насладиться предвосхищением победы, то на этот раз они целые сутки пребывали в благодатном состоянии трепетного ожидания: Борис Грызлов уже перед съездом заочно пригласил Путина в лидеры, а Путин согласился только во вторник. Поэтому двухдневный съезд «Единой России» в Гостином дворе походил на великосветскую церемонию награждения: были даже театральный удар Грызловым в гонг и красная дорожка.

В одном месте собрался почти весь политический бомонд страны: бывшие губернаторы встречались здесь с губернаторами нынешними, министры, депутаты, общественные деятели. В дорогих костюмах, они широко улыбались, целовались друг с другом (новоназначенный губернатор Архангельской области Илья Михальчук, еще недавно бывший мэром Якутска, даже едва слезу не пустил, обнимаясь с якутскими товарищами) и шаркали ножкой перед телекамерами.

Потом, обращаясь к собравшимся, Путин увидит в зале не политиков, а «ученых и инженеров, врачей и преподавателей, бизнесменов, рабочих, деятелей искусства, журналистов, военнослужащих, строителей». И даже «рыбаков и работников сельского хозяйства». Видимо, президент хотел подчеркнуть участие в съезде широких масс трудящихся.

Впрочем, свое родство с широкими массами высокопоставленные единороссы должны были продемонстрировать еще в первый день съезда, на форуме под кодовым названием «Стратегия-2020». Это восемь секций, где вместе с беспартийными чиновниками и общественными деятелями обсуждали социально-экономическую стратегию на 12 лет. Единороссы практически в режиме on-line входили в роль главных в стране демократов, борцов с бюрократией и демонстрировали перед камерами и друг перед другом свою близость к народу. Видимо, поэтому дискуссия в секции «Наша демократия» привела к спору, у кого дешевле наручные часы.

Началось все с того, что политолог Иосиф Дискин с негодованием вдруг вспомнил, что на корпоративные праздники считается неприличным приходить даме в платье дешевле, чем за 6 тысяч долларов. А один из координаторов партийного клуба «4 ноября» Валерий Фадеев неудачно пошутил, что и дороже 6 тысяч бывают, чем привлек к себе ненужное внимание.

Тогда депутат Владимир Плигин попытался спасти ситуацию: «Хочу подчеркнуть, чтобы не уходить в это платье, что вы сказали очень важную вещь: необходима самоидентификация гражданина с государством!». Но платье уже безнадежно запало в души присутствующих. Грызлов, рассказав, что нужно бороться с бюрократией, а для развития демократии внутри партии расширять дискуссию, резюмировал это словами, что, хотя в прессе утверждали, будто его часы швейцарские и стоят 50 тысяч долларов, это не так! Он их носит с 2002 года, это подарок от коллег из МВД производства фирмы «Восток», и они гораздо дешевле. И в доказательство потряс рукой. «А я могу показать, где купить швейцарские за 200 долларов!» — крикнул вдогонку Фадеев.

В соседнем павильоне решали, как бороться с коррупцией. Там не обсуждали, у кого что сколько стоит, зато спорили, кто больший пессимист: глава Фонда свободных выборов Андрей Пржездомский театрально жалел Александра Хинштейна, пообещавшего во время борьбы с коррупцией новые «отряды опричников», что тот на все смотрит в черных очках и поэтому очень несчастлив.

Но, пожалуй, наиболее искренне и самозабвенно искали свой собственный «прорыв» деятели искусства. Эмоциональной публикой в эпатажных футболках и дорогих пиджаках руководил режиссер Кирилл Серебренников: «Мы попали под кампанию инноваций, надо этим воспользоваться!» — вещал он в микрофон, но из-за технического сбоя его микрофон выдавал слова модератора соседнего павильона о среднем классе. «Мы против комплекса Медичи, который приближал к себе отдельных художников. Наиболее характерно это проявляется в «ЕдРе» у Лужкова, но не только у него, — почти революционно заявил галерист Марат Гельман. — Есть и другой, советский, подход, когда бюсты Ленина кормили миллионы художников, но прорыва тоже не было (здесь он тактично не уточнил, чьи современные бюсты имел в виду. — Я.С.). Поэтому нужно сформулировать, чем должно заниматься государство, а чем нет. Например, цензурировать телеканалы не должно». Почти дерзко.

Удвоение сознания

Еще во вторник утром единороссы говорили вразнобой, пригласят они или нет в партию, кроме Путина, Дмитрия Медведева. А иногда даже утвердительный ответ на этот вопрос звучал весьма провокационно. Например, когда секретарь президиума генсовета Вячеслав Володин произносил с выражением в камеру: «Путин принес в страну стабильность, он наш моральный лидер. Происходит формализация того, что на самом деле уже есть. Нас ждет хорошее будущее! И такие улыбки, как у вас, будут чаще! (И сам широко улыбнулся.) Медведева? Мы его уже приглашали в партию. И сегодня пригласим. И завтра». Когда камеры отошли, его подхватил за руку полярник Артур Чилингаров и буркнул уже в спину журналистам: «И послезавтра!..». Прозвучало сомнительно.

Ровно в двенадцать часов музыка стихла. Операторы выстроились вдоль красной дорожки. Делегаты уставились в противоположную сторону — за спины сидящих в президиуме. Когда в тишине пошла пятнадцатая минута, все засуетились. Откуда же ОН выйдет? Может, дверь распахнется из боковой стены, задрапированной тканью с облаками? Тогда ОН спустится, словно с неба. На семнадцатой минуте из-за трибуны с надписью «IX съезд «Единой России» вышли два президента. Один — «избранный», а другой — просто президент. Когда Медведев в партию вступить отказался, а Путин «с благодарностью» согласился ее возглавить, зал взорвался овациями.

Есть ли опасность раздвоения сознания у политического бомонда после такого удвоения лидеров, за довольными улыбками единороссов трудно было понять. Они явно не хотели портить себе праздник. На вопрос «Новой», возможно ли напряжение в элите из-за двух центров власти, министр природных ресурсов Юрий Трутнев деликатно процедил: «Надеюсь, нет», а идущий рядом с ним министр связи Леонид Рейман предпочел резко ускорить шаг.

Корреспондент «Новой» убедился в том, что точного ответа, где теперь центр власти — у президента или премьера, — политики вслух дать не могут. Губернатор Свердловской области Эдуард Россель на вопрос журналистов, куда он теперь поедет решать проблемы — в Белый дом или Кремль, через паузу ответил, что он вообще-то всегда решал вопросы в правительстве. А потом неубедительно оговорился, что, конечно, есть вопросы, которые решаются на уровне президента. Глава Красноярского края Александр Хлопонин, улыбаясь, сообщил «Новой», что теперь будут два центра влияния, но на просьбу выбрать президентскую или парламентскую республику заверил, что мы явно движемся к парламентской.

Напротив, Иосиф Кобзон заверил, что «Россия остается президентской республикой, ведь она не может без монарха». Под монархом он имел в виду нового президента Медведева. А депутат Андрей Исаев сообщил, что моральный лидер нации — это как раз премьер Путин. Загадкой даже для самих единороссов осталось и кого теперь парламент будет ругать, если партия поддержала и премьера, и президента. Неувязочка.

Случайные проходимцы

Самый деликатный вопрос («Почему Владимир Путин постеснялся получить партийный билет?») единороссы обходили стороной, утверждая, что это пустые формальности. «Вот Шаймиев — не член партии, не позволяет закон Татарстана, и что?» — переводил стрелки депутат Олег Морозов. «Зато так появляется свобода маневра — и у партии, и у Путина», — предположил сенатор Михаил Маргелов. Другими словами, Владимир Владимирович оставляет для себя пути отхода.

Торжествуя победу, на съезде пока никто не озвучивал свои кандидатуры в правительство Владимира Путина. Возможно, кто-то и примерял мысленно на себя должность министра, но также вероятно, что кто-то и примерял печальную долю партийных «проходимцев», о которых говорил Путин еще накануне думских выборов. Сейчас моральный лидер назвал их более деликатно — «случайными людьми». И пообещал партии реформирование, которым займутся после инаугурации нового президента и переезда в Белый дом нынешнего. А сейчас все замерли в ожидании, предпочитая не вдаваться в подробности («Проходимцы есть в любой партии!»). Александр Хинштейн предположил в разговоре с «Новой», что логичнее всего чистку проводить с помощью структуры партийных контрольно-ревизионных комиссий, тесно контактирующих с правоохранительными органами (кстати, в январе в состав президиума ЦКРК вошел бывший замгенпрокурора Владимир Колесников).

Впрочем, по исправленному уставу председатель партии (читай — Владимир Путин) и без дополнительных церемоний может все. У него есть право вето на партийные решения, он может рекомендовать новые назначения. Также теперь он может единолично снять любого единоросса — не только секретаря в глубинке, но и большого человека. А поскольку в единороссы успели записаться многие государственные мужи, то все они теперь оказались в руках одного человека. И для кого-то прием в Гостином дворе может оказаться последним.