36-летний Александр Новиков появился в Дании в конце января этого года. Сначала он приехал в Финляндию и обратился в Красный Крест, а через несколько дней оказался в лагере для беженцев под Копенгагеном.

Еще через неделю Новиков постучался в редакцию Датской телерадиокомпании и заявил, что является агентом ФСБ, хочет прекратить свою деятельность и получить политическое убежище. Я встретился с ним на днях в редакции датских журналистов.

Вербовка и внедрение

Александр Новиков, высокий, крупный мужчина с сединой, курит одну сигарету за другой, и приходится выходить с ним на улицу — в офисе Датской телерадиокомпании курить запрещено.

О себе рассказывает, что родился и вырос в Приднестровье. Там он окончил медицинское училище, продолжил образование в Томском мединституте. В Москву перебрался в 2002 году, поработал врачом в нескольких поликлиниках, и к моменту своего первого контакта с ФСБ, как он утверждает, работал представителем немецкой фармацевтической компании «Верваг Фарма», что обеспечивало его не очень большой зарплатой и беготней по поликлиникам, сотрудников которых надо было убедить купить продукцию именно этой фирмы.

История вербовки крайне загадочна. Его собственная версия выглядит так: в начале 2006 года он шел по Большому Кисельному переулку в центре Москвы и решил заглянуть в находящееся там здание ФСБ, чтобы навести справки о некоем знакомом из Приднестровья, которого давно не мог найти.

С ним побеседовал офицер в возрасте около 30 лет, представившийся «Алексеем Владимировичем». Он записал координаты Новикова, а через две недели позвонил и предложил встретиться, чтобы «обсудить интересное предложение».

На встречу офицер привез три листа, которые назвал контрактом о сотрудничестве. Контракт заключался сроком на год (с возможностью продления), оплата фиксированная — восемь тысяч рублей в месяц. Задача — проникновение в только что созданный «Объединенный гражданский фронт» (ОГФ) и сбор информации. Александр Новиков согласился и получил оперативный псевдоним Михаил. Для внедрения Новикову придумали легенду: он сообщил в ОГФ, что намерен участвовать в создании независимого профсоюза медработников.

Необходимо подчеркнуть, что все вышеизложенное написано со слов Новикова. Проверить, на чем на самом деле завербовали (и так ли это) Новикова, естественно, не представляется возможным.

Однако Новиков действительно является активным членом московской организации ОГФ. Он неоднократно участвовал в демонстрациях и пикетах, задерживался милицией: последний раз — в ноябре 2007 года за одиночный пикет у Петровки, 38, в поддержку Каспарова. Прийти в ОГФ с улицы несложно, на сайте движения сообщается: чтобы стать участником фронта, необходимо просто написать заявление в совет регионального отделения ОГФ.

За время сотрудничества с ФСБ, как утверждает Новиков, его кураторы менялись. В мае 2007 года «Алексея Владимировича», который уехал в командировку в Чечню, сменил «Алексей Львович» — молодой человек примерно 28 лет. В схеме участвовал еще и третий человек, как понял Александр, непосредственный начальник его кураторов, назвавшийся «Андреем Ивановичем». Он встречался с Новиковым лишь однажды и около часа расспрашивал о жизни Александра в московской организации ОГФ.

Встречи с кураторами проходили регулярно, в основном на Рождественском бульваре и в расположенных поблизости кафе. Почти всегда Новикова просили составлять письменные отчеты, а передавая деньги, требовали расписку в получении. Ее Александр всегда писал от руки, подписываясь «Михаилом».

Кураторов интересовала любая информация об ОГФ: когда намечаются протестные акции, какие отношения существуют внутри движения, кто близок к лидеру. Новикову дали задание завести электронную почту, на которую он должен был получать рассылку ОГФ, а потом отправлять ее на адрес Алексея Львовича ([email protected]). Куратор оставил агенту номер мобильника, по которому тоже осуществлялась связь: 8-910-494-**** (редакция располагает полным номером).

Как рассказывает Новиков, благодаря его информации, оперативно переданной куратору, лидеру движения ОГФ Гарри Каспарову не удалось зарегистрироваться кандидатом в президенты. 10 декабря 2007 года инициативной группе (минимум 500 человек) отказали в аренде зала «Мир» без объяснения причин. Сторонники Каспарова пытались найти новые места для сбора, но по непонятным причинам им отказали все собственники помещений, к которым они обращались, а разбивать группу на части запретил ЦИК. Новиков уверяет, что адреса помещений, в которых могла состояться встреча, он как раз и сообщал куратору.

Насколько можно понять из рассказов Новикова, больше всего кураторов заботил его карьерный рост в ОГФ: они постоянно давали инструкции, с кем общаться и как себя вести, чтобы продвинуться в организации. В январе Новиков обрадовал куратора: Лолита Цария, глава московской организации, пообещала Александру пост лидера ОГФ северо-запада столицы. А через два дня Новиков уехал из России.

Политический сыск в России запрещен

Причины, по которым Алек­сандр Новиков решился «порвать с жизнью агента и предать все гласности», до конца неясны. Сам он утверждает, что устал жить двойной жизнью и подставлять товарищей. Впрочем, возможно, что таким образом Новиков просто хочет обеспечить себе жизнь в Европе. В июле 2007 года он уже приезжал в Данию, жил в лагере беженцев, но в августе все-таки вернулся в Москву. Впрочем, не это главное в его истории. Намного важнее, насколько соответствуют действительности заявления Новикова.

Ведь до сих пор, несмотря на заявления оппозиции, не удавалось найти доказательств того, что российские спецслужбы действительно занимаются политическим сыском, причем в прямой форме — засылая агентов. То есть осуществляют незаконную, нелегальную деятельность. Стоит напомнить, что политический сыск в России запрещен, в том числе законом «Об оперативно-розыскной деятельности» 1995 года, где в статье 5 пункт 2 прямо сказано:

«Органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается: …принимать негласное участие… в деятельности зарегистрированных в установленном порядке и незапрещенных политических партий, общественных и религиозных объединений в целях оказания влияния на характер их деятельности».

Поэтому заявления Александра Новикова об инфильтрации в ОГФ — легальное общественное движение, зарегистрированное Минюстом РФ, стоит рассматривать под микроскопом.

Конечно, некоторые детали, рассказанные Александром, выглядят странно — например, контракт, который подписывал Новиков, вместо привычной подписки о сотрудничестве. Но может, это результат новых экономических отношений? Другие детали более правдоподобны. Например, организация встреч. По мнению опрошенных «Новой» экс-сотрудников ФСБ, ранее занимавшихся вербовкой, модель поведения характерна для сотрудников Московского управления ФСБ: проводить встречи недалеко от штаб-квартиры, требовать письменные отчеты и расписки с агентов, чтобы убедиться, что оперативник не прикарманивает деньги.

Кроме того, судя по описанию здания, где произошла первая встреча Новикова с будущим куратором, речь идет о доме № 13/15 в Большом Кисельном переулке. Про это здание широкой публике известно немного, лишь то, что оно принадлежит Московскому управлению ФСБ. И совсем уж немногие знают, что именно здесь квартирует созданная после 2002 года структура с непроизносимой аббревиатурой СЗОКС и БПЭ (Служба защиты основ конституционного строя и борьбы с политическим экстремизмом). Именно здесь, кстати, допрашивали Каспарова 20 апреля 2007 года после Марша несогласных.

Разговор с куратором

Однако все это лишь косвенные признаки, что Новиков контактировал с ФСБ. Именно поэтому датские журналисты попросили Александра в моем присутствии позвонить по единственному известному ему телефону — куратору «Алексею Львовичу». Мы публикуем запись этой беседы:

СЛУШАТЬ АУДИО

— Алексей Львович?

— Да.

— Здравствуйте. Щас я подойду, секундочку, вот… Алексей Львович, я в Дании нахожусь, я не на Украине. Так получилось, я сюда приехал также по заработку.

— Ну хоть сказали бы, что ли. Что не сказали сразу-то?

— Ну, думал, что опять будет то же самое… Алексей Львович!

— Да.

—Я тут Лолите звонил и с ней разговаривал по поводу избрания. Я буду через неделю, потому что меня депортируют через Финляндию,

— У вас опять что-то?

— Да. И с Лолитой разговаривал, она избрала координаторов групп, и сейчас остались комиссии. И я в одну комиссию, по организационно-массовым мероприятиям, видимо, войду.

— Ну, понял. Хорошо, ладно. Ну вы через неделю-то будете?

—Да, конечно.

— А то денежка, денежка пропадет опять (смеется).

— Деньга пропадет?

— Да, а то ни туда, ни сюда. Вы хоть сказали бы. Задавался же вопрос, как вы исчезли неожиданно.

—Ну так получилось.

— Но через неделю будете, да?

— Да, надеюсь, буду.

— Ну хоть позванивайте иногда. Интернет-то есть у вас там?

— Да, в интернете все ваши сообщения я прочитал.

— Ну, понятно. А что-нибудь вам на ящик приходит? Сваливается? От Лолиты (видимо, речь идет о Лолите Цария. — А.С.)?

— От Лолиты? Конечно, сваливается.

— А вы скиньте, что у вас есть, как будет возможность.

— Да, конечно, отошлю. Вот недавно были по поводу Алексаняна одиночные пикеты… Там много что было.

— А кто координатором-то сейчас стал?

— Координатором? То ли Немов… Я не слышал никогда этой фамилии.

— Ну я понял. Ну пришлите тогда, хорошо? Вот эти последние письма.

— Хорошо. Перешлю. Ну спасибо, до свидания, Алексей Львович.

— Счастливо.

Второй разговор

— Але, Алексей Львович?

— Да.

— Алексей Львович, у меня тут мало денег на телефоне осталось. А не могли бы вы по «Вестерн Юнион» их, а? А я потом приеду.

— Не получится так.

—А почему? А расписку бы приехал и написал.

— Я же вам говорил. Зачем вы так… Уехали и не сказали ничего, так бы разобрались, и было бы все нормально. И прислал бы. А так как я могу-то?

— Денег у меня нету, вообще ни копейки! Давайте я вам письмо напишу, объясню, ладно? Завтра, наверное, хорошо.

— Все, до свидания.

Как журналисты мы не имеем возможностей проверить эту информацию до конца. Поэтому мы просим считать эту публикацию официальным запросом в Генеральную прокуратуру.

Совместное расследование «Новой газеты» и Датской телерадиокомпании DR.

P.S. В ходе подготовки публикации у нас почти не осталось сомнений в том, что Александр Новиков сотрудничал с ФСБ. Однако поскольку обстоятельства его вербовки так до конца и неясны, то остаются вопросы и к мотивам, согласно которым он решил осесть за границей в среде политических эмигрантов из России.

P.P.S. Пресс-служба УФСБ по Москве и Московской области пока не прокомментировала ситуацию.