Текущие звуки
Привет, ребята, я вам буду тут рассказывать про музыку. Треки, концерты, пластиночки и, конечно, очаровательные мальчики и девочки, которые все это производят. Было бы логично вести разговор обо всем Новом-И-Актуальном (трибуны визжат!), но у меня так не получится, значит, будем о старом и ненужном. Претензия на музыкальную критику, знаете ли, предполагает нечто большее, чем три с половиной класса детской музыкальной школы, плюс пополнение коллекции записей исключительно через интернет-архивы ликвидирует из поля зрения такой фактор, как дата релиза.
На самом деле сейчас такое время, что музыки вокруг стало слишком много. Многолетние коллекционеры винила, с квартирами, превращенными в безумную смесь храма и склада, рассказывают о непередаваемом богатом звуке прыщавым юнцам, чья коллекция MP3 в несколько раз больше. Музыка стала слишком доступна как для записи, так и для воспроизведения. Когда достаточно погружаешься в этот космос возможностей, становится не важно, что слушать. Да, чувак, мне говорили, что группа N хороша, обязательно с ней как-нибудь ознакомлюсь, у меня как раз для таких случаев есть список. Скорее всего, «как-нибудь» в контексте ситуации значит «никогда».
И нам с вами, ребята, остается такая прекрасная штука, как сугубо личное «эй, это же наша песня!». Трогательные кусочки себя внутри композиций, альбомов, исполнителей. Linda Scott «I’ve Told Every Little Star», американское ретро, знакомое по фильму Линча и по рекламе йогурта – и мы весною курим на балконе. Безумные вокальные взрывы Meredith Monk – Европа, проносящаяся за окном поезда. Atari Teenage Riot «Sex», зацикленный на реплее, – и мне, право, неловко об этом рассказывать. Маршрутки, дни, люди, ночи в одиночестве – все это происходит в звуковых волнах. Может быть, и сейчас, пока вы читаете, чудо звукозаписи выплескивает на вас свои возможности. Как вам трек?
О чем-нибудь таком я и буду писать. Ребята.
Tonight it,s a blast!
Разглядываю в зеркале царапину на носу, подбитую губу и думаю. Не знаю, как правильно называется субкультура ребят, которые регулярно колбасятся на танцполе (слово «рейверы» у меня вызывает ассоциации с абстрактной бабушкой, рассказывающей в середине 90-х, что наркотики это плохо). Но эти люди, в отличие от панков и скинов, обладают совершенно другой природой неадекватности – не в сторону амебности и девиантного поведения, а такое легкомысленное безумие, которое не гадкая страшная болезнь, а WOW! CRAZY!, знаете. Зато когда они начинают слэмиться,этот процесс выливается в «бить все перед собой кулаками», что, между прочим, на слэм совсем не похоже.
Я люблю панк-рок, в нем есть такая штука, которую называют «бешеность» и при этом презрительно плюются. Ах, друзья, сколько восторга, веселой детской ярости, желания кричать и дрыгать ногами в этих образах толпы, вооруженной камнями, зажигательной смесью, идущей по улице и громящей машины, витрины, растяжки и вывески. «Rioting – the unbeatable high, Adrenalin shoots your nerves to the sky». Никаких размышлений, никакой ответственности – просто отдаться целиком во власть этого орущего кипучего чувства, подчиниться моменту, вырубить прошлое, будущее, себя. «Now you can smash all the windows that you want, All you really need are some friends and a rock». Этими эмоциями заряжены хардкор-панк-треки – грубые, жесткие, порой уходящие в гитарный нойз и ор, оттого что Внутри Всего СЛИШКОМ навалом. Когда я в первый раз услышал japanoise, японскую шумовую электронику, я чувствовал себя в этом аквариуме металлического визга вполне привычно и по-домашнему, потому что я это уже слышал, не в столь явной форме, не медицински вычлененное, но смешанное с потом и криками злых политизированных ребят, вооруженных, как правило, двумя гитарами и барабанной установкой.
«Riot – the unbeatable high!
Riot – shoots your nerves to the sky!
Riot – playing into their hands!
Tomorrow you’re homeless –
Tonight it’s a blast!»
Dead Kennedys – Riot. Трек о том, что написано сверху.
