— Почему концерт называется «Авторадио дарит «Машину»?
Макаревич: Потому что мы делаем его вместе с нашими друзьями с «Авторадио». При этом «Авторадио» берет на себя все организационные хлопоты, а мы думаем о музыкальной составляющей концерта. Вообще будет два концерта: 22 сентября в Москве, на аэродроме в Тушине, и 23 сентября — в Питере, на Дворцовой площади. Оба концерта будут для всех зрителей бесплатными.
— Вы уже знаете, что будете играть?
Державин: Лично я понятия не имею! Очевидно, это будет несколько песен из нового альбома «Time Machine». А поскольку эти несколько песен занимают от силы минут 25, смею предположить, что будем играть старые песни тоже… Наверное, Макар лучше знает…
Макаревич: (Смеется.) Знаю, но не скажу… Думаю, будет действительно много песен с последней пластинки. Ну, и «древние», куда ж от них деваться! Обычно список песен составляется прямо перед концертом в гримерке, поэтому в некоторой степени это будет неожиданностью даже для нас самих…
— Ну, а репетиции в таком случае как проходят?
Державин: Обычно мы настраиваем звук вне зависимости от того, какие будем играть песни. Просто прогоняем несколько песен, а звукорежиссер из зала нам говорит, как и что звучит или не звучит. А вообще-то репетируют только те, кто играть не умеет…
— Похоже, за эти годы вы сами к себе не стали критичнее…
Макаревич: У меня к самому себе отношение действительно не изменилось. Мне всегда хотелось качественно делать свою работу. И поскольку это удалось, я получил то, что хотел.
Кутиков: А я чем старше становлюсь, тем критичнее начинаю относиться к тому, что делаю. Потому что очень не хочу заразиться «звездной болезнью». Очень часто окружение начинает говорить тебе только то, что тебе хочется слышать, и твое представление о себе может трансформироваться. И тогда ты перестаешь адекватно оценивать то, что делаешь, и тебя уже не волнует мнение людей, для которых ты творишь. А если ты творил только для самого себя, зачем тогда показывал другим?
Макаревич: «Звездной болезнью» хворают только те, кто лишен самоиронии и способности видеть себя со стороны. И, пожалуй, еще те, кто что-то недополучил в детстве…
— И кто же среди вас чего недополучил?
Державин: Я, например, все детство промечтал об электрогитаре «Урал». Она стояла в магазине, единственная в городе Ухта, где я жил. И никто ее не покупал, так как нефтяникам и лесорубам гитары были не нужны, тем более электрические. А я все время заходил туда из музыкальной школы и подолгу стоял и смотрел на нее. И думал: «Вот если бы я был хозяином магазина и ко мне заходил какой-нибудь вот такой славный парень, я бы обязательно подарил ему эту гитару». Но хозяином магазина было государство, и оно гитару мне не подарило. Так что пришлось самому покупать позже…
Ефремов: А у меня в детстве все было хорошо. Я учился в подмосковных Мытищах и ни о чем, кроме учебы, не думал. Собираясь в МГУ на химический факультет, я был занят наукой. Единственное, о чем жалею, что со своей наукой не успел завязать крепкие отношения с одноклассниками. Так что теперь даже некому на концерте подойти и сказать: «А помнишь, мы с тобой учились в таком-то классе…».
Маргулис: Я тоже потратил энное количество времени на науку — все пытался стать врачом. У меня тетка работала замглавврача 67-й больницы, и вот она-то меня и уговорила посвятить себя этой почетной профессии. В общей сложности потратил я на это дохлое дело года четыре — даже в морге пришлось санитаром отпахать. Здесь я, кстати, понял, что покойники — самые безобидные люди. А потом учиться мне надоело. Потому что музыка заняла главное место в моей душе, перейдя из разряда хобби в профессию. Такой вот непростой была моя дорога в «Машину времени».
— Правда ли, что вначале ваша группа называлась «МашинЫ времени»?
Кутиков: Так и было. Я в этом названии представлял каждого отдельно взятого человека как «машину времени» — ведь мы все живем и в будущем, и в прошлом.
Макаревич: Но нам никак не удавалось внушить человечеству, что мы называемся «МашинЫ». Все говорили «МашинА». Три года мы побились и плюнули.
— Какими сегодня вы видите друг друга?
Маргулис: Ну что сказать о Макаревиче? У него две руки, две ноги, есть голова, уши и два глаза. По деревьям он не лазает, ямы не роет. Человек он достаточно душевный, когда выпьет. Когда трезвый — строг. Поэтому мне нравится, когда он слегка поддат… Но вот какого-то жлобства или барства по отношению к нам не видел никогда.
Саня Кутиков — это такой комок нервов на толстеньких ножках. Сашка много чего делает. Он звукорежиссер, музыкант и продюсер с массой каких-то проектов безумных. Но все в рамках приличия. Главная черта Сани — это сам Саня, черт редкостный.
Валерка Ефремов у нас спортсмен и настоящий барабанщик. А все барабанщики — сумасшедшие. Только наш — сумасшедший в кубе. Потому что он еще и лыжник, и на досках каких-то плавает, и с парашютом прыгает. Дай бог, чтобы башку не разбил. В общем, настоящий идиот, но любимый.
А еще у нас есть Андрюша Державин — восхитительный фрукт. Он пришел из чуждой нам попсы, но все равно он — милый и душевный человек, я его очень люблю.
Макаревич: Когда мы были совсем молодыми, наше общее одеяло казалось нам совершенно маленьким, и каждый тянул его на себя. А сейчас у каждого — свое одеяло и каждый знает, чем он занимается. И у нас получается. И надеемся, что еще долго мы будем радовать своих поклонников и поклонниц.
— Можете ли вы сегодня определить, кто из зала — ваш слушатель?
Макаревич: Сегодня аудитория во многом определяется ценами на билеты. Теперь, глядя в зал, я отлично вижу, были билеты дорогими или не очень. Поэтому нам будет любопытно посмотреть, кто придет 22 и 23 сентября на наши московский и питерский концерты, ведь они, повторюсь, будут бесплатными. Вот тогда мы и увидим нашу настоящую аудиторию, ведь эксперимент будет абсолютно чистым.
Беседовала Наталья Шаульская
Спонсор концерта «Авторадио дарит «Машину» — компания Colin’s.
