В Мосгорсуде закончился второй процесс по делу бывшего сотрудника службы безопасности «ЮКОСа» Алексея Пичугина. За организацию трех убийств и четырех покушений на убийство его приговорили к пожизненному заключению.
Генпрокуратура требовала для Алексея Пичугина пожизненного заключения уже в ходе первых слушаний. В конце марта 2005 года Мосгорсуд приговорил Пичугина к 20 годам лишения свободы (этому скандальному процессу посвящена книга журналиста «Новой» Валерия Ширяева «Суд мести»). Однако Генеральная прокуратура, не оставляющая попыток добиться экстрадиции из Израиля Леонида Невзлина (он, по мысли следователей, якобы приказывал совершать преступления), спустя две недели предъявила бывшему сотруднику службы безопасности «ЮКОСа» новые обвинения — снова организация убийств и покушений на убийство. В августе 2006 года Мосгорсуд вынес новый приговор — 24 года колонии.
Адвокаты тогда настаивали, что приговор в отношении их подзащитного несправедлив и полностью необоснован. Генпрокуратура, напротив, сочла его «излишне мягким» (гособвинитель Камиль Кашаев требовал пожизненного заключения). Остальные осужденные по делу (Владимир Шапиро, Ген-надий Цигельник, Евгений Решетников, Михаил Овсян-ников и Владислав Левин) прокуратуру не заинтересовали, и их приговоры (от 7 с половиной до 19 лет колонии) вступили в силу. А дело Пичугина Верховный суд 21 февраля вернул в Московский городской суд.
В понедельник судья Петр Штундер огласил решение: вина Алексея Пичугина доказана — он организовал три убийства (московского предпринимателя Валентины Корнеевой; главы горадминистрации Нефтеюганска Владимира Петухова; одного из охранников бизнесмена Евгения Рыбина, пострадавшего в ходе нападения на своего босса) и четыре покушения на убийство. Приговор сотруднику «ЮКОСа», представляющего, по словам судьи, «исключительную опасность для общества», — пожизненное заключение в колонии строгого режима. Защитник Ксения Костромина намерена обжаловать это решение в Верховном суде России и в Европейском суде по правам человека.
Гособвинитель Камиль Кашаев в тот же вечер заявил журналистам, что приговор стал «первым шагом» к «заочному процессу» в отношении Невзлина, чем, вероятно, выдал тайный прокурорский расчет. Известно, что доводы российской прокуратуры, касающиеся экстрадиции Невзлина, израильтян пока не впечатлили. Но, может быть, передумают, если предъявить им пожизненный приговор? Если бы законодательство позволяло, то представители Генпрокуратуры снова и снова шли бы в Мосгорсуд, чтобы Пичугин получил в итоге 100—200 лет тюрьмы. Так выглядело бы убедительнее.
Алексей Пичугин, с ареста которого в июне 2003-го началось дело «ЮКОСа», — удобный объект для прокурорских упражнений, начиная с «обкатки» обращения с присяжными и поиска нужных свидетелей среди надолго осужденных преступников и заканчивая давлением на адвокатов (Генпрокуратура требовала — безуспешно — лишить защитников Пичугина адвокатского статуса).
