РасследованияПолитика

Аврал у ангелов

Не только Красноярск — вся Россия становится страной пропадающих детей

Этот материал вышел в номере № 57 от 30 июля 2007 г
Читать
Время придет такое у вас, матушка,что ангелы не будут поспеватьпринимать души.(Из пропрочеств Серафима Саровского) Как плачут от боли — горько, навзрыд — пятилетние дети! Ушибли локоть или коленку, а кажется, что боль затопляет все их...

Время придет такое у вас, матушка,что ангелы не будут поспеватьпринимать души.(Из пропрочеств Серафима Саровского)

Как плачут от боли — горько, навзрыд — пятилетние дети! Ушибли локоть или коленку, а кажется, что боль затопляет все их существо. Пятилетнюю Полину Малькову истязали в течение недели. По данным следствия, она находилась в отапливаемом помещении (на дворе стоял март) и была еще живой, когда ее насиловали и били. Потом ее задушили бельевой веревкой. Потом вырезали гениталии. Ее страх и боль — за пределами человеческого понимания, все равно что боль воды, когда ее кипятят. Разум отказывается думать о боли Полины, Красноярск пытается отгородиться, изжить это, отмыться: город после той недели уже дважды освятили — крестным ходом. Репутацию города мертвых сыновей и дочерей Красноярск крепит третий год. Дети пропадают, их ищут безрезультатно. Потом находят — маленькие истерзанные трупы, их выбрасывают — так, чтобы обязательно нашли.А весной—летом этого года уже вся Россия стала страной пропадающих детей. Пропадающих и потом — чуть ли не еженедельно — появляющихся перед нашими глазами уже изнасилованными, растерзанными, убитыми.Есть, конечно, в России и космос, и балет, и нанотехнологии с нацпроектами, но что все это по сравнению с шокирующими цифрами пропавших без вести, подвергшихся сексуальному насилию и убитых маленьких россиян? Для кого балет? Для кого «из-за стены» призывают сохранять Россию? Кто будет жить в этой сохраненной стране? Если дети здесь — не выживают? Именно цепь этих не связанных друг с другом убийств — кристаллизация не всех, но главных проблем России. А не какой-нибудь Березовский, как полагают, судя по их усилиям, прокурорские. Шляпка у этого гвоздя с другой стороны. Возможно, это эмоции. Ведь я пишу из Красноярска, «и это многое объясняет». Не только меня, здесь очень многих начинает физически трясти, когда передают очередную ориентировку: «лицо треугольное, бледное, европейского типа» или «круглое и загорелое», «оттопыренные уши». Когда перечисляют особые приметы — родинка за левым ухом или под правой лопаткой, ямка на подбородке, не выговариваемые еще буквы, крестик на шее из металла стального цвета… Феномен массовой продолжительной невротизации, родительской тревожности, настигший миллионный город и не отпускающий многих уже третий год (и этот психоз, безусловно, передается детям), еще, вероятно, будет изучаться психологами и психиатрами. Вопрос к ним: как долго можно жить в состоянии шока и страха?Проясним сразу две вещи. Не секрет, что гибнут главным образом дети из неблагополучных семей. Убийц еще никто не назвал социальными санитарами, но — дело времени. Действительно: две самых прогремевших трагедии в Красноярске — с пятерыми (по другим данным, шестерыми) мальчишками в апреле 2005 года и Полиной в минувшем марте — случились на восточной, правобережной окраине города. Прежде это промышленно-барачное сердце орденоносного Красноярска. Промзона. Официально — Ленинский район. Теперь заводов здесь почти не осталось, на их отравленных развалинах выросли дешевые рынки; коренное население ударно вымирает от технического спирта и героина. Кому жалко? Даже когда убийц, продававших здесь, например, под видом этилового метиловый спирт, судят, общественное мнение их оправдывает. Сегодня власти дают понять: дети из приличных семей не бегают по пустырям и свалкам у химкомбинатов, они учатся. Желательно в Англии. Как у губернатора Александра Хлопонина, взявшегося поучать 38-летнюю Ольгу Малькову, мать растерзанной Полины: чего, дескать, родители за детьми не следят? Вопрос: а зачем тогда нам нужны вы, Александр Геннадиевич, со всей вашей милицией? За детьми, конечно, нужно следить. Очень умно напоминать об этом убитой горем матери. А то она сама не знает, что виновата. Беда в том, что присутствие рядом с ребенком матери, конечно, уменьшает риск, но именно от маньяка гарантированно не спасает. Если б пропали не дети с окраины, а прилетевшие из Лондона повидать родителей? Как бы все развивалось? И корили бы их матерей? Но даже если принять эту «санитарную», людоедскую, по сути, точку зрения, семьи, потерявшие детей в Ленинском районе, нельзя назвать недостойными размножаться. Все они — в общепринятых рамках. Мужчины работают, женщины не пьют. Я наблюдал за этими людьми в разных ситуациях, слушал, как они рассуждают. Да и в конце концов: если б это были неблагополучные семьи, мы бы об их трагедии просто не узнали. Повсюду сейчас звучит предположение, что детей в разных регионах страны убивает один и тот же человек. Когда эту версию выдвигают молоденькие московские журналисты, их можно понять — они не знают масштабов страны, не знают, сколько стоит прилететь, скажем, из Красноярска в Москву. А если поездом, то как долго он будет идти. Когда о том же начинает говорить милиция, спрашиваешь себя (ну не милицию же, которая просит «не нагнетать»): зачем ей это надо? Разумеется, не маньяк шагает по стране. Маньяки. Как можно вешать на южносахалинца Игоря Климова — предполагаемого убийцу 4-летней Насти Мокряковой из подмосковной Ивантеевки — еще и убийство Поли Мальковой? Климов преподавал в Москве информатику, ему бы денег не хватило на билет до Красноярска. Его фотография в милицейской ориентировке не имеет ничего общего ни с одним рисованным портретом предполагаемого убийцы Мальковой (их два — рисовали независимо друг от друга два художника, с разной техникой рисунка, со слов двух очевидцев, которые видели, как этот человек уводил Полю). Климову — 50 лет. Красноярская же милиция ищет мужчину 30–35 лет. Ростом 175–180 см, худощавого или среднего телосложения, имеющего черные коротко стриженные волосы, нос с заметной горбинкой.Наверное, нам почти рефлекторно хочется считать, что серийные убийцы — редкость. Это не так. Психиатры-криминалисты утверждают, что число маньяков, орудующих в России, всегда примерно постоянно, и это число велико. Дескать, народу все меньше, а маньяков на душу населения все больше.В одном лишь Красноярске — сколько сейчас агрессивных людей с измененными мозгами? Это важно понимать, ведь в их отношениях с окружающими — от желания насилия и убийства до момента реализации желания — проходит несколько лет. Два года, три. Так говорят психиатры. Если наложить это знание на красноярские реальности, получится картина, которая должна бы удручить красноярскую милицию. Ведь, возможно, она могла предотвратить сегодняшние убийства детей. Осень 2004-го человек с родинкой у губы и вставными передними зубами охотится на учениц младших классов в Советском районе Красноярска. Идет за жертвой от школы, нападает в лифте. О всех неудачных попытках — их было много, в неделю по три-четыре — город какие-то отрывочные сведения получал. Об удачах педофила не слышал, но их можно предположить. Он крутился постоянно в одних и тех же местах, на проспекте Металлургов. Срывал со стен и столбов ориентировки на себя, где фабула его преступлений была представлена весьма размыто. В это же время происходит сексуальное насилие с похожими обстоятельствами и в Центральном районе. Младшеклассницы, подъезды. В мае—июне 2005 года здесь же объявляется маньяк, специализирующийся главным образом на мальчиках. Мой старший сын, тогда 12-летний, со своим другом примчались во весь дух и сообщили, что во дворах нашего, 20-го, микрорайона бродит маньяк, предлагающий пацанам вступить с ним в половую связь. Прежде чем звонить знакомым сыщикам, решил сам получше расспросить: «Сами видели? — Только глаза. — Как это? — А он прячется в беседке. — Точно? — Ну, нам рассказывали. — Кто? — Другие ребята. — Ну а кто будет с милицией общаться? — Ты что, не надо никакой милиции».Милиции, оказывается, не только мы боимся, но и наши дети. Так вот, прошло несколько дней, и краевые СМИ сообщили о задержании — но в другом районе — неоднократно судимого насильника-гомосексуалиста. Он затащил в кусты 13-летнего мальчика и издевался над ним несколько часов. Как выяснилось, это был не «наш маньяк». Тот в феврале—марте 2006 года вновь объявился, вновь в нашем районе, в соседних домах и подъездах. И такие же нападения были отмечены в соседнем Железнодорожном районе. В школах появились листовки: в них, правда, о педофиле говорили как о похитителе сотовых, «берегли», так сказать, сознание детей. Милиция не бездействовала. Если в течение всего дня (и так могло продолжаться по нескольку недель) по дворам бесцельно бродили двое в милицейской форме — мужчина и женщина, — обыватели делали вывод, что где-то рядом охотник на девочек. Если двое милиционеров мужского пола — значит, где-то рядом педофил, нацеленный на мальчиков. И главное: в том районе, из которого навсегда увели Полю Малькову, за много месяцев до этого (за год точно) все знали, что объявился мужчина, насиловавший учениц младших классов. Одно нападение, второе. Его не нашли. А за три месяца до трагедии с Полей на стройке по соседству была изнасилована первоклассница. Ее маньяк еще оставил жить. Он представился ей учителем. Возможно, именно он «дорос» до убийства? Заметьте: долгое время эти особи (людьми их назвать язык не поворачивается) действуют в одном районе, по одному сценарию. Это зло, которое всегда кружит рядом. Оно в поиске. Может, некому ловить? Но милиционеров в Красноярске даже больше, чем нужно. Гарнизон красноярской милиции — 25 тыс. человек (это без учета многочисленного ГУ ФСИН, перешедшего в Минюст). Почти столько же, сколько полицейских в Лондоне. В Нью-Йорке, в Токио чуть больше — по 36 — 37 тысяч. Но так там и народу больше, чем у нас, на берегах Енисея.Красноярск понял, что никогда не узнает правды о произошедшем с пятерыми (шестерыми?) мальчишками у Теплой речки, с того самого момента, когда курировать расследование прилетел генерал Колесников. Он здесь был уже не раз. Раньше он охотился на теневого хозяина Красноярска Анатолия Быкова. Сначала Колесников ничего криминального за ним не заметил. Спустя некоторое время, с изменением политконъюнктуры, Колесников прилетел вновь. И взглянул на давно известные факты, те же самые, в ином ракурсе. И чего только в этот раз он не инкриминировал «народному олигарху Красноярского края»! Все — мимо, Быков остался на воле. Специально «под быковское дело» в Красноярск съезжались детективы со всей России. Благодаря усилиям бригады Колесникова Быков приобрел имидж чуть ли не национального героя. Такое государство с такими генералами просто опасно для своих граждан.И вот он прилетел вновь, вновь раздавал пустые обещания, а городу, находящемуся за гранью нервного срыва, хотелось в них верить, особенно поздними вечерами, когда твой ребенок еще не вернулся с улицы, и поминутно подходишь к окну, и бесконечно звонишь на неотвечающий мобильник… А потом, чтобы отвлечься, включаешь телевизор и видишь, что генерал Колесников уже улетел из Красноярска, что он уже в телестудии в Москве, у Владимира Соловьева, и параллельно с красноярским расследованием успевает грозить с телеэкранов Борису Березовскому… И становилось тошно.Обещания с конкретными датами, которые публично давали Красноярску Владимир Колесников (тогда замгенпрокурора), губернатор Александр Хлопонин и фигуры помельче, оказались никчемными. Они просто не отвечали за свои слова. А вот прокурор края Виктор Гринь был осторожнее, в отличие от своего заместителя Юрия Антипова, о сроках экспертиз не лгал, вообще уходил от конкретики. И уехал в Москву, теперь он заместитель генпрокурора. Родители погибших детей, устроив прошлой осенью на пустыре у Теплой речки голодовку, очень удивлялись такому развитию событий. Они, конечно, не правы. Они бы еще потребовали, чтобы генералы, не сумевшие раскрыть самое чудовищное в современной истории Сибири преступление, ушли в отставку! Впрочем, об этом никто не заикается, все понимают, с каким изощренным противником имеют дело сыщики. А чиновники никаких выводов для себя не делают. После убийства Мальковой мэр Петр Пимашков заявил: «Месяц-полтора-два, и, я думаю, он встанет перед судом. Мы сделаем все от нас зависящее». Прошло три месяца.Хлопонин по-своему прав, предлагая ввести наказание для родителей, оставляющих детей без присмотра: до 5 лет — один уровень ответственности, до 7 лет — другой, до 12 — третий. Правильно — вплоть до лишения родительских прав. А детей — в детдома, тогда об их пропаже из этого мира, о насилии над ними просто никто не узнает. Речь ведь не о тех рядовых рисках, с каковыми вообще сопряжена жизнь, любая, везде. Вот только что утонули 8- и 10-летние пацаны в озерце недалеко от Черемушек — того самого места, где нашли труп Поли. Дети регулярно проваливаются в колодцы, падают из окон, гибнут на стройках. Горожане уже подзабыли, как шестерых детей, играющих в траншее, погребло под тоннами сырой глины — четверых тогда откопать не успели, они погибли. Все эти трагедии действительно можно было бы предотвратить, если б мамки не отпускали пацанов из-под юбок. Только каждодневно искать и изолировать маньяков от общества не мамки должны. Но государство наше, теперь находящееся в состоянии постоянного праздника и пиления денег, об этом не догадывается. Иначе город был бы перекрыт уличными камерами наблюдения, у всех без исключения детей была бы мобильная тревожная кнопка (благополучные семьи обязали бы купить эту услугу, нищим — за счет бюджета). Денег нет? Да краевая антитеррористическая комиссия, которую после Беслана обязали заняться безопасностью детей, просто купается в деньгах. Но все, что она придумывает для защиты детей, обращается против них же — как, например, пропускная система в школах. Забыл пропуск — гуляй мимо школы. Дети и гуляют. При чем здесь террористы? Тревожные кнопки в тех же школах — зачем? Деньги списываются под создание мультиков с «антитеррористической моралью», а на деле — просто глупой, под поголовное обеспечение детей некими «паспортами безопасности ученика», которые мало кто видел. В общем, воля — далеко за гранью нервного срыва. Теперь там барьеров нет. Восстанавливать их никто не спешит, как и менять систему поиска без вести пропавших. Число ненайденных людей в России растет стремительно, еще быстрее растет число неопознанных трупов. Но розыск людей не стал приоритетной задачей органов. Потому что государству у нас не до маньяков.Краткая хроника «детских» преступлений(Только за последние 10 лет и только в Красноярске и его окрестностях)В 1999 году в мусорном баке во дворе дома по улице Железнодорожников нашли голову мальчика, ее показывали всему городу по местным телеканалам. Через два месяца показывали уже две отрезанные головы — на свалке нашли голову девушки. Эксперты пришли к выводу, что «характер отчленения голов от тел» одинаков. Мальчика опознали родители — Володя Дуванов, 12 лет. Тел подростков так и не обнаружили, убийцу тоже. В течение двух лет продолжали находить различные части тел молодых людей — парней и девушек. Конечности, отдельно ступню в синем носке.Потом эти новости перебила, как это обычно бывает, более страшная. За 10 дней лета 2000 года в дачном массиве на западе от Красноярска были последовательно убиты семь человек. Почерк одинаковый. Убийца не найден.В 2001 году милиционеры остановили машину, документов на которую у водителя не было. Бывшего «камазиста», рабочего комбайнового завода, задержали. В участке он неожиданно заявил, что его зовут Черный ангел, катался он на машине убитого им таксиста, а всего начиная с 1997 года он убил 17 человек. До этого отсидел три года в колонии «за развратные действия в отношении несовершеннолетних». В зоне его, понятно, «опустили». Вышел на волю импотентом. И вышел мстить. Первые два убийства разделяли годы, перед задержанием он шел на дело уже чуть не еженедельно. В 2002 году Александру Васильеву дали 25 лет. В 2001-м милиции еще раз подфартило — арестовали Александра Орлова. Он заманивал обманом и насиловал учениц младших классов. Но не убивал. Убивал бы — скорее всего, не нашли бы. 2003-й был урожайным. Задержали 28-летнего педофила Кнутикова. Угрожая ножом, он насиловал в районе Злобинского рынка подростков. Семеро мальчишек отважились рассказать о своей беде. Приговорен к 12 годам лишения свободы. Под Красноярском, в деревне Митино, был взят под стражу 27-летний гражданин Мамедов, изнасиловавший годовалого ребенка. Тогда же в Красноярске был задержан афганский бизнесмен Хаджи — сразу после того как он надругался над двумя подростками у себя в квартире. Еще один успех — схватили Абдуфато Замонова, на котором 15 доказанных убийств и множество изнасилований девочек и женщин.В 2003 году выяснилось, что образцовый Ачинский дом-интернат № 2 давно стал публичным домом для педофилов. Однако к уголовной ответственности привлекли лишь 40-летнего водителя интерната Игоря Иванченко, сексуальное насилие над младшеклассниками, детьми 8—11 лет, списали на старшеклассников. В 2005 году в Канске арестовали 22-летнего извращенца, изнасиловавшего и убившего 11-летнего мальчика.Несколько месяцев назад в суде Советского района Красноярска началось рассмотрение громкого дела об учителях-педофилах. Трое преступников — двое школьных учителей и предприниматель — в течение девяти лет, с 1997-го по 2005-й, насиловали несовершеннолетних мальчиков, снимая это на видео. Обычно все происходило на острове Татышев, в городской черте. В деле 18 томов. Младшему из пострадавших 10 лет. Двое подсудимых из Красноярска, третий из Железногорска. Поскольку насиловали они главным образом беспризорников и детей из бедных семей, которые скрывают такие факты, расследование никогда бы не началось. Однако пострадали и дети из обычных семей. Известно о пятидесяти случаях изнасилования. Самыми резонансными стали дела об исчезновении и гибели пяти мальчиков с улиц Глинки—Айвазовского. Пятеро мальчиков 9—12 лет: Максим Тауманов, Сафар Алиев, Галаш Мамедгасанов, Александр Лавренов и Дмитрий Макаров — пропали 16 апреля 2005 года. Их сожженные практически дотла останки были найдены 8 мая в заброшенном коллекторе. Расследованием занимается отдел Генпрокуратуры в Сибирском федеральном округе (СФО). Сроки следствия по делу постоянно продлеваются, но об его успехах ничего не известно. Адвокат Владимир Соломатов настаивает на версии ритуального убийства. Недавно его сразил обширный инфаркт. Независимое расследование, которое вел отец одного из погибших мальчиков, Евгений Тауманов, завершилось черепно-мозговой травмой — Евгения жестоко избили неизвестные. Полину Малькову похитили 19 марта 2007 года. Истерзанный труп в приспущенных колготках и с удавкой на шее нашли 29 марта за гаражным массивом. Как заявил начальник ГУВД края Александр Горовой, по делу проверено уже 1200 человек, назначено 86 экспертиз (в свое время, по словам прокурора Гриня, по делу сожженных мальчишек было назначено 45 экспертиз, и что?). Горовой о деле Мальковой: «Та информация, которой я владею и не могу ее сообщить, вселяет в меня уверенность, что это преступление будет раскрыто». Старший помощник прокурора края Елена Пимоненко: «У нас есть оперативная информация, которая дает нам основания надеяться на положительный результат. Задействовано беспрецедентное количество сотрудников правоохранительных органов».А в это время Счет убитых детей пошел на десятки…Есть вероятность, что по горячим следам схвачены убийцы девочек в Кемерове и в райцентре Мошково Новосибирской области. Однако обвинение задержанным пока не предъявлено, и, возможно, подозрения с них будут сняты. Счет убитых детей пошел на десятки. Фабула последних серий кошмара неоригинальна. В центре Кемерова вечером 22 июля из двора собственного дома пропала 8-летняя Маша Жукалева. Родители тут же заявили в милицию. Через сутки в готовящемся к сносу заброшенном садовом обществе на окраине города приехавшая к себе на дачу и зашедшая в домик женщина увидела на своей кровати пропавшую первоклассницу — она была изнасилована и задушена. Еще до обнаружения тела Маши, в ночь на 23 июля, по подозрению в изнасиловании двух сестер, 12 и 14 лет, милиционеры задержали 45-летнего мужчину. Ранее он отсидел за подобное преступление, обвинение в насилии над двумя несовершеннолетними ему уже предъявлено: в его машине найдены вещи девочек. Сыщики не исключают, что этот тип 22 июля мог изнасиловать и убить и Машу. Но просят эту версию называть исключительно «рабочей». В день, когда нашли тело Маши, в соседней Новосибирской области, в райцентре Мошково, пропала 5-летняя Соня Белокопытова. Заявление об ее пропаже поступило в райотдел вечером того же дня, 23-го. 25 июля она была обнаружена изнасилованной и убитой в лагуне возле заболоченного пруда за поселком. Соня гуляла на улице возле своего дома, ее позвал небрежно одетый мужчина, купил ей в придорожном кафе чипсы, сладости, жвачку и лимонад. Они прошли по поселку, а потом пропали. Никому до них не было дело, хотя девочку эту знали, а мужчину видели впервые. Был составлен фоторобот подозреваемого. Около 40 лет, рост около 160 см, плотного телосложения, со смуглым небритым лицом и короткими темными волосами. Был одет в спортивный костюм темного цвета с белыми лампасами.По результатам допросов круга лиц, способных на такое преступление, сначала был задержан один мужчина и позже еще один. Оба — жители Новосибирской области, ранее судимые за убийства. В прокуратуре не говорят о том, похожи ли они на фоторобот. И не исключают, что преступление мог совершить и гастролер. Например, присутствует некоторое сходство с фотопортретами предполагаемого убийцы Полины Мальковой; только тот, по показаниям свидетелей, был чуть моложе и повыше. Похожи и жертвы — светловолосые и белокожие. Красноярск. Камчатка. Таганрог. Питер. Старая Русса Hовгородской области. Горно-Алтайск. Самара. Подмосковье. Всюду — изнасилованные и убитые этой весной и летом дети. Это далеко не полный список, полный и не составить — на следующий день, максимум через неделю, он устареет.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow