Секретное награждение
На прошлой неделе очередная партия телевизионных работников (около 70 человек) получила госнаграды. Предыдущее признание заслуг состоялось в прошлом году — в дни празднования 75-летия российского телевидения. Тогда награды получили около 100 телевизионщиков, в числе которых были Виталий Вульф, Олег Добродеев, Игорь Кириллов, Анатолий Малкин, Александр Масляков, Татьяна Миткова, Владимир Познер, Эдвард Радзинский, Константин Эрнст и многие-многие другие.
Ныне в Екатерининском зале Кремля из рук главы администрации Сергея Собянина награды получили Алексей Пушков, телеменеджеры Андрей Быстрицкий и Вячеслав Мостовой (все – орден Почета), Маргарита Симоньян и Владимир Соловьев (оба —орден Дружбы), Константин Семин, Мария Ситтель и Михаил Антонов, Вадим Такменев, Вадим Глускер и Андрей Лошак, Борис Ноткин (все — Медаль Ордена «За заслуги перед Отечеством» первой степени), Леонид Млечин, Оксана Пушкина и Анна Прохорова (все – Медаль Ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени) и многие другие. Кроме того, госнаграды удостоился не удостаивавшийся даже упоминания в титрах своих фильмов Алексей Малков – именно его продукция на НТВ становилась во многом идеологическим обоснованием «наездов» на ЮКОС, Михаила Ходорковского, Гарри Каспарова, Бориса Березовского и Виктора Ющенко. Он был награжден «За заслуги перед Отечеством» (первой степени). Единственным награжденным, кто в зале не присутствовал, стал Андрей Лошак — репортер находился в это время в командировке.
Все они были награждены тайно, как в свое время глава ФСБ Николай Патрушев (после «Норд-Оста»): ни съемки не проходило, ни на сайте президента России указ о награждении не опубликовали (на момент сдачи номера в печать - Н.Р.). Наш запрос на имя пресс-секретаря президента России Алексея Громова о причинах произошедшего остался без ответа. Но, как рассказал на условиях анонимности один из награжденных, церемония прошла сухо, «по протоколу»: зачитали списки, выпили шампанское, а потом поехали к президенту в Ново-Огарево. Встреча с Владимиром Путиным длилась около часа. «Сначала был ажиотаж (многие хотели поговорить с президентом. — Н.Р.), а потом он пил чай, мог подойти любой, и президент за-просто общался с людьми», — сказал один из награжденных. Так как мотивов награждения никто не объяснял, а журналистов о награждении проинформировали сами телекомпании, некоторые сочли это «отголоском юбилея».
«По поводу медали у меня возникло лишь недоумение, но ведь нет такой процедуры — отказаться, — сказал один из награжденных. — В конце концов, не президент же выбирал людей, а списки составляли телекомпании, чтобы отметить своих сотрудников. А начнутся гонения — она пригодится (госнаграды позволяют амнистироваться. — Н.Р.), пусть лежит. Скидку на квартплату, в конце концов, дает».
Встреча, которая состоялась 27 июня, – далеко не первая тайная встреча президента с телевизионщиками. Гораздо более длительные и без такого торжественного повода встречи проводились на протяжении всего президентского правления. Сейчас, когда оно близится к концу, некоторые из его участников, также на условиях анонимности, рассказали «Свободному пространству» о том, как они проходили и какое ощущение оставили.
Встречи президента с журналистами проводятся тайно и без права цитировать. Лишь однажды о подобной встрече проинформировала в телеграфном стиле официальная «Российская газета». Бывают персоны, которые попадали на встречи лишь раз, например, Евгений Киселев — во времена разгрома НТВ (но тогда это был особый случай, и больше он для Киселева не представлялся). Но есть и некоторые титулованные представители СМИ, которым удавалось увидеть президента по 5-7 раз. Не говоря уже о руководителях телеканалов, у которых — отдельные отношения и с президентом, и с его администрацией (в частности, руководители каналов бывают на традиционных пятничных встречах с замглавы президентской администрации Владиславом Сурковым, иногда подобные встречи проводит и замначальника Управления внутренней политики Алексей Чеснаков).
Места традиционных встреч с президентом — Ново-Огарево, Кремль, Сочи («Бочаров Ручей»). Пару раз, в начале срока, еще при Михаиле Касьянове, на встречу собирали в ресторане «Националь». Периодичность — примерно раз в год, но в целом непредсказуема: раньше проводились чаще, в разных форматах.
«Где-то стоит пункт, что такие встречи должны проходить», — считает один из руководителей СМИ. «Это странный подбор — исходящий из их представлений о том, кто играет роль на рынке, — говорит другой. — Часто бывали на таких встречах главные редакторы «Российской газеты», «Комсомольской правды», «АиФ», «Известий», «Времени новостей», «Газеты». При Березе «Коммерсантъ» (когда Борис Березовский еще владел газетой. — Н.Р.) не очень приглашали. «Ведомости» не звали, главного редактора «Независимой газеты» тоже не было».
А есть еще послания президента (после которого можно пообщаться на площади, куда все высыпают), банкеты, Новый год, День независимости, 9 мая. На дни рождения президента руководителей СМИ не зовут. Но традиционные банкеты проходят с участием руководителей и на День Конституции. И здесь важна рассадка. «В Кремлевском дворце олигархи поначалу сидели ближе, — вспоминает один из представителей СМИ, — а потом, наравне с журналистами, — далеко. Однажды нас рассадили по алфавиту, а потом стали по кастам: патриарх — за одним столом с президентом, духовенство — поближе, отдельно — олигархи, представители профсоюзов, губернаторы, журналисты». При этом проходят абсолютно дурацкие концерты с попсой — галимая такая самодеятельность».
Но это события из разряда тех, где бывает вся элита. А журналистские встречи — все же другое. О них предупреждают заранее — обзванивает пресс-секретарь президента Алексей Громов. А иногда бывает срочный вызов (так было в истории с НТВ, после «Норд-Оста», через некоторое время после нее глава НТВ Борис Йордан подал в отставку).
Состав участников — всегда разный, и всегда для них непредсказуемый, необъяснимый. Когда-то зовут лишь телевизионщиков: и «звезд» каналов, и их начальников, предпочитая не смешивать их с главными редакторами печатных СМИ (например, одна из встреч в Ново-Огареве), а когда-то (как, например, в мае 2004 года, в «Бочаровом Ручье») — состав более широк. Тогда, например, присутствовали Константин Эрнст, Олег Добродеев, Николай Сенкевич (тогда еще глава НТВ), Ирена Лесневская, глава РИА-Новости Светлана Миронюк, глава ИД «Проф-Медиа» Рафаэль Акопов и главные редакторы «Комсомольской правды», «Коммерсанта», «Известий» (тогда еще Раф Шакиров)… От государства помимо Владимира Путина — Михаил Лесин (в последние годы он редкий гость на встречах), Михаил Сеславинский, Алексей Громов. Иногда на подобных собраниях бывал и Владислав Сурков.
Бывают и специальные события. Одна из относительно недавних встреч, весной прошлого года, была посвящена 15-летнему юбилею ВГТРК, и тогда все руководство холдинга, телеканалов, в него входящих, и «звезды» «России» приехали в Сочи (Владимир Путин тогда выказывал особое уважение Виталию Вульфу). Некоторые кадры с нее попали на ТВ. Правда, через пару дней в «Бочаровом Ручье», состоялась и другая — уже с руководителями московских печатных СМИ. Их (включая глав трех информагентств) было 25. И эта встреча стала единственной для главного редактора «Ведомостей» Татьяны Лысовой.Тогда многих интересовал вопрос о грядущей продаже «Коммерсанта» (на той встрече присутствовал уже бывший главный редактор Владислав Бородулин). «Когда спросили о «Коммерсанте», он (Владимир Путин. — Н.Р.) сказал: «Ой, впервые слышу», — вспоминает один из участников. — Хотя всем было известно, что первого (покупателя. — Н.Р.) отвергал, второго отвергал. Но нет, ответ один: «взаимоотношения хозяйствующих субъектов». Хотя всем известно, по вопросам какого уровня ходят к нему — по-любому, нужно поставить в известность и по уровню движения бровей понять, что он не против. А он — «впервые слышу».
Специальная встреча проводилась и для обсуждения Закона о СМИ — после «Норд-Оста» (тогда, в 2003-м, и Дума, и Совет Федерации внесли драконовские поправки в закон, которые «заветировал» Владимир Путин). Это была последняя встреча в подобном формате для главного редактора «Эха Москвы» Алексея Венедиктова — радиоменеджеров в другое время уже не звали.
Одна из встреч, состоявшаяся в 2003 году, запомнилась участникам «сольным концертом» Ирены Лесневской, когда основательница Ren TV (тогда еще не сменившего начертание на кириллическое) практически в одиночку вела дискуссию с президентом. Длилась встреча около пяти часов. По дороге, на специальном самолете в Сочи, Алексей Громов выяснял, кто какие вопросы хочет задать, машинистка вопросы группировала и общение было очень свободным — «не под камеры». «Сенкевич травил анекдоты, — вспоминает один из тех, кто летел в самолете. — Говорил: «Я Путину задам вопрос: «А сам-то как?». Но так и не решился. И когда Путин под конец беседы спросил: «Еще есть вопросы?», Лесневская сказала: «Тут Сенкевич хотел анекдот рассказать… — Выдержав паузу, спросила: — А сам-то как?». «Костя (глава Первого канала Константин Эрнст) и Добродеев под столом лежали», — вспоминает другой участник.
Тогда, в частности, говорили об Александре Лукашенко, и в некоторых СМИ позже появилась информация, касающаяся российско-белорусских отношений, со ссылкой на «информированные источники». Ими, как нетрудно догадаться, стали руководители СМИ, слушавшие Путина.
Кстати, запомнилась встреча и тем, что Путин на прощание невзначай обронил: «Я про вас всех всё знаю».
На другой встрече уже был «сольник» Владимира Познера. Сидевший напротив президента телеведущий возмущался риторикой «Родины» и цинизмом раскрутки партии. По одной версии, Алексей Громов ответил: «Это инициатива руководства вашего канала». Впрочем, по другой, это был президент, и высказался он в адрес руководства еще жестче. Но собеседник, утверждающий, что это был Громов, говорит, что Познер «считается классиком»: с юбилеем поздравили, орден давали, приветствие на ТЭФИ было. А потому никаких резкостей в ответ на его вопрос быть не могло. Та встреча длилась около четырех часов. Сокрушался как-то Познер и по поводу отсутствия общественного ТВ.
Примерно тот же состав был и в мае 2004-го, но тогда присутствовали и журналист «кремлевского пула» Андрей Колесников, и главный редактор «Комсомолки» Владимир Сунгоркин, и длилась встреча уже около двух часов.
А вообще с годами отношение к себе руководители СМИ и тележурналисты стали фиксировать по опозданиям Владимира Путина. «На первую встречу опоздал минут на 40, а потом, со временем — еще больше опаздывал, — вспоминает один из постоянных участников встреч. — И это — абсолютно восточная история: чтобы каждый свое место знал».
Отдельная тема встреч — кухня: на нее многие жалуются. «Абсолютно советская, грузинские вина поначалу были, потом перешли на французские, — говорит один из участников. — Коньяк — отечественный. Личные операторы (президента. — Н.Р.) пьют «Хеннесси», а за нашим столом отечественным поят». «На одной из встреч в Сочи кормили ухой — из рыбы, которую президент сам наловил, — вспоминает другой. — Маленькие рыбешки такие». «Кормят плохо, казенно, по-партийному, — жалуется третий. — Вино — среднее, кухня — хуже некуда, особенно — в «Бочаровом Ручье». Но когда встречи проходят в Москве, когда еда хорошая — то обычно от Новикова (Аркадий Новиков, ресторатор. — Н.Р.). Тогда ничего. Если бы еды не было, не знаю, что делали бы. Ему ведь тоже должно быть скучно».
Скучно потому, что с годами встречи стали носить ритуальный характер, говорят их участники. Поначалу существовал взаимный интерес, а сейчас вроде его нет, смысл пропал. На одной из последних встреч, например, постоянно воцарялось молчание. «Спасал всех Гусев (главный редактор «МК» Павел Гусев. — Н.Р.): «Вот русские люди посидят-посидят, да и выпьют», — вспоминает коллега Гусева его спасительные слова. — Нет, неудобных вопросов не задают, а сам посылов не ждет. В своей правоте уверен абсолютно, большинство за столом для него — подчиненные. Поэтому смысл встреч утрачен». В одну из первых встреч — в «Бочаровом Ручье» — президент показывал руководителям СМИ «тревожные кнопки». «Ходил весь в черном, охрана напоминала ребят из американских блокбастеров, — вспоминает участник одной из первых встреч. — Рассказывал об угрозах России, напоминало все политинформацию. Потом уже бывал в костюме, уже была другая охрана».
«В первый раз, когда люди с ним встречаются, бывают очарованы (такое признание, например, недавно сделала «Собеседнику» и Ирена Лесневская, рассказавшая о первом личном впечатлении, вскоре изменившемся. — Н.Р.), не только журналисты, но и политологи. Но кто встречается во второй, уже понимают, что перед ними — концерт: несколько излюбленных тем, манер поведения. Бывает, за вечер ничего нового не узнаешь. И ничего не меняется, дискуссии нет: с людьми, которые зависимы, не дискутируют. Ну, вот возразишь ему, скажешь: согласны вы с тем-то? (говорящий предпочел, чтобы конкретный вопрос не упоминался, но он касался одной из тем, за которую президента часто критикуют. — Н.Р.). А он не соглашается. И чем дальше, тем больше: в поведении главенствует тактика «победителей не судят», а средства для победы при этом не важны. Охотнее о ценообразовании на газ говорит. Но слушать это несколько раз — скучно».
Острых тем приглашенные предпочитают не затрагивать. Кто-то не видит в этом смысла, кто-то, по-видимому, осторожничает. Так, утверждают участники разных встреч, про арест Михаила Ходорковского никто ни разу не спрашивал. Как-то президента спросили об отношении к тому, что его администрация напрямую дает указания журналистам и теленачальникам, как освещать те или иные события, а он жестко, без возможности развить дискуссию, переспросил: «А лучше, когда Бадри?». (Бадри Патаркацишвили — один из совладельцев ОРТ в бытность Березовского. — Н.Р.) И не помогло возражение, что Бадри и государство все же не одно и то же.
Как-то, в начале «грузинского» кризиса (еще до арестов грузин), из личного общения с президентом стало ясно, что он «не свободен от советского восприятия грузин. «У них было привилегированное положение в годы советской власти», — сказал он. Он видел, что они торгуют на Некрасовском рынке, — объясняет наш источник, — но не знал, какие бараки были в самой Грузии, уклад жизни как не представлял, так и не представляет. Ведь там он вообще ни разу не был!»
В другой раз, как это запомнил участник, президент высказался о Чечне: «нелюди пришли на нашу землю». О Беслане сказал так: что понимает, почему жизнью детей шантажировали, — чтобы «дестабилизировать» обстановку, что это — «попытки расшатать» ситуацию. «Максимум чувств он проявил на встрече с матерями Беслана, — говорит приглашенный к Путину. — Но ведь журналисты не могут в такой плоскости ставить ему вопросы, в какой ставили матери. Они, матери, если угодно — в привилегированном положении (в общении с ним. — Н.Р.), потому что всегда правы. Поэтому максимальная откровенность была с ними: «Я с себя ответственности не снимаю». И это — максимум чувств. Но в то же время он острые споры умеет вести, размажет любого западного журналиста (а ведь только они и задают острые вопросы). И он же вышел после «Курска», он же справился с залом».
«Вопросов уже не бывает, все всё понимают, на острые вопросы не получишь ответов, — говорит другой участник. — Это монолог, изредка прерываемый вопросами».
Зачем же приходят, если нет никакой информации? Любопытно или понаблюдать за президентом, «на уровне психофизики почувствовать логику, настрой понять», или приглашают — и неудобно отказаться. Конечно, для кого-то важен сам факт «доступа к телу». Любопытно понаблюдать и за коллегами. «Это человеческий театр, — говорит внимательно наблюдавший за встречами. — Казусы случались при съемке: каждый норовил под мышку подпихнуть другого, чтобы сфотографироваться поближе с президентом. Кое-кто и к собаке льнул.
Или вот президент со стопочкой идет, а ложатся все друг на друга — чтобы быть ближе. Вроде либералы, а подставные вопросы задают. Как-то, в начале встреч, похватали карандаши с надписью «Кремль», начали тырить только появившиеся стопки с двуглавым орлом». Потом уже в администрации их стали продавать официально. И «тырить» стало бессмысленно. Как и на встречи ходить. Но ходят.
под текст
«Некоторая приподнятость»Мы спросили награжденных, какие чувства они испытали и чем эти награды заслужены, на их взглядМаргарита Симоньян, главный редактор канала Russia
Маргарита Симоньян, главный редактор канала Russia Today, кавалер ордена Дружбы:— Получив эту награду, я почувствовала очередной приступ благодарности к своим сотрудникам. Они делают возможным то, что мне еще два года назад казалось недостижимым, — круглосуточное качественное информационное телевещание на английском языке. Наверное, этим награда и заслужена, и я ее воспринимаю как орден каналу, а не лично мне.
Алексей Пушков, ведущий программы «Постскриптум» (ТВЦ), кавалер ордена Почета:— Вы знаете, это не первая награда у меня. Около трех лет назад мне присвоили звание заслуженного работника культуры. И тогда, и сейчас я воспринял это однозначно. Я создал программу (она уже девять лет в эфире), которая отражает мои собственные мысли (которые многим нравятся, кому-то не нравятся). Но моя задача состояла не в том, чтобы нравиться или чтобы со мной соглашались. Мне казалось, что мне есть что сказать. И в обоих случаях я воспринял награды как оценку того, что я говорю. По всей вероятности, то, что я говорю, представляет достаточно большой интерес.
— А личные ощущения у вас какие?
— Есть, конечно, некоторая приподнятость, но она быстро съедается ежедневными заботами. Сразу после вручения ордена я приступил к подготовке очередной программы. А это — интеллектуальное производство, которое напоминает даже фабричное. Награда также дает дополнительное чувство уверенности в себе. Я не могу сказать, что страдаю отсутствием этого чувства. Но все же это — дополнительная поддержка.
