Петербургский экономический форум и саммит «Большой восьмерки» в Хайлигендамме стали на этой неделе главными официальными событиями. Оценки произошедшего — ожидаемо-восторженные. Но если Андрей Кондрашов в «Вестях» лишь констатировал рекорды по общей сумме контрактов и количеству участников экономического форума, а Кирилл Поздняков (НТВ) обращал внимание на предложение Москвы касательно использования радиолокационного комплекса в Габале («сенсационный поворот») и ссылался на оценки прессы («изящный ход», «шедевр тактики»), то Петр Толстой пошел гораздо дальше. «До встречи мировых лидеров казалось, что нет большего повода для гордости, чем успехи страны во внутренней политике. Но после «восьмерки» оказалось, что есть, — это успехи России в политике внешней», — выражал ведущий Первого канала уникальное понимание момента.

И на Первом, и на «России» сюжеты заняли значительную часть выпусков: 11 минут — на Первом, о G-8, 18 — об экономическом форуме; на «России» — 6 и 15 минут соответственно. Впрочем, второй канал, в противовес и Первому, и НТВ, и Рен ТВ, предпочтение отдавал форуму: именно этот сюжет был в «Вестях недели» главным.

Разговор о мировых событиях только через призму внутренней политики — подход, который с легкостью можно назвать провинциальным, — на этот раз выразился и в сюжете «Вестей недели» о поездках Джорджа Буша по Европе. Там американский президент впервые встретился с Папой Римским. И журналисты госканала сочли важным воспроизвести их крайне содержательный диалог, произошедший в Ватикане. «Как вы поговорили с Путиным?» — спросил президента Бенедикт XVI. Буш оглянулся на прессу и ответил: «Я вам потом расскажу».

Но, несмотря на большой объем драгоценного эфирного времени, которое было уделено сюжету о Хайлигендамме на двух главных каналах, оба не нашли времени для показа инцидента, который так и просился в телекамеры. Владимир Путин, начавший было говорить о российско­французских отношениях, был прерван парнем, разбросавшим листовки и выкрикивающим лозунги на русском и на немецком. У мужчины, сидевшего в эпицентре протеста, по характеристике журналиста Рен ТВ, «глаза на лоб полезли». Такой взгляд, который не передать словами (для этого ведь и нужно телевидение, не так ли?), не говоря уже о живой реакции президента Путина, мгновенно перешедшего на немецкий, мог бы стать украшением любого сюжета. Но президента в этот момент решились показать лишь НТВ и Рен ТВ.

Впрочем, только из эфира второго мы узнали о сути претензий нацбола. «В президента полетели листовки с разоблачением — «тирания под маской демократии», — рассказывал журналист Александр Жестков. И только из этого сюжета можно было узнать, что парень — очередной нацбол, проникший на форум под видом журналиста. (Члены именно этой запрещенной партии, кстати, проделали то же самое в прошлом году на Всемирном газетном конгрессе в Москве.)

Секвестрирование кадров из сюжетов двух главных каналов смотрится странно, особенно если учесть, что и в ежедневных новостях, и даже на новостном канале «Вести» этот сюжет демонстрировался. А сюжет «Вестей недели» был закольцован акциями протеста антиглобалистов, произошедшими в Германии.

Впрочем, это далеко не единственное нынче проявление цензуры на больших каналах. Ведь, не будь Андрея Черкасова на НТВ, зритель «большой тройки» телевидения так и не узнал бы о том, как президент Буш высказывался о демократии в России («со словами о том, что в России демократические реформы свободы пущены под откос») и о британском премьере Блэре («со своим финансовым ультиматумом в адрес нашей страны»). Справедливости ради надо сказать, что о смысле этого ультиматума тоже ничего не известно.

И не стоит, наверное, уже говорить о том, что телевидение, так любящее демонстрировать протесты вовне, отказывается от демонстрации их внутри России: уж слишком традиционно то, что акции «Другой России», прошедшие в субботу в Санкт-Петербурге и в воскресенье в Москве, так и не попали в объектив телекамер.