В распоряжении редакции оказались письма, подписанные Михаилом Трепашкиным и, судя по почерку, опознанному его друзьями и адвокатами, написанные его рукой. В этих письмах содержится обращение к сыщикам Скотленд-Ярда, ведущим расследование по делу Литвиненко, а также та информация, которую, по-видимому, заключенный нижнетагильской колонии-поселения хотел бы передать в Лондон. Первое из писем, датированное 20 ноября этого года, адресовано самому Литвиненко — тогда еще живому. Последующие, как указано, написаны уже после смерти Литвиненко, а потому обращены к общественности и британским следователям.

20 ноября 2006 г.

«Уважаемый Александр Вальтерович! <…> Еще в августе 2002 года я сообщал о том, что у меня была встреча около станции метро «Китай-город» с бывшим сотрудником УРПО* ФСБ РФ Шебалиным В.В. (по его просьбе). При этой встрече он заявил, что снова работает на ФСБ РФ <…>, что создана «очень серьезная группа», которая будет «еб-шить всех, кто связан с Березовским и Литвиненко». Мне он сказал, что если я отойду от дела по взрывам домов и начну сотрудничать с этой группой, то меня «оставят в покое». Тогда же он попросил у меня данные на твоего отца <…>. Я четко понял, что твоих родных решили потихоньку убирать, маскируя факты убийства. Если они живы, то из-за того, что я факт этого преступного предложения сразу предал огласке…».

23 ноября:

« <…> Литвиненко А.В. я предупреждал о создании еще в 2002 году группы по его уничтожению. Еще ранее я описывал конкретную ситуацию об использовании в ФСБ РФ спецядов для физического уничтожения людей. Уже в 1994 году некоторые из сотрудников ВКР** выкрадывали эти яды с объектов разработки и пытались продать знакомым предпринимателям для устранения конкурентов. На этом и погорели, наткнувшись на агентуру ФСК РФ. Эти яды не оставляют следов в организме. Чаще всего отравленным констатируют при вскрытии сердечную недостаточность. Яд обычно аэрозолем либо кисточкой наносится на руль и дверные ручки автомобиля, в месте, где работает кондиционер, на телефонные трубки и т.д. В описанном мною случае было 10 видов ядов различного действия (через дыхательные пути, через кожу рук, через слизистую глаз и т.д.). Следы подобных ядов присутствуют в деле об убийстве Кивелиди, Щекочихина и других. Не исключено, что такие яды применены для убийства Литвиненко А.В.».

7 декабря:

Чиновники, фабриковавшие в отношении меня уголовное дело, испугались моей возможной встречи со следователями Скотленд-Ярда и <…> дали указание об особо жестком режиме моей изоляции. <…> Но я по-прежнему категорически настаиваю на своем вызове для допроса по делу Литвиненко. Я уверен, что те, кто убил Литвиненко Александра, причастны к моей травле».

• Расформированное ныне Управление разработки преступных организаций ФСБ.

** ВКР – военная контрразведка (антитеррористический и антидиверсионный спецдепартамент ФСБ).

Комментарии

Почему Скотленд-Ярд так и не встретился с Трепашкиным

Александр СИДОРОВ, официальный представитель ФСИН («Интерфакс»):

«Мы не допустим, чтобы осужденный за разглашение гостайны продолжал выступать в роли источника информации для представителей спецслужб иностранных государств».

Юрий ЧАЙКА, генпрокурор РФ (РИА «Новости»):

«Трепашкин в следственном поручении (Скотленд-Ярда. — Прим. ред.) не упоминался. …Половина населения мест лишения свободы может сказать, что располагает какими-то данными».

Справка «Новой»

ТРЕПАШКИН Михаил Иванович 20 лет проработал в Следственном управлении, а затем в Управлении собственной безопасности ФСБ. В середине 90-х при попытке арестовать банду, крышевавшую один из московских банков, столкнулся с сотрудниками спецслужб, утверждавших, что они — «внедренные агенты». После сильного противодействия сверху был уволен из органов, затем восстановился по суду и уволился уже сам.

С 1999 года работает адвокатом. Выступал представителем потерпевших по делу о взрывах домов в Москве и Волгодонске. Изучая дело, обнаружил, согласно сведениям американской газеты Chicago Tribune, проводившей собственное расследование по данной теме, фоторобот неизвестного подозреваемого, описание которого было изъято из дела, опознал в нем одного из тех самых «внедренных агентов» Владимира Романовича и нашел свидетеля, который готов был подтвердить фальсификацию в суде. Однако за неделю до начала официальных слушаний машину Трепашкина остановили сотрудники «в штатском», неожиданно обнаружившие у него на заднем сиденье пистолет.

С декабря 2003 года находился под стражей, будучи официально обвинен по статьям 222 ч. 1 («незаконное приобретение и хранение оружия») и 283 ч. 1 («разглашение сведений, составляющих государственную тайну при отсутствии признаков государственной измены»). В мае 2004 года Московский окружной военный суд приговорил его к четырем годам лишения свободы. Причем применение первой из статей, по словам адвокатов, вообще не имело юридического смысла, так как Трепашкин в силу множества боевых и правительственных наград, полученных в годы службы в ФСБ, имел право на амнистию. К тому же в той части, где речь касалась пистолета, адвокатам удалось доказать, что оружие было подброшено, и добиться таким образом оправдания. Остальное — это патроны, один из которых, как сообщается в приговоре, вообще был отобран знакомым Трепашкина у детей и уничтожен.

Что же касается другой статьи, то и адвокаты, и сам осужденный считают абсурдным даже предположение о том, чтобы бывший офицер ФСБ Трепашкин мог разгласить какую бы то ни было гостайну офицеру ФСБ Шебалину, имевшему, согласно тексту приговора суда, допуск по форме № 1 (т.е. наивысший) даже после увольнения Трепашкина из ФСБ. Тем более что, по словам адвокатов и самого осужденного, Трепашкин сообщал тому о готовящемся преступлении.

В 2005 году был отпущен на свободу по условно-досрочному освобождению, однако после очередных разоблачительных интервью в прессе к нему домой, по рассказам адвокатов, приехали трое «в штатском» и на машине увезли в Свердловскую область, где он был снова помещен в колонию. Адвокаты рассказывают, что только после этого состоялось судебное заседание, которое задним числом отменило постановление об условно-досрочном освобождении.

В итоге сейчас, когда по основному сроку Трепашкину осталось находиться в колонии один год, в судах различных инстанций, включая Страсбург, находятся несколько жалоб на незаконное обвинение, отмену условно-досрочного освобождения, задержание дома и переправку в колонию, откуда уже был фактически освобожден. Нынешнее положение в колонии Трепашкина, страдающего бронхиальной астмой, таково, что, по словам адвоката Елены Липцер, его «и травить-то не надо ничем, его и так убивают».