С экрана еще не окончательно сошла волна «Дозоров…», и вот новое нашествие Сумрака. Только что вышел «Меченосец» Филиппа Янковского. На подходе «Волкодав» Николая Лебедева. Все блокбастеры сняты по модным книжкам фэнтези.
Мистический триллер Янковского вроде бы основан на одноименном романе Евгения Даниленко. Впрочем, от мутноватого литисточника сценарист Константин Сынгаевский сохранил название и пунктир главной линии. Среди экранных затемнений и вспышек зритель вынужден сам наводить зыбкие сюжетные мосты.
Есть такая профессия — «людей убивать». Герой фильма Александр Стрельцов (Артем Ткаченко) обладает злым даром: в моменты гнева из его ладони вырастает меч. Юноша бледный со взором горящим худощав и печален не по годам. А чему радоваться, если при каждом неловком движении буквально кромсаешь людей в куски — направо и налево? И так с детства. Папу, отчима, соперника (да не одного), их телохранителей, многочисленных обитателей тюремной камеры, милицейскую охрану (из тюремной перевозки кровь течет рекой). Меч, на зависть былинным богатырям, сечет исправно: располовинивает тела противников, разрубает вертолеты, сносит вершины сосен.
Вы, верно, подумали: речь идет о боевике для малолеток. Вовсе нет, тинейджеров отчасти поколбасит от отменно выполненных спецэффектов (недаром их делали золотые руки кудесников «Дозоров»). Реально «приколет», когда разрубленное пополам тело будет расползаться в разные стороны. Но тинейджеру фильм Янковского — явно чужой. Вязкий темп, заторможенный, словно накрапывающий дождь, ритм выражают «как бы» духовные метания героя (непонятно какие), оборачивающиеся чередой кровавых и любовных сцен. Ведь на передовой линии фильма — лав-стори.
Перед нами расчлененка. Во всех смыслах. В буквальном: герой — романтический мясник, кромсающий тела, словно косарь осеннюю траву. И в переносном: в жанровом тумане сюжет фильма разрублен монтажом на куски и так до конца и не собран. Азиатская неоправданная жестокость не сшивается вроде бы рефлексирующими, вроде бы настроенными на духовный поиск героями.
Неприкаянный убийца в подъезде встречает девушку своей мечты. И сразу врубается, что она — его половина. И не дает пройти, уточняя: «Тебе к батарее?». После этого объяснения в любви следует ряд эротических сцен, снятых целомудренно и возвышенно. В перерывах герои будут спрашивать друг друга: «Ты что?» — и, поразмыслив, отвечать: «Ничего». А что тут рассусоливать. Все доскажет Меч. Узнав о кровавой подноготной любимого, став свидетелем очередной расправы, хрупкая девушка на звонких каблучках (ее сыграла Чулпан Хаматова) сначала упадет в обморок, а потом будет любить его еще крепче. У каждого суженого свои недостатки. Ближе к финалу мы вместе с героем узнаем ее имя: «Конечно, Катя». А потом Катя погибнет. Конечно, от пули. Конечно, прямо на руках любимого. Оперативник, весь фильм гонявшийся за серийным убийцей, сраженный горем убийцы, опустит пистолет. Любовь спишет все…
Про самого героя мы тоже почти ничего не узнаем. Текста у него практически нет. Лицо артиста Ткаченко, набившего руку в легкомысленных комедиях вроде «Даже не думай» и «Мечтать не вредно», не выражает буквально ничего, и сам он, примороженный, действует, словно во сне.
Режиссер фильма Филипп Янковский полагает, что картина его хоть и развлекательная, но вместе с тем «тяжелая, затрагивающая особые аспекты человеческой души…». Видимо, вот таков наш ответ Голливуду. Там злодеи всех сортов и мастей существуют в рамках условной среды. Их поведение мотивированно. Чудовище из мертвых тканей творит своими руками талантливый ученый Франкенштейн. Фредди Крюгер — обгоревший юморист с лезвиями на пальцах — живет и пугает во снах. Кровопийца граф Дракула проистек из оккультных поклонений крови… Откуда вышел один на дорогу Саша Стрельцов, куда и зачем пошел? Не дает ответа Филипп Янковский в разрекламированном хите сезона. Может, в романе Даниленко робко и витает мысль о том, что наше общество и монстры, его составляющие, едины. Но в фильме подмигивает иная идея о загадочности русской души, которую без пол-литра… крови ну никак не разберешь.
Создатели фильма настаивают, что моральные категории в оценке произведений искусства сегодня устарели. И в этом тоже мы от Голливуда серьезно отличаемся. Там все строго: зло должно быть наказано, особенно преступание главной заповеди «Не убий!».
Филипп Янковский дебютировал в качестве режиссера многообещающей картиной «В движении» — исповедальном монологе от лица неприкаянного поколения. Потом вальяжной походкой по экранам прошла версия акунинского «Статского советника», превратившаяся в бенефис художественного руководителя фильма Никиты Михалкова. И вот новый, весьма дорогой и по всем внешним приметам стильный пузырь. Снято здорово. Пейзажи изумительны. Портреты — не оторвешься. Только зачем?
Каждый из зрителей будет искать генеалогические корни Александра Стрельцова на древе мирового кино. Кто-то вспомнит про «людей Х» (один из них, Росомаха, тоже выпускал из руки металлические когти), другие — про Халка, или Фантастическую четверку, или прочих супергероев бесчисленных комиксов. Думаю, ближе всего по нездоровой крови обаятельнейший Эдвард Руки-ножницы, блестяще сыгранный Джонни Деппом. Существо с нежным сердцем и острыми ножницами вместо рук, Эдвард, в отличие от индифферентного Стрельцова, нашел себе дело по душе (точнее сказать, по руке). Свой гневный дар он обуздывал мирными делами: стриг ножницами живые изгороди, делал прически местным дамам. Может, и наш «вредоносец» путем проб и ошибок отыщет свое призвание?
