Десять лет назад в Красноярске расправились с корреспондентом «Сегодняшней газеты» Вадимом Алферьевым. Его убили за верность профессии. Это известно наверняка. Преступление, как заявили «Новой» сотрудники правоохранительных органов, практически раскрыто. Мало какое дело о заказном убийстве содержит такой набор доказательств. Однако оно не дошло до суда. Более того. Его странности в Красноярске сегодня даже не принято обсуждать, о нем не говорят и не пишут. Спустя десять лет на основании документов можно подвести итог удивительнейшей истории расследования. Преступления без наказания.

Действующие лица:

Александр ЛЫЧКОВСКИЙ, генерал-лейтенант, работал в милиции, начальником УФСНП* по Красноярскому краю, советником губернатора, секретарем Совета безопасности края.

Юрий ШАЛАКОВ до 1994 года работал в ОВД, перешел в УФСНП вместе с Лычковским, будучи его правой рукой. Во время убийства Алферьева занимал должность замначальника УФСНП. Затем и.о. начальника УФСНП. В августе 1999 года был переведен с повышением на должность начальника УФСНП по Ивановской области, где получил генеральское звание.

Владимир ШАХОВ работал замначальника оперативной службы УФСНП, начальником Красноярского городского отдела налоговой полиции.

Геннадий ДРУЖИНИН в 90-х годах был совладельцем Красноярского алюминиевого завода вместе с Быковым** (который Дружинину обязан тем, что его допустили в этот бизнес) и одним из самых могущественных деловых людей региона. Возглавлял совет директоров КрАЗа, был его гендиректором. Затем депутат Госдумы, сейчас вице-губернатор Эвенкийского округа.

В луже крови 30-летнего репортера криминальной хроники нашли 26 декабря 1995 года в 19.31 на лестничной площадке первого этажа дома, где он жил. Самый центр Красноярска. Вадим возвращался с работы домой. Перелом основания черепа — по голове били обрезком железной трубы, многочисленные колотые ножевые ранения. Через три часа, не приходя в сознание, Вадим скончался.

Расследование взяли под личный контроль губернатор и представитель президента в крае. Не типичный для заказных убийств почерк — остервенелые, неразборчивые удары ножом — повел следствие по ложному следу. Был задержан психически больной, социально опасный тип, проживавший в том же доме и отпущенный в тот день из больницы. Позже выяснилось, что Алферьева убил не он. Меж тем в спецслужбах уже тогда знали, кто Алферьева заказал. Где киллер ждал своего часа. Никаких головоломок. Однако информация еще несколько лет будет отлеживаться. Почему?

Дело № 2003012 пять раз приостанавливали. И снова возобновляли — пять. Только после того, как губернатором стал А. Лебедь, только после того, как он рассорился со своим спонсором А. Быковым, только после того, как на зачистку края от оргпреступности прибыла спецбригада В. Колесникова (тогда первого заместителя главы МВД), только после того, как она приступила, по сути, к внешнему управлению всей правоохранительной системой края, а Быков отбыл за границу, расследование убийства Алферьева сдвинулось с мертвой точки.

18 апреля 1999 года дело принял к производству следователь по особо важным делам прокуратуры края А. Щипанов. За десять дней до этого генерал Колесников сообщил о возбуждении уголовного дела против Быкова. И поблагодарил за работу своих красноярских коллег, перечислив все силовые структуры, упомянув даже местное отделение Центробанка, но не назвав при этом УВД края. Не проронивший за всю пресс-конференцию ни слова Борис Петрунин поднялся и вышел из зала. Но формально еще некоторое время он продолжал оставаться начальником краевого УВД. О его связях с Быковым в Красноярске не судачили только младенцы.

Замечу: практически сразу, как Кремль решил поддержать Лебедя в борьбе с Быковым, информация о лицах, причастных к убийству Алферьева, поступила из центрального аппарата ФСБ в Генпрокуратуру. Но только в начале 2000-го прошли аресты. Через десять месяцев дело вновь приостановили.

Алферьева убили через два месяца после того, как свет увидел его материал об особняках красноярской элиты в Удачном (местной «Рублевке»). В нем упоминались хоромы нескольких «красных» директоров и бизнесменов, а также шла речь о коттедже Александра Усса, ныне спикера краевого Заксобрания, тогда — члена Совета Федерации, начальника правового управления краевой администрации и зампредседателя межведомственной комиссии по борьбе с преступностью и коррупцией (коттедж, впрочем, записан на отца Александра Усса, о чем в репортаже и сообщалось со слов сторожа).

За три дня до своей смерти Алферьев вернулся к теме, написав о борьбе за землю и поджогах в Удачном. «Скандальный репортаж под названием «Тьма власти» вызвал широкий общественный резонанс в Красноярске. Мы рассказали читателям о дворцовой застройке, ведущейся в поселке Удачный. Разумеется, это не понравилось сильным мира сего. В адрес редакции и журналистов полетели угрозы…».

Прошло четыре года. Шахова задержали, можно сказать, по выходе из-за новогоднего стола. Под давлением улик подполковник рассказал: вызвав к себе, Шалаков заявил ему, что публикация Алферьева «марает грязью» известных в городе людей. И передал копию газеты с фотографией корреспондента для того, чтобы Шахов далее отдал ее Дружинину, дабы тот «повлиял на редактора и публикации прекратились». Поручение было выполнено. Однако Дружинин бездействовал. В скобках отмечу: показания фигурантов дела судом не проверялись — поскольку суда не было. Поэтому нам приходится опираться на свидетельства, оформленные следствием.

Вскоре Шалаков, убедившись в бездействии Дружинина, приказал Шахову лично идти в редакцию и выяснить, насколько серьезными данными обладает Алферьев. Шахов договорился с Дружининым, чтобы тот отправил с ним своих людей. Но в назначенный час люди Дружинина не появились, и Шахову пришлось идти к Алферьеву лишь с одним из своих сотрудников. Из разговора с Вадимом выяснилось, что «ничем серьезным тот не располагает». Шахов доложил об этом Шалакову. О смерти Вадима узнал из СМИ.

18 января 2000 года арестовали Шалакова. На очной ставке с ним Шахов подтвердил свои показания. Правда, в дальнейшем отрицал, что беседовал с Алферьевым, выясняя степень его информированности и планируемые им действия. Дескать, ни с кем в редакции не встречался, просто ждал там Дружинина, но — безрезультатно. Шалаков, в свою очередь, рассказал, что его вызвал к себе Лычковский и показал статью в «СГ». Приказал связаться с Дружининым, попросить его оказать давление на редактора с целью смягчить тон. Предложил использовать для связи с Дружининым Шахова. Приказ был выполнен. На этом, по словам Шалакова, его участие в деле Алферьева ограничивается, связи между своими и Шахова действиями и смертью Вадима не видит. Ну а Лычковский на допросе заявил, что не отдавал подчиненным приказы в отношении Вадима. Статью он «обсуждал в коллективе» и считает, что «она правильная». В прошлом году генерал Лычковский отправился на электричке за грибами и пропал. Его долго искали. Тело нашли случайно. Сказали — сердце.

Что касается Дружинина, он пояснил, что никакого отношения к нападению на Алферьева не имеет и не помнит разговоров с Шалаковым или Шаховым.

Ноябрь и декабрь 1995 года. Великая отечественная алюминиевая война в разгаре. Все телефонные разговоры Дружинина и Быкова прослушивались. Из материалов, представленных следствию спецслужбами, следует: 14 ноября 1995 года Шалаков сообщил Дружинину, что некоторые корреспонденты ведут себя неправильно, в результате публикации задеты «наши» интересы и интересы «Александра Викторовича». Из всех упомянутых в той статье персонажей единственный — «Александр Викторович» — это Усс. Тот самый, кто «от краевой власти» помогал «разруливать» конфликтные ситуации на Красноярском алюминиевом, с кем Дружинин летал на охоту.

Далее, с 16 ноября по 1 декабря, зафиксированы пять телефонных разговоров Шахова с Дружининым: договариваются о встрече, затем полицейский интересуется, «как идет работа по корреспонденту». Ответы немногословны: «Работа идет». 20 декабря 1995 года, за шесть дней до убийства, Шахов сообщил Дружинину, что 21-го идет в редакцию. Дружинин ответил, что возле редакции Шахова встретят двое его людей.

В «СГ» вспомнили, что в редакцию приходили два человека, представившиеся налоговыми полицейскими. Искали Алферьева. Он радовался как ребенок, что УФСНП заинтересовалось его статьей, что полицейские взяли газету с его репортажем о дачах.

Итак, есть протоколы допросов, очных ставок, аудиокассеты с телефонными переговорами и протоколы прослушивания. Очевидно, что действия, предпринятые налоговыми полицейскими, не входят в круг их должностных обязанностей ни при каких обстоятельствах.

Однако в ходе следствия не было опровергнуто утверждение обвиняемых о том, будто они не знали, что от их действий могли наступить общественно опасные последствия. Наличие причинной связи между смертью Алферьева и действиями Шахова и Шалакова не доказано. Причастность к преступлению Усса, Лычковского, Дружинина, Быкова также не подтверждена.

В итоге «за неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого», следствие приостановлено. В итоге официально ни к кому никаких претензий.

Даже несмотря на высочайший уровень консультантов, привлеченных обвиняемыми и подозреваемыми, детективы полагали, что все у них получится. Вот и юрист О. Лихтина (краевой правозащитный центр) заявила мне, что в материалах дела достаточно оснований для привлечения преступников к ответственности. Лихтина проводила независимое расследование. По ее предположениям, гибель Вадима связана с его интересом к финансовым источникам строительства коттеджей в Удачном: якобы использовались кредиты, выданные под северный завоз, и иные бюджетные средства. Незадолго до этого там работала тележурналистка М. Демьянчук, но, когда она пыталась снять коттеджи, ей разбили камеру. А Вадиму стали угрожать по телефону. Он сказал матери, что это «люди от Усса».

За несколько дней до расправы над журналистом убивают человека, проживавшего в одном подъезде с Алферьевым. Лихтина считает (того же мнения придерживаются и люди, причастные к официальному расследованию), что этого предпринимателя убили по ошибке, перепутав с Алферьевым. Судя по тому, как было совершено нападение, труп должен был лежать лицом вниз. А он был перевернут, из чего можно предположить, что преступник хотел убедиться, того ли убил. У ошибочно погибшего осиротели двое детей. После этого редакцию и посещают молодые люди, представившиеся сотрудниками УФСНП. Киллер пришел посмотреть на будущую жертву, чтобы уже не ошибиться?

Лихтина предполагает, что на Лычковского могло быть оказано давление. А может, ему просто дали задание — заставить Алферьева замолчать. «Не могу сообщить точно фамилию киллера: Исамилов, Исмагилов?.. На счету у него 13 трупов, ни одно из убийств доказано не было. Потом его пристрелили чеченцы». Плотно занимавшийся расследованием алферьевского дела замначальника убойного отдела ГУВД края С. Назаров давал понять, что посадить заказчика, о котором органы имеют представление на основе собранной информации, не удастся без показаний киллера. А его, увы, убили.

Речь может идти, по данным милиции, о пропавшем вскоре после убийства Алферьева Сергее Исмайлове, друге Быкова. В прессе и в закрытых справках правоохранительных органов часто писали, что Быков носил кличку Челентано. На самом деле это прозвище Сергея. Он жил рядом с Быковым — в том известном коттеджном поселке в Овинном за единой крепостной стеной.

В 1997 году, беседуя с Быковым, обратил внимание, что вопрос о судьбе исчезнувшего Челентано был единственным из заданных мной, который столь невероятно взволновал бизнесмена. Кто такой Алферьев, Быков не помнил. Или делал вид, что не помнил. А об Исмайлове сказал, что это его друг. Будь он живой, заключил Быков, объявился бы.

Есть мнение, что на Челентано просто переводят стрелки — он не ответит. Вообще-то после того, как он учился в США методам экономической контрразведки, такая «мокруха» была уже действительно не его уровнем.

По версии правоохранителей, Алферьева могли ликвидировать в угоду А. Уссу. Сам он не заказывал журналиста, ему решили оказать услугу, «сделать подарок» криминальные элементы из самого известного в крае оргпреступного сообщества. Предположим даже, что Усс радовался настырности Алферьева, сующего нос куда не следует. Но политик не мог испытывать удовольствие от того, что журналист походя задевал его семью. Отец Александра Викторовича, человек бесспорно заслуженный, герой Соцтруда, три десятка лет руководивший колхозом, заработал на дворец. А сын на то и сын, чтобы помогать отцу. А криминалитет потому в то время и благоденствовал в крае, что был чуток к чаяниям власти.

Алферьева убили в результате «эксцесса исполнителя»? Чрезмерное любопытство Вадима, его эмоциональные разоблачения «отцов края» не могли им мешать, в его материалах не было фактуры, доказывающей коррупцию, черпал он ее в основном из милицейских источников. Алферьева убили просто потому, что он досадил. Бросил тень на репутацию уважаемых людей.

Спустя десять лет тишины можно реконструировать те события, вот только кому от этого легче? Впрочем, мы не узнали бы вообще ничего, если б не передел собственности, затеянный Лебедем, и его война с Быковым и Уссом. У нас силовые структуры без команды землю не роют. А потом Лебедь погиб. Сегодня с Быкова сняли судимости, Усс вьет на 18 гектарах рядом с Приморском, на берегу Красноярского моря, новое дворянское гнездо. Первым делом там появилась конюшня.

P.S. В России ни одно из заказных убийств журналистов окончательно не расследовано.

• Управление Федеральной службы налоговой полиции.

** Осужден условно за подготовку заказного убийства.