Разные бывают правозащитники. Одни — больше политтехнологи, «правозащитники реальной политики», по долгу службы готовые пойти на компромисс, даже если это и очень дурно для тех людей, которым требуется защита.

Другие — несгибаемые борцы за то дело, которому присягнули. Деньги, должности и госнаграды не предлагать.

На этой неделе скоропостижно скончался Александр Михайлович Любославский — из породы бескомпромиссных. Седой, сухой, стройный, всегда готовый доказать, что не зря называется правозащитником.

Когда ситуация с беженцами из Чечни, нашедшими приют в Ингушетии, зашла в тупик и беженцев стали загонять на пустые территории обратно в Чечню — в палаточных лагерях объявили голодовку. Было жаркое лето 2001-го. Голодали взрослые и дети. Они разбили навесы и легли под них — ходить сил уже не было. В какой-то из дней под эти навесы зашел немолодой человек и лег рядом. Это был Любославский — единственный из российских правозащитников, который позволил себе такое. За все время проклятой второй чеченской войны.

— Мы не думали, что с нами кто-то из России может голодать! — отводили меня в сторону беженцы, и в глазах их была надежда, что не все еще потеряно и они не совсем изгои.

Так, благодаря Любославскому, и все правозащитное движение со стороны стало выглядеть куда лучше.

Можно много рассуждать: нужны ли нам городские сумасшедшие (а Любославского именно так и называли)? Мол, эти люди со странностями, доводят ситуацию до критической черты…

Уверена: очень нужны. Разряженное российское моральное пространство молит о таком качестве оппозиции, носителем которого был Любославский. А не той оппозиции, что, с одной стороны, вроде за людей, а с другой, задрав штаны, бежит в Кремль по первому зову. Любославского в кремлевских покоях представить было нельзя. На думской трибуне — нереально. Идущего в одиночку с 62-дневным маршем мира по дорогам Южной и Центральной России (2002 год) с плакатом «Конец войне в Чечне!» — вполне.

Родился Александр Михайлович в 37-м году. Конечно, шестидесятником был, естественно, стоял на баррикадах у Белого дома в 91-м. Стал когда-то первым в России региональным уполномоченным по правам человека в Иркутской области, где тогда жил, — и создал механизм защиты прав человека в 26 районах этой области.

Последняя поездка Любославского была во Льгов — в защиту заключенных, вскрывших себе вены в знак протеста против тюремного произвола.

Вернулся — и умер. Светлая память.