Пять лет назад, 16 июля 2000 года, в НИИ нейрохирургии имени Бурденко от тяжелейших черепно-мозговых травм скончался один из ведущих журналистов «Новой газеты», редактор отдела Игорь Домников.

Пять лет мы по крупицам собирали информацию, чтобы ответить на вопрос, вынесенный нами в заголовок. Чтобы можно было снять крючок неизвестности с окончания строки.

Теперь мы знаем все и всех.

Много разного произошло за эти годы. Нам попадались и честные следователи, и те, кто пытался вымогать деньги, и равнодушные, и заинтересованные, но бессильные. Дело было на контроле у министра, что, как оказалось, абсолютно бессмысленно. Но мы не теряли надежды, искали — и нашли.

В итоге все-таки случилось то, что должно было произойти обязательно: убийцы нашего друга, редактора отдела «Новой» Игоря Домникова, — за решеткой. И мы хотим сказать слова глубочайшей благодарности тем сотрудникам милиции и прокуратуры, которые довели это сложное и запутанное дело до суда.

Суд над киллерами, убившими нашего журналиста за его профессиональную деятельность, состоится в конце этого года. Заказчики и посредники пока на свободе, но пусть не будет никаких иллюзий: они тоже не уйдут от законного наказания.

Двумя месяцами ранее, вечером (около 20.00) 12 мая, на Игоря в подъезде его же собственного дома было совершено покушение. Он только входил в парадное, как откуда-то из темноты выскочил крепкий молодой человек. Пришлось отступить в сторону. Потом Игоря окликнули, он повернулся на голос и получил сильный удар сзади «тупым металлическим предметом», как напишут затем в милицейском протоколе. Один из нападавших еще несколько раз ударил по голове беспомощно лежащего человека. Затем убийцы спокойно вышли из подъезда, выбросили обмотанный окровавленной тряпкой молоток, сели в поджидавшую их машину и уехали.

Ни деньги, ни документы Домникова украдены не были.

Лежащего в луже крови мужчину увидела соседка с первого этажа. Она рассказывала, что он пытался ей что-то сказать и показывал рукой наверх, видимо, перед тем как потерять сознание, хотел объяснить, в какой квартире живут его родные. Но разобрать слова было уже невозможно. Соседка вызвала милицию и «скорую»…

В сознание Игорь так и не пришел. Все два месяца до самой своей смерти он был в коме.

Нет сил говорить, какой это был страшный удар для жены, сына и родителей Игоря. Но и они, и коллектив редакции находились в недоумении. За что?

У Игоря конечно же были критические статьи, но весь журналистский коллектив нашей газеты занимался тем, что расследовал грязные дела представителей власти на всех уровнях. Даже публикации отдела спорта были, как правило, критическими. Щекочихин, Рожнов, Шлейнов разоблачали министра атомной промышленности Адамова за пять лет до того, как он попал в швейцарскую тюрьму, раскрывали обществу глаза на деятельность фирм «Три кита» и «Гранд», «душили» коррупционеров. Политковская и автор этих строк не вылазили из «горячих точек». За Политковской охотился спецназовец Кадет, Щекочихину звонили домой с угрозами…

Игорю никто не угрожал. Но первым убили именно Домникова. Говорю так, потому что вторым погиб Юра Щекочихин.

Убили Домникова, чьи материалы воздушны и талантливы. Он мог о кошках написать так, что было не оторваться. Читатель «Новой», уставший от всевозможного криминала, позволял себе отдышаться и отдохнуть душой на публикациях Игоря.

И все же убили Домникова. И убили не с целью ограбления.

Журналистских расследований у Домникова немного. Пожалуй, среди них выделяется серия репортажей 1999—2000 годов о ситуации в Липецкой области и о ее высших чиновниках. Это скорее очерки нравов. Домников этот жанр любил. Из материалов можно сделать вывод, что эти чиновники лоббировали интересы дружеских фирм (судя по всему, не просто так); похоже, что способствовали улетучиванию денег; имели свой бизнес, оформленный на близких родственников; строили хоромы… Был в публикациях и намек на то, что один из бывших замов губернатора Королева задавил на автомобиле людей и дело, похоже, замяли. Был информационный повод — один из федеральных каналов не дал в эфир ранее анонсированный фильм о регионе знаменитого тележурналиста.

Но когда в России чиновники не были замешаны в коррупции? Это же наша обыденность — об этом не писал разве ленивый. И Липецк в этом отношении — не самый показательный пример. Ну просто далеко не самый страшный. Да и написано было корректно, талантливо, убедительно. За это же не убивают?..

И все же Игоря убили.

Крысиные сообщества Набережных Челнов. Тагерьяновские

У Сомерсета Моэма в его «Бремени страстей человеческих» есть известная притча о том, как на корабле боролись с крысами. Никакими мышеловками сладить не могли. Тогда какой-то мудрец предложил откормить одну из самых активных. Она стала сильной и сожрала всех остальных. Команда ликовала. Но недолго. Эта суперкрыса вскоре родила гигантское количество крысят… Власть в России относилась к бандитам по очень похожей схеме.

В конце восьмидесятых в России легализовали малый и средний бизнес. Активно зарождались разные кооперативы и кооперативчики. Вот и в городе-заводе Набережные Челны, кроме градообразующего КамАЗа, стали появляться маленькие предприятия, например швейные, а несколько позже, после провала антиалкогольной кампании, пошли в рост и водочные заводики.

В те времена Павлу Сопоту было под тридцать, а Эдуарду Тагерьянову — около двадцати пяти. Оба мечтали о своем деле, у обоих — предпринимательская жилка и море энергии. Взялись за швейное производство: шили трусики, халатики, рубашонки, распашонки… У каждого был свой цех, но до конкуренции дело не доходило — народ раскупал всё. А потом — все-таки друзья…

Первоначальное накопление капитала происходило вполне легально. Во всяком случае, никакого криминала в их деятельности зафиксировано не было. Появились неплохие деньги, обзавелись личным транспортом. Но молодым предпринимателям хотелось большего. И в 90-е Тагерьянов пошел в водочный бизнес, Сопот потянулся за другом. Были построены два водочных завода. Эдуард и Павел в чем-то дополняли друг друга. Первый, остро чувствующий конъюнктуру, быстро схватывал новое, потом, правда, слегка остывал, но тут же брался за новое дело. А второй последовательно доводил начатое другом до ума.

Водочный бизнес давал сумасшедшую прибыль. Здесь важна была оборотистость: производство шло хорошо — нужно было побыстрее реализовывать продукцию. Но не каждый продавец расплачивался своевременно. Так появилась потребность в крепких ребятишках, которые бы выколачивали долги у жадных и нерадивых.

Но в городе появились и другие молодчики, которые заниматься законным предпринимательством не желали да и не умели, зато, пройдя службу в многочисленных горячих точках, научились убивать. Сбиваясь в ОПГ, они начали навязывать свои услуги в качестве крыш. Тагерьянов таким платить не желал и сам собрал крепких молодых ребят, вернувшихся после армии. Помогал им устроиться на подсобные работы (в основном погрузочно-разгрузочные), но главное в их обязанностях — умение использовать кулаки и подвернувшиеся под руку предметы. Вскоре появилась потребность обеспечить бойцов чем-то более существенным.

Стали добывать оружие: пистолеты, автоматы, пулеметы, гранатометы, взрывные устройства… То, чему недоучили в армии, пришлось осваивать самостоятельно. Бригада Тагерьянова тренировалась в стрельбе, училась изготовлять взрывные устройства, а также их применять.

К концу девяностых Эдуард Тагерьянов и его компаньоны достигли довольно больших высот в бизнесе, построив ликероводочный завод «Руслан» в районе промзоны города Набережные Челны. Сюда и были устроены на должности грузчиков, охранников и водителей все участники «боевой бригады» Тагерьянова.

Геннадий Безуглов по кличке Геша — будущий руководитель тагерьяновской банды киллеров (моложе Тагерьянова на 4,5 года). Его ровесник и правая рука Олег Дацко по кличке Дыца (как и Безуглов, ранее был судим). Александр Ахмедов по кличке Ахмед, Олег Дзюбник по кличке Дзюба. Сергей Бабков, кличка Нос, Николай Казаков, Альберт Хузин по кличке Берт. Последние трое — одногодки: 1973-го. Когда в 1995-м они совершили первые покушения на убийства, им было по 22. Еще более молоды Михаил Пинкин и Алмаз Яруллин. Были и совсем юные, которым сегодня чуть больше двадцати, — убивать некоторые из них начали, не достигнув даже совершеннолетия: Василий Суэтин, Павел Ларионов, Данил Данилевич, Артур Барышев, Ильдар Шайдулин, Ренат Телебаев. Ограничимся пока этим списком.

Не вызывает сомнения, и оперативная информация это подтверждает, что Тагерьяновым и его «коллегами» были разработаны финансовые схемы, позволяющие утаивать часть прибыли от налогообложения, что являлось финансовой подпиткой для ОПГ. Средства вкладывались в недвижимость, в том числе и в московскую, а также в покупку автотранспорта, различных видов вооружения и боеприпасов. Значительные суммы шли и в легальный бизнес, что увеличивало экономический потенциал «бригады».

Первые покушения на убийства, совершенные бандой Тагерьянова, зафиксированы следствием еще в 1995 году. А список убитых открывается в 1997-м. Первыми жертвами стали должники Тагерьянова и его компаньонов, а также руководители конкурирующих ОПГ из Набережных Челнов. Убивали разными способами: забивали железным ломом, взрывали, душили, расстреливали.

Так, уроженец селения Гехи Урус-Мартановского района Чечни Арби Бацаев был взорван в автомобиле вместе со своими друзьями — братьями Александром и Сергеем Ключниковыми. Все трое — участники конфликтующей с тагерьяновскими ОПГ. Кстати, спустя несколько лет тагерьяновскими был расстрелян и родственник Бацаева — Руслан Магомадов, приехавший в Набережные Челны предположительно с целью отомстить.

В 1997 году также были убиты директор спорткомплекса «Набережночелнинский» Равиль Закиров, у которого Тагерьянов и его люди вымогали деньги, и руководитель ОПГ «Гэсовские» Георгий Шаклашвили.

Пожалуй, именно с этого момента Тагерьянов и его банда поставили убийства на поток. Убивали не только должников и конкурентов, убивали и в обычных бытовых ссорах. Некоторых похищали, заставляя перечислять большие денежные суммы на контролируемые Тагерьяновым счета, а потом безжалостно уничтожали. И в итоге превратились в хорошо организованную банду киллеров, получавших заказы и со стороны.

Преступления совершались не только в Набережных Челнах. В апреле 2000 года — убийство Олега Васькова в городе Никольск Пензенской области, убийство Вячеслава Никанорова в декабре того же года в Челябинске; в 2001 году в Московской области — убийство руководителя «Газпром-авиа» Олега Куликова, который был партнером по бизнесу Эдуарда Тагерьянова и Павла Сопота. И, наконец, убийство в Москве журналиста «Новой газеты» Игоря Домникова, который, как оказалось, своими критическими публикациями перешел дорогу партнерам по бизнесу Павла Сопота.

За что убили журналиста

В апреле—мае 1999 года Игорь Домников по заданию редакции «Новой газеты» работал в Липецкой области, где после выборов сменился губернатор. Вместо крепкого хозяйственника Наролина губернаторское кресло занял Королев, представляющий собой и своей командой, как писал Игорь Домников, «элитный состав коммунистов» — бывших первых секретарей райкомов. В тех публикациях досталось как самому Королеву, так и его трем замам: Горлову, Дюкареву и Доровскому.

Статьями 1999 года («Область высокого давления», «Вбегание во власть» и «Российский бег по граблям») дело не ограничилось. Игорь продолжил серию двумя публикациями в феврале 2000 года («Липецк проснулся в экономическом чуде» — 21.02.2000 и «Мандолина в кустах» — 28.02.2000).

Нам еще предстоит выяснить, сам ли губернатор Королев обиделся на Домникова или только его замы, но инициатором обращения к Павлу Сопоту, имевшему бизнес-интересы в Липецкой области, был заместитель губернатора Королева по экономике и финансам 47-летний Сергей Доровский.

Я подчеркиваю неюношеский возраст Доровского и его высокую должность неслучайно. Человек с большим жизненным опытом, он, безусловно, знал, как согласно закону поступить, если о тебе нелицеприятно пишут в газетах. Цивилизованные люди подают иск в защиту чести и достоинства или обращаются с заявлением в прокуратуру на предмет возбуждения уголовного дела за клевету. В конце концов, подключают губернаторскую пресс-службу, которая может связаться с редакцией и автором и высказать свое мнение, попросить предоставить слово на страницах издания…

Но Доровский поступает иначе: он просит (или ставит задачу?) знакомого предпринимателя Сопота, взращенного в Набережных Челнах и уже два-три года как проживавшего в Москве, доставить в Липецк журналиста Домникова для разговора.

Со слов Сопота, с которым мне пришлось встречаться, Доровский попросил его даже оплатить поездку Домникова в Липецк, чтобы здесь, якобы на месте, разъяснить журналисту, что он зря обидел «белых и пушистых» руководителей Липецка и лично его, зама губернатора по экономике и финансам.

И разговор этот не был случайным, потому что происходил в апреле 2000 года, спустя больше месяца с момента публикации, но на столе вице-губернатора лежал старый выпуск газеты — от 28 февраля.

Мы знаем, что Сергей Доровский обсуждал публикации Игоря со многими, но просьбу (или задачу?) сформулировал именно перед Сопотом. Только ли факт проживания знакомца в Москве сыграл свою роль или Доровский догадывался о, скажем так, особых связях Сопота? При желании Сергей Борисович может ответить нам на этот вопрос.

После беседы с обиженным замом губернатора Павел Сопот, прихватив с собой ту самую газету, спустя еще недели две встретился в одном из московских ресторанов со своим дружком и бизнес-партнером Эдиком Тагерьяновым. И тут, как утверждает сам Сопот, «случайно нашел» завалявшуюся где-то публикацию и, не имея в виду ничего дурного, попросил Тагерьянова научить, как общаться с журналистами. Сам, мол, опыта такого не имеет. Сопот не мог не знать, к КОМУ он обращается за помощью.

Мы, в свою очередь, обладаем другой информацией, которая позволяет нам предположить, что Павел Сопот попросил своего дружка Эдика Тагерьянова проучить журналиста за критические публикации о липецком влиятельном лице, от которого может зависеть бизнес.

Собственно говоря, так оно и произошло. В том, что это была «дружеская помощь» бизнес-партнеру, сомневаться не приходится — киллеры не взяли за работу ни копейки. Только тагерьяновские не привыкли оставлять в живых своих жертв.

Тагерьянов тут же поставил задачу главному организатору и исполнителю убийств Геннадию Безуглову, который к тому времени также переселился из Набережных Челнов в Москву. Тот вызвал своих опытных подельников по целому ряду убийств: Сергея Бабкова, Николая Казакова и Альберта Хузина.

Безуглов сам позвонил в «Новую газету» и предложил Домникову встретиться. Якобы он читатель «Новой», просит защитить его от милицейского произвола и готов представить необходимые документы. Игорь отказался встречаться где-либо вне «Новой газеты», поскольку ему не понравились сам тон разговора и блатная речь собеседника. Когда у здания редакции Игорь общался с Безугловым, за встречей наблюдали: с одной стороны, по просьбе Домникова, одна из сотрудниц газеты, а с другой — будущие убийцы, которые должны были запомнить внешность жертвы.

И в течение по меньшей мере 10—14 дней Казаков, Хузин и Бабков вели наблюдение за нашим другом: выяснили его адрес, примерный маршрут и время возвращения домой.

Орудием убийства выбрали молоток, местом — подъезд.

12 мая 2000 года около 19.00 на автомобиле «Ока», принадлежащем Безуглову, Бабков, Казаков и Хузин подъехали к метро «Марьино». Ждать Домникова им пришлось не более часа. От метро до дома Игоря — метров 400—500. Хузин и Казаков заняли позицию в подъезде. Бабков остался за рулем автомобиля и по рации сообщил о том, что жертва подходит. Когда Игорь вошел, Казаков, спрятавшийся за дверью, окликнул его, и в этот момент Хузин нанес ему не менее трех ударов по голове.

Эпилог?

Банду Тагерьянова взяли летом 2003 года после очередного похищения и убийства: на этот раз — гендиректора ОАО «КамАЗ-металлургия» Виктора Фабера и его помощницы Натальи Стародубцевой. По делу банды Эдуарда Тагерьянова в качестве обвиняемых проходят более 20 человек, возбуждено 70 уголовных дел, в том числе 23 — по убийствам, остальные — по похищениям, попыткам убийства, изнасилованиям, вымогательству… Задержаны главарь банды Эдуард Тагерьянов и вся команда киллеров (16 человек). В ближайшее время дело будет передано в суд, который планируется начать в Набережных Челнах в ноябре—декабре.

По эпизоду, связанному с убийством Игоря Домникова, все задержанные, включая главаря банды, дали признательные показания.

Отсидев два месяца в качестве обвиняемого, переведен в разряд свидетелей и выпущен на волю Павел Сопот. Уволившийся с должности заместителя губернатора Липецкой области Сергей Доровский тоже проходит по делу в качестве свидетеля. Такие метаморфозы связаны с позицией главаря банды — Тагерьянова. В своих последних показаниях он всячески стремится доказать, что охотился за Домниковым еще до беседы о нем с Сопотом, следовательно, и о «липецком следе» говорить не приходится.

Зачем берет все на себя и на что надеется Тагерьянов? Свои цели он четко обозначил в письме дружкам, находящимся пока на свободе (письмо это у нас имеется). Тагерьянов уверен, что за сумму примерно в пятьсот тысяч долларов купит себе диагноз и вместо пожизненного заключения получит лечение в психушке. И уж тогда он сумеет найти возможность (цитирую) «сп…ить денег, помочь друзьям, отомстить врагам — так изощренно, что у них в голове не укладывается. А пока главное — не злиться до того состояния, когда ошибаются». То есть фактически Тагерьянов пытается подвесить на крючок в том числе и заказчиков убийства Домникова, которым в обмен на молчание главаря банды придется раскошелиться.

Цитирую дальше: «Если бы Лысого друзья пожелали помочь… каждому коллективу профсоюзному (читай: ОПГ. — В.И.) сделать по паре контрактов (читай: заказных убийств. — В.И.)… Потому что надо решать комплексно (читай: уничтожить всех, кто дает компрометирующие показания. — В.И.), а разовые (читай: убийства. — В.И.) могут навредить». (Расшифровка текста дана подельниками Тагерьянова).

Мы же продолжаем свое расследование и будем способствовать справедливому решению суда не только в отношении Тагерьянова, Безуглова, Хузина, Бабкова, Казакова, но и тех, кто так или иначе был причастен к убийству нашего друга Игоря Домникова.