В интервью «Новой газете» основатель и президент Ren TV рассказала о причинах продажи канала.
— Груз с плеч?
— Это груз с плеч, потому что столько лет были ожидания чего-то плохого, очередной смены партнера. Мы почти три года ждали смену собственника. Отмечу, что Анатолий Борисович (Чубайс, глава РАО «ЕЭС». — Н.Р.) был потрясающим партнером, он никогда ни во что не лез, никогда ни в чем не мешал. Правда, и не помогал. Но вы знаете, у нас главное — чтобы не мешали. Именно поэтому у нас был бурный рост за последние пять лет. Имея 30% акций (понятно, что мы не делали бы этого, будь у нас 70%), мы искали партнера, понимая, что лучшим будет западный инвестор. Нашли RTL. Это груз, как вы говорите, хороший, будет рывок. Да и «Северсталь» — молодые, амбициозные, не замеченные в ангажированности, с хорошим брендом, с хорошей энергетикой люди.
— А «Северсталь» вам как-то объяснила, зачем ей Ren TV?
— Это хороший бизнес, между прочим. У нас телевидение скулит, что нет денег, но это же неправда. Это прекрасный бизнес, который, если им правильно распоряжаться, в год растет в несколько раз.
— Значит, так это у вас и было. Не просили денег у главного акционера?
— Никогда. Пять лет назад канал был абсолютно убыточным, его никто не видел, доля (число телезрителей, включивших конкретный канал. — Н.Р.) была 0,5%. Тогда мы рекламу самостоятельно продавали, за нас никто не брался.
— А потом взялся «Видео Интернешнл»… А в нынешних политических условиях ваши новые акционеры смогут обеспечить редакционную независимость?
— Редакционную независимость должны обеспечить управляющие менеджеры и коллектив, который привык работать честно, не под диктовку. В данном случае независимость должна опираться на собственное видение мира, отношение к нему, желание не навредить, сказать правду, донести до людей ту информацию, которая есть на самом деле, а не в угоду конъюнктуре искажать ее.
— А что может служить гарантией того, что лица канала — Марианна Максимовская и Ольга Романова — не покинут канал?
— А почему они должны покинуть успешный канал, в котором меняются акционеры? У нас акционеры много раз менялись.
— Тем не менее вы лично всегда оставались владельцем какого-то пакета.
— Сейчас мы хотели вдохнуть в канал новую жизнь. Мы понимали, что только наш пакет может уйти иностранцам. 70% вроде неразбиваемый.
— Вы остаетесь менеджерами?
— Это от многих составляющих зависит. Пока мы согласились остаться, нам интересно поработать с немцами.
— А что привнесет, на ваш взгляд, иностранное участие в ваш медиабизнес?
— Больший профессионализм, технологичность, дисциплину и возможность совместных проектов с любой страной мира. У этой группы ведь теперь в 32 странах каналы.
— «Северсталь» согласна с тем, что вы будете менеджерами?
— Что значит согласны? Они просят работать.
— В своем пресс-релизе RTL выражает надежду на работу с вами, но контроль все-таки за «Северсталью», и от нее прежде всего зависит назначение менеджеров.
— Мы все собираемся 6-го числа, будем вырабатывать общий концепт.
— Ни для кого не секрет, что вы с сыном собирались выкупить часть акций, доведя свой пакет до контрольного — 51%. Почему этого не произошло?
— У нас нет таких денег.
— А почему все-таки не «Еврофинанс» купил пакет?
— Я не знаю, что там случилось. Но, судя по тому, что чуть ли не 2,5 года «Еврофинанс» относился к этому достаточно вяло, ничего не происходило, Анатолий Борисович, может, счел возможным это сделать быстрее. И потом, здесь больше денег.
— И сколько вы получили?
— Коммерческая тайна. Да и не получили еще, должно ведь быть одобрение антимонопольной службы. А РАО объявило о том, что продало пакет за 100 млн долларов.
— Эта оценка достаточна?
— Если бы был аукцион, то, конечно, цена могла бы быть большей. Но для РАО, вложившего 30 млн долларов, это хороший процент прибыли за 4 года.
— А какие времена были самыми сложными?
— Все. А сейчас мы полны планов, оптимизма. Для коллектива было важно, чтобы политика не менялась. Конечно, многое изменится с точки зрения программирования. Мы готовились, что будет прорывный новый сезон, но вовсе не из-за смены акционеров. В последние два года мы стали больше зарабатывать и тратить — на контент, на кино. Будем усиливать новости, Марьяну (Максимовскую, ведущую аналитической программы. — Н.Р.). Я мечтаю запустить политическое ток-шоу.
— А чем гордитесь в прошедшем телесезоне больше всего?
— Сыном.
МНЕНИЕ
Михаил ЮРЬЕВ, глава «Еврофинанс-Групп», бывший претендент на пакет Ren TV (наряду с группой «Еврофинанс»):
— Почему «Северсталь», а не группа «Еврофинанс»? Это аффилированные не в формальном, а в политическом смысле структуры. Руководители и той, и другой организации — люди, близкие одному и тому же человеку, стоящему выше их, весьма и весьма дружественные. Но «Еврофинанс» — госструктура, а «Северсталь» — частная. Потому, если руководство сменится, в первом случае акции Ren TV останутся у государства, а у «Северстали» — останутся в любом случае. Я окажусь прав в своих оценках, если мы увидим, что и НТВ перейдет в управление «Северстали».
Алексей ВЕНЕДИКТОВ, главный редактор радио «Эхо Москвы»:
— Зачем «Северстали» эта покупка, я не знаю. Это же повторение ТВС, когда действия журналистов приносят сплошную нервотрепку. Я не видел Мордашова как медиамагната, но знаю, что не у всех бизнесменов, которые занимаются углем, нефтью, металлами, получается управлять медиа. А миноритарный акционер (то есть немцы. — Н.Р.) в наших условиях максимально на что может рассчитывать, так это на распределение дивидендов. Я бы вообще задался вопросом: а чего ради российские акционеры сбрасывают свой пакет? Понимая, насколько это бизнес рисковый, получая крышу RTL накануне седьмого-восьмого года?