Бизнес-классом российских авиалиний из Дели в Москву летел голливудский актер. В его планах были встреча с Владимиром Путиным, дружеский визит в буддистские общины, «круглый стол» с представителями российских медиа-холдингов и открытие собственной фотовыставки. Большую часть пятичасового пути он проспал, а когда проснулся — Ричарда Гира уже ждали.

Приезд голливудской звезды в российскую столицу — всегда событие. С толпами поклонников, под обстрелом фотоаппаратов и телекамер, в плотном кольце журналистов и телохранителей. Нередко за всеобщим ажиотажем теряется главное — цель и, собственно, смысл визита. С первых же публично произнесенных слов Ричард Гир дал понять, что главное действующее лицо визита — Тибет. Тот Тибет, с которым с середины прошлого века Китай жестоко обходится. Тот Тибет, философией и религией которого трубач и будущий актер заболел еще в молодости. Тот самый Тибет, благодаря которому голливудская звезда однажды открыла в себе талант фотографа.

На пресс-конференции в день своего приезда господин Гир сказал, что фотографии из серии «Паломник», вошедшие в одноименную книгу и выставленные в Галерее искусств Зураба Церетели на Пречистенке с 14 по 30 октября, — единственное, чем он гордится в жизни. Потому что они запечатлели историю Тибета, которой, не дай бог, конечно, но скоро может не стать. 4000 уничтоженных монастырей и 1,2 миллиона уничтоженного населения при общей численности в 6 миллионов — это не просто цифра. Как и десятки тысяч беженцев, осевших большей частью в Индии.

Эти факты, серьезная интонация и политические комментарии отвлекали журналистов от искусства. И от главного вопроса: почему человек, сыгравший несколько выдающихся ролей, за которыми последовала куча наград и фанатизм женской половины человечества, не считает актерство достойным делом жизни? Вместо этого, вооружившись камерой и личным обаянием, ездит по не самым богатым странам, ночует в палатке и жмет руки больным и бездомным.

Можно ответить лаконично: он буддист. А можно и растолковать. Считается, что Будда учил людей трех типов: тех, кто желал избежать опасностей и жизненных волнений; тех, кто стремился быть полезным другим так же, как себе; и тех, кто хотел набраться ума и внутренней силы. Судя по всему, Гир отнес себя ко второму типу. Чем радовать миллионы домохозяек ролями героев-любовников, лучше сделать что-то настоящее для тех, кто близок тебе духовно. Тем более что их тоже миллионы.

Вот он и мечется по свету, встречается с правительствами, уговаривает страны дать визу далай-ламе, руководит Тибетским фондом в Нью-Йорке, участвует в программах по борьбе со СПИДом, бедностью и нарушением прав человека. И отовсюду привозит черно-белые, крупнозернистые репортерские снимки. С намеренной «размытостью», на длинных выдержках, с использованием естественного света.

Начав в 80-е годы, он снимал и в Заскаре (Индия), и в Монголии, и в Даржилинге (Индия), и в Непале, и в Тибете, куда правительство Китая пустило Гира всего один раз — в 1993 году и с тех пор регулярно отказывает актеру в визе. Его снимки не сравнить с шедеврами Стива МакКарри или Бруно Барби, снимавших в Индии и Марокко для National Geographic. Но это настоящие фотоработы, с воздухом и атмосферой. Тоска, боль и какое-то странное спокойствие исходят и от портрета тибетской принцессы, бежавшей в Заскар и живущей в хижине; и от снимка ослепленного монаха, проведшего годы в китайских тюрьмах и подвергавшегося пыткам; и от детей, играющих среди развалин.

Все это здорово: голливудская звезда, искренне говорящая не о себе — о других. Только единения не случилось. В линейку, отделявшую важных гостей от неважных на приеме в церетелиевской галерее, стояли квадратные телохранители. Увидеть Гира, рассматривающего собственные работы, посетителям вернисажа не довелось. От фотографий гоняли фотографов. От церемонного представления тибетских музыкантов многих отвлек фуршет.

Очень хотелось, чтобы Ричард Гир, который спит в палатке и ест из алюминиевых тарелок в Индии, в России тоже оказался «своим». Ходил по выставке, общался с гостями, рассказывал о Тибете. Ведь ходил же Квентин Тарантино на Каннском кинофестивале на пресс-показы с тысячной толпой журналистов. И ничего — не растерзали. Только говорили: «Привет, Квентин. Как дела?». И фотографировали.

Визитом в Россию Ричард Гир остался доволен. Уезжая из столицы, он сожалел только об одном: так и не удалось поговорить с президентом Путиным о проблеме СПИДа. Путин был в Украине.