От крови и пота большой бумажный пакет из-под макарон, надетый на голову Мовсура, промок и разорвался на уровне носа. И он мог кое-что видеть. На полу БТРа, прямо перед ним, лежало голое тело молодого человека с разрезом в груди, прикрытым каким-то белым матерчатым бантиком. Из раны торчал скальпель. БТР сильно тряхнуло, зажатые за спиной в наручниках кисти рук Мовсура хрустнули, голова невольно подалась назад, и, ударившись о броню, Мовсур в очередной раз потерял сознание…

Начальник отдела по борьбе с терроризмом Управления ФСБ по Ингушетии майор Мовсур Хамидов 29 декабря был на совещании в Моздоке, где политики и генералы приняли решение взять Грозный штурмом до Нового года. Сразу после совещания Мовсур решил проскочить на машине домой, чтобы вывезти детские вещи и семейные фотографии, кое-какие документы. Это давно задуманное дело он все время откладывал из-за невероятной динамики событий последних двух месяцев. Теперь уже откладывать было некуда…

Штурм Грозного застал Мовсура в его собственном доме — начались ураганный артобстрел и бомбовые удары авиации.

Вместе со старым другом, бывшим капитаном милиции Асланом Нанахаевым, они спрятались в маленьком погребе во дворе. Кое-как продержались до утра. Раздался стук в ворота. И вдруг крик: «Не двигаться, руки за голову!». Пока Мовсур открывал калитку, сосед Азамат, зашедший за друзьями, уже оказался на земле — его зверски избивали российские военные. «Ребята, мы же свои», — Мовсур предъявил удостоверение офицера ФСБ и тут же получил удар прикладом в голову.

Придя в себя, он не обнаружил ни своих документов, ни личного оружия. Руки в наручниках затянуты за спиной.

«Я — майор ФСБ. Отведите меня к старшему офицеру». В ответ Мовсур услышал пьяную нецензурную брань. Через некоторое время их действительно куда-то повезли. Выяснилось — на консервный завод, где был расположен штаб генерала Рохлина. Мовсура завели в какую-то большую комнату. Во главе длинного стола сидел командир объединенных отрядов ОМОНа генерал-майор милиции Воробьев, рядом — в зеленом армейском свитере командир Волгоградского корпуса генерал-лейтенант Лев Рохлин.

Мовсура посадили на табуретку. Генерал Воробьев подошел к нему и, представив к виску наган с барабаном, спросил: «Сколько людей в твоей банде? Где держите позиции? Какое оружие?».

«Я — офицер ФСБ. Начальник отдела по борьбе с терроризмом…».

В этот момент Воробьев нажал на спусковой крючок, раздался щелчок — осечка. Генерал снова крутанул барабан нагана и вновь приставил его к виску Мовсура. «Подожди, — сказал ему Рохлин и, обращаясь к Мовсуру, произнес: — Если ты, сука, не будешь отвечать на вопросы, я тебя расстреляю!».

Мовсур заорал: «Я — офицер! Сотрудник госбезопасности!». И тут же Рохлин ударил его прикладом автомата по голове. «Расстрелять его!» — приказал Рохлин.

Его, Азамата и Аслана отвели к какому-то кирпичному забору. Мовсур не мог стоять на ногах, и его приперли большими аккумуляторами к стенке, на головы надели бумажные мешки.

В этот момент начался обстрел. То ли боевики стреляли, то ли свои же по своим. Кого-то из расстрельной команды ранило, кого-то убило.

Мовсур потерял сознание, очнулся он уже в БТРе. Тринадцать часов колонна в несколько «КамАЗов» и «Уралов», в которых штабелями лежали друг на друге связанные по рукам и ногам живые и мертвые люди, ехала из Грозного в Моздок. Мовсуру повезло. Его, полуживого, везли в БТРе. Если бы он находился в «КамАЗе», то наверняка бы умер, как и те десятки людей: кто-то задохнулся или был раздавлен, находясь под телами других.

На месте, куда привезли людей, стояли «вагоны-заки».

Так был организован Моздокский фильтр-пункт, первым обитателем которого стал майор ФСБ Мовсур Хамидов. Его вывели из БТРа и пинками, с криком: «Первый, пошел!» поволокли в «вагон-зак». Самостоятельно подняться в эту свою новую тюрьму Мовсур не мог — не было сил. В первом вагоне их было 57 человек, а всего было несколько вагонов.

Периодически заключенных водили на допросы с применением пыток. Среди тех, кто пытал Мовсура, были и офицеры ФСБ.

Так прошло несколько дней. Офицеру ФСБ Корнееву, который еще в советские времена служил вместе с Мовсуром Хамидовым в Грозном, тогда еще в Управлении КГБ, удалось найти своего товарища в Моздокском фильтрационном пункте.

Корнеев доложил об этом руководству в Москву и получил команду «немедленно освободить майора Хамидова», который считался до того то ли погибшим, то ли без вести пропавшим.

Однако потребовалось еще несколько дней, чтобы первый узник Моздокского фильтрапункта получил свободу, так как без подписи тогдашнего министра внутренних дел России генерала Ерина из «фильтра» никого не выпускали.

«Хамидов, на выход с вещами!» — скомандовал охранник утром 6 января 1995 года. Первая мысль, возникшая не только у Мовсура, но и у его коллег по несчастью, — «на расстрел». Мовсур попрощался и еще раз попросил, если кто останется жив, сообщить о его судьбе родным.

Однако совершенно неожиданно, выйдя из «вагона-зака», Мовсур Хамидов сразу же попал в объятия подполковника ФСБ Юрия Корнеева. «Здесь большинство таких, как я». — «С ними разберутся». — «Без Аслана и Азамата я отсюда не уйду».

Обойдя вагоны, Мовсур нашел Азамата, но Аслана нигде не было… Только через несколько месяцев на специальном кладбище в Моздоке в могиле под № 4 были обнаружены останки Аслана Нанахаева, которого в январе довезли до Моздока в том самом злополучном «КамАЗе» уже мертвым… Он не задохнулся, как многие другие, а был застрелен.

В августе 1996 года подполковник Мовсур Хамидов работал в Управлении ФСБ в Грозном. Семья Хамидова (жена Марет и четверо детей) жила в квартире на улице Красных Фронтовиков, рядом со зданием правительства и напротив Управления ФСБ по Чеченской Республике.

В обед 5 августа один из близких родственников предложил Марет с детьми уехать к матери на окраину Грозного. В городе были обнаружены листовки — в них сообщалось о намерении боевиков захватить Грозный. И Марет с четырьмя детьми, старшим из которых было 10 и 8 лет, а младшим — 1 и 2 года, уехала в село Алды — на окраину Грозного, к матери.

6 августа утром боевики захватили ключевые районы Грозного. Бои шли у Дома правительства. Мовсур Хамидов пытался прорваться в здание ФСБ. Выскочить в форме с автоматом — расстреляют боевики. Одеться в гражданскую одежду — увидят с автоматом федералы — расстреляют, приняв за боевика. Пришлось новенький автомат спрятать под детскую кровать. И пробиваться к зданию ФСБ с пистолетом и двумя гранатами. Чудом, под ураганным огнем, но добрался до своих.

В течение 19 дней более ста сотрудников ФСБ держали оборону внутри здания, почти без пищи и без воды, выстояли, похоронив десятки своих товарищей. Из более ста сотрудников было только два чеченца. Один из них — Мовсур Хамидов. Остальные не стали рисковать.

Все это время Мовсур ничего не знал о своей семье, а его Марет и дети ничего не знали о нем. 13 августа, чтобы не погибнуть под бомбами и снарядами, Марет с детьми, матерью и малолетними сестрами решили пробираться в Ингушетию. Годовалого ребенка она несла на руках, а двухлетнюю дочку привязала к спине 10-летнего сына Магомеда. Почти 20 километров нес Магомед на себе сестричку. Беженцев обстреляли российские вертолеты. Магомеда отбросило взрывной волной, он упал, ударившись головой, и получил серьезное сотрясение мозга. Но ребенка не потерял.

Несколько дней такого пути. Пищу для малышей готовили у костра на дождевой воде. Когда дошли до Ингушетии, Магомед потерял сознание. Его в тяжелом состоянии поместили в госпиталь. С кишечной инфекцией была госпитализирована и Марет с младшей дочерью. Такими и нашел их Мовсур Хамидов в Назрани.

В мае 2002 года Мовсура Хамидова назначили вице-премьером правительства Чечни по вопросам взаимодействия силовыми структурами. А уже в декабре того же года он получил очередную тяжелую контузию — в результате теракта у Дома правительства в Грозном. Во время того взрыва погибла и младшая сестра его жены Хава, оказавшаяся в самом эпицентре. А через месяц бандиты подожгли отчий дом Хамидовых в селении Ведено. Чудом спаслись мама и сноха Мовсура.

«Главная беда сегодняшней Чечни, — говорит Мовсур Хамидов, — это продолжающиеся исчезновения людей. И сегодня «оборотни в погонах» похищают людей больше, чем бандиты. До тех пор, пока власть не положит этому конец, доверия к ней не будет. Это, пожалуй, сейчас главная задача власти в Чечне».

Много горя пережили за десять последних лет чеченская земли и люди, живущие на ней. Очень хочется наконец-таки обрести мир и покой и дожить до самого обыкновенного человеческого счастья.

О таком счастье для себя и своих теперь уже шестерых детей мечтают Мовсур и Марет Хамидовы.