Ах каким щедрым на бардовские юбилеи выдался нынешний год! Восьмидесятилетие Булата Окуджавы, семидесятилетие Евгения Клячкина, Новеллы Матвеевой и Ады Якушевой, шестидесятилетие Сергея Никитина…

20 июня — еще один юбилей. Как и часть перечисленных выше — печальный. Юрий Визбор родился семьдесят лет назад. Но лишь на три месяца пережил свое 50-летие…

Среди той неповторимой, звездной бардовской плеяды шестидесятых годов он был узнаваем с первого аккорда, с первой строчки.

Лыжи у печки стоят, Гаснет закат за горой…

Вставайте, граф, — рассвет уже полощется…

Вот это для мужчин — Рюкзак и ледоруб…

«Молодость целого поколения обозначена этими цитатами», — скажет потом Юлий Ким.

«Когда слушаешь эти песни сейчас, сердцем овладевает острая ностальгия по собственной юности, — грустно улыбнется Александр Городницкий. — Тогда начинались 60-е годы — время надежд, горячих споров, стихов и песен. Недавние студенты рвались в трудные походы на неприступные вершины и в тайгу, чтобы почувствовать себя настоящими мужчинами. И сначала в альпинистских и горнолыжных компаниях, а потом по всей стране зазвучали песни Визбора»…

Их запели все, для кого были ценны и дороги мужская дружба, верность слову и рыцарство.

Лев Аннинский скажет о Визборе: «Он — певец мужской доблести. Его герой — человек с рюкзаком и ледорубом. Человек на крутом склоне. На накренившейся палубе. За рулем мчащейся машины. За штурвалом взлетающего самолета. Его символы — тропа, уходящая в туман, тропа, взбирающаяся к солнцу».

Визбор вложил в авторскую песню дух товарищества, надежности, ощущения «связки», «спины к спине». При этом его герой был таким же притягательным, как он сам, — бродягой и проказником, скупым на слова и щедрым на улыбку, мужественным и надежным в трудную минуту. Он был настоящим мужчиной, ему нельзя было не верить, ему хотелось подражать и идти в одной связке.

Да, Окуджава был мудрее, Галич — глубже, Высоцкий — яростнее, Ким — остроумнее. Но именно «вместе с Юрой Визбором кончилась эпоха», как напишет в песне, посвященной его памяти, Александр Городницкий. Песни Визбора звучали повсюду — и были частью души тех, кто был «одной крови» с их автором…

Ах какая пропажа — пропала зима!

Но не гнаться ж за нею на север…

Снег над лагерем валит —

гнет палатки в дугу…

Ты как хочешь — пиши, не пиши,

Только вслед мне рукой помаши…

Спокойно, дружище, спокойно —

У нас еще все впереди…

Он притягивал к себе людей, как костер в ночи манит запоздалого путника, мгновенно становясь центром любой компании. Его обаянию не мог противиться никто, а его профессий, наверное, хватило бы на десяток «нормальных» жизней…

Автор песен и актер, журналист и литератор, альпинист и тренер по горным лыжам, художник и киносценарист, писатель и путешественник — везде успел проявиться его талант.

Самые первые «звучащие репортажи» радиостанции «Юность» и рождение журнала «Кругозор» с первыми очерками о бардах — Визбор.

Алик в знаменитом хуциевском фильме «Июльский дождь» и Борман в «Семнадцати мгновениях» — Визбор.

«Автоград-XXI» и «В списках не значился» у Марка Захарова в Ленкоме 70-х годов — и это Визбор…

И все-таки самое главное — песни. Песни, которые много лет были для многих из нас отдушинами в мире кривых зеркал, ложных истин и фальшивых нот.

Визбор никогда не был в опале или под запретом — но при жизни так и не вышло ни одной его книги или пластинки.

Его повсеместно узнавали после «Семнадцати мгновений» — но за последние десять лет жизни он сыграл лишь в трех второстепенных фильмах.

Его песни заполнили страну — но до сих пор многие считают, что незабываемое «Зато мы делаем ракеты, перекрываем Енисей, а также в области балета мы впереди планеты всей» написал Галич…

«Я тебя моложе — дольше проживу», — сказал Юрий Визбор в марте 1983 года на 50-летии Александра Городницкого. Кто мог знать тогда, что ему осталось лишь полтора года?

…Стоит мне взять в руки старенькую гитару — и всплывают любимые с давних времен строчки:

Прощайте вы, прощайте,

Писать не обещайте,

Но обещайте помнить

И не гасить костры…

Мы помним, Юрий Иосифович.

И не гасим костер.