На базе в Тарасовке вроде все без изменений. Отремонтированные корпуса, строящееся новое здание, уже зазеленевшие поля. И вместе с тем как-то незаметно повеяло здесь теплым ветром из Европы. Может, виной тому — непривычно дружелюбные охранники у входа? Или приветливые футболисты, сами подходящие поздороваться?

Хотя, наверное, все дело только в нем самом, седовласом и голубоглазом человеке — знаменитом тренере знаменитой «Пармы» 90-х годов, итальянце нордической внешности Невио Скале.

— Синьор Скала, известно, что у вас помимо «Спартака» было несколько предложений из европейских клубов. Почему же вы приехали именно в Москву?

— Главным аргументом была сама Москва. Красивый город с богатыми традициями. Кроме того, в Италии хорошо известен «Спартак». Я знал, что это самый популярный клуб России. Но даже не это было главным. Я, в принципе, люблю познавать новое, поэтому меня привлекла возможность пожить в незнакомом городе и ознакомиться с новой культурой.

— На старте сезона «Спартак» попал в непростое положение из-за дисквалификации Титова и невозможности доукомплектоваться. Как вы сумели выйти из этой ситуации?

— Потеря Титова была для нас очень тяжела. Заменить этого футболиста невозможно. В межсезонье вся игра команды строилась вокруг него. Поэтому надо было полностью изменить схему и убедить футболистов, что мы можем играть даже без Титова. Пришлось пробовать различные варианты, при которых ведущие роли взваливались на плечи других игроков — Калиниченко, Самедова, Павлюченко, Павленко. И уверяю вас, что процесс поиска оптимального варианта нашей игры не закончен до сих пор.

— Вы чувствуете, что футболисты и руководство клуба поддерживают вас в ваших устремлениях?

— Игроками я очень доволен. Нам непросто улучшать наши отношения, ведь между нами есть языковой барьер, а сердце футболиста трудно распечатать через переводчика, даже хорошего. Но с каждым днем мы понимаем друг друга все лучше. Что касается руководства клуба… Есть определенные расхождения, но главное, что мы находимся в постоянном диалоге.

— За эти месяцы вы не разочаровались в организации вообще всего российского футбола?

— Я бы не стал говорить о разочарованиях. Скорее о некоторых трудностях, но я вижу, что они временны и есть возможность работать на перспективу. Может быть, для достижения результатов понадобится чуть больше времени…

— Что вы в первую очередь имеете в виду, говоря о трудностях? Недостаточность клубного бюджета, отсутствие комфорта в российской провинции, плохие поля и гостиницы?

— Нет-нет, жизнь в провинции никогда не была для меня проблемой. К тому же я работал на Украине, где меня тоже пугали бытом. Как раз это я воспринимаю спокойно. А негатив касается некоторых клубных проблем, и я не хотел бы распространяться о них на весь мир. Как у нас в Италии говорят, грязное белье нужно стирать дома.

— Вы можете сравнить то, с чем столкнулись в «Спартаке» и в «Шахтере»?

— Какие-то похожие вещи, безусловно, есть. Прежде всего менталитет игроков, их подход к тренировкам. Вовсе не хочу сказать, что российский менталитет — это нечто плохое. С подобными проблемами я сталкивался и в Италии. В первую очередь я хочу привить игрокам желание прогрессировать в каждом матче, чтобы достичь максимума своих возможностей. К сожалению, многие игроки «Спартака» довольствуются тем, что есть. Вот они выиграли 6:0 у «Амкара» и уже всем довольны. На самом деле после такой победы нужно трудиться еще больше. Не для того, чтобы выиграть 8:0, а чтобы побеждать без особых жертв, как говорится, «с запасом».

— Я знаю, что вы многое изменили в методе тренировок. Например, передвинули время занятий, запретили футболистам есть кетчуп и майонез…

— На самом деле это не столь уж важно. Главное, что мы пытаемся поменять, — это «головы» игроков, их мысли на поле. А для этого надо в чем-то поменять и жизнь футболиста. Его отдых, восстановление, питание — все. Конечно, нет ничего страшного, если кто-то съест немного майонеза. Но весь футбол складывается из мелочей. И если мы думаем выиграть чемпионат, надо изменить массу этих мелочей в работе футболистов и тренеров, врачей и переводчиков.

— То, что «Спартак» сейчас находится на третьем месте, для вас самого неожиданно?

— Нет, ведь за три месяца мы успели сделать много хорошего. Но могли сделать еще больше, поэтому я не очень доволен тем местом, которое мы занимаем. Не подумайте, это не высокомерие, а просто знание нашего потенциала.

— Состав, которым располагает «Спартак», вас абсолютно устраивает или ему требуется усиление?

— Конечно, нам надо усилиться. Я не могу не отдать должное тем, кто сейчас играет в команде, но нынешняя молодежь — это будущее «Спартака», а нам нужно настоящее. У меня есть четкое представление, кто нам требуется, и мы ищем таких футболистов, прежде всего, внутри самой России.

— Руководство клуба поставило перед вами задачу на сезон?

— Конкретной задачи нет. Но я по натуре максималист. Никто ведь не сказал, что команда, собранная из не самых сильных игроков, не может выигрывать. Мне нравится строить. Нравится работать с молодыми ребятами — такими, как Самедов, Лешонок или Иванов.

— Когда вы ехали в Россию, вам наверняка говорили, что в нашем футболе, впрочем, как и в Италии, много темных сторон. Иногда играются договорные матчи, иногда случаются проблемы с судейством. Вы не боитесь, что этот негатив может повлиять на итоговый результат?

— На Украине мне тоже такое говорили, но я всегда отвечал, что меня это не интересует. Если мы будем играть лучше других, значит, будем выигрывать. Если мы сильны, то ошибки арбитров не должны нас волновать и уж тем более не должны становиться оправданием для игроков.

— В таком случае надо быть сильнее соперника на голову, как был когда-то «Спартак».

— Я и хочу добиться такого.

— Хотелось бы немного поговорить о вашей нефутбольной жизни. Известно, что вы родом из деревни и очень любите заниматься земледелием. Как быть в Москве с этим хобби?

— Пока у меня совсем нет времени: все занимает футбол. Я действительно очень люблю сельское хозяйство, и больше всего — работать на тракторе. В Донецке у меня был небольшой участок, я сажал картошку и подсолнечники, но там можно было доехать до сельской местности за десять минут. Москва же очень большой город, здесь нужно как минимум два часа. Может быть, когда станет совсем тепло, я как-нибудь перенесу тренировку на пару часиков, чтобы съездить в поле и посмотреть на людей, которые там работают.

— С кем вы общаетесь в Москве, пока ваша семья не приехала из Италии?

— Больше всего с тренером-переводчиком Андреем Талалаевым, который сам играл в Италии. Конечно, я познакомился и с итальянцами, работающими в Москве; они не раз приглашали меня на совместный ужин, но пока я вынужден был отказываться.

— В таком случае с кем вы ходили на концерт пианиста Дениса Мацуева?

— О, это был великолепный концерт! Маэстро просто исключителен, у него большой потенциал. Кроме того, я узнал, что он — болельщик «Спартака», и даже был в воскресенье на нашем матче. Теперь я хочу сводить на концерт Дениса жену и одного из сыновей — они прилетают 27 апреля. Впрочем, сейчас у меня тоже была хорошая компания: моя переводчица Катя и наша общая знакомая Инна.

— Думаю, и в Италии у вас есть знакомые музыканты или актеры. Наверняка многие болели за «Парму».

— Хосе Каррерас и Лучано Паваротти как-то приезжали на игру «Пармы» и «Барселоны» (Каррерас дружил с футболистом Стоичковым), и мы с ними общались. Особых связей в этом мире у меня нет, но и Джанни Моранди, и Эрос Рамаццотти приходили на наши матчи. Между прочим, оба они входят в сборную итальянских артистов, которая играла с «Пармой».

— Напоследок хочется узнать: как у вас продвигается дело с изучением русского языка?

— Идет понемножку. В эти выходные выучил новое слово — «глухарь». Мы были на охоте, и я подбил глухаря. Это был замечательный вечер: со знакомыми москвичами-охотниками мы гуляли по лесу, сидели у костра, хорошо поели, немножко выпили… Для меня это настоящие вещи, я их очень ценю.