Декабрьский матч хоккейного чемпионата «Динамо» — СКА останется в памяти болельщиков надолго: сразу шесть глобальных драк. Начало битве, как полагается, положил поединок двух главных богатырей: динамовец Владислав Бульин бросил вызов грозе российского хоккея — великому и ужасному Александру Юдину. Питерцу пришлось повозиться. Обычно после двух ударов беспомощная жертва падает на лед. Вопрос о победителе остался открытым. Но вообще-то упал динамовец.
В России, где хоккейное сообщество по-прежнему делится на сторонников и противников так называемых ледовых полицейских, Юдин — тафгай номер один. Оберегает звезд своей команды, мстит их обидчикам, чтобы больше не лезли. При этом Юдин, собственно, и в хоккей играет неплохо.
О своих подвигах Александр рассказывать не любит. Участвовать — другое дело.
Справка
Тафгай, он же полицейский, — хоккеист, регулярно устраивающий боксерские поединки на льду с коллегами по ремеслу из других команд.
В обязанности полицейского входит охрана лидеров своей команды во время матча. В НХЛ, как показывают опросы болельщиков, многие приходят на матчи главным образом ради ледовых драк.
— Как дошли до жизни тафгайской?
— Все получилось само собой. В командах, где я играл, кому-то надо вступаться за звезд, охранять их здоровье. Эта функция всегда ложилась на меня.
— Говорят, вы вообще уходили из хоккея?
— Занимался в спортивной школе. Потом поступил в институт и это дело забросил. Так, с друзьями иногда шайбу гоняли. И после пятилетнего перерыва поехал на просмотр — меня взяли. Невеста в шоке была — она и представить не могла, что я стану заниматься хоккеем профессионально.
— А кем бы вы стали, если не хоккеистом?
— Сложно сказать. Но не боксером. Интересных профессий ведь много: вот посмотрите, какие крепкие ребята в «Альфе» — настоящие профессионалы! Чего-нибудь бы подыскал. А когда, например, в институте работал, практику проходил проводником в поезде.
— Неужели гроза каждого российского хоккеиста разносил чай?
— Те, кто просил, те получали. Чай. Я работал в поезде «Стрела». Интересно было: набьемся все в чей-нибудь вагон, общаемся.
— Вы получали в России тренерскую установку специально разобраться с каким-либо хоккеистом?
— Не более чем пару раз. В России это не распространено. В отличие от Америки здесь нет классических тафгаев, которые только и делают, что дерутся. Сколь бы умелым ни был боец, если он плохо играет в хоккей, ни в одной российской команде места ему не найдется. Здесь ценится умение отдавать голевые передачи и строго действовать в обороне.
— Но ведь однажды омский «Авангард» чуть ли не специально для борьбы с вами выписал бойца из-за океана.
— Было дело. В «Авангарде» я передрался с половиной команды, вот они и стали думать, что делать. А потом задумались еще больше. Потому что первый бой со мной стал для того американца одновременно и последним. Отправили «специалиста» восвояси.
— В СКА у вас спецподготовка?
— В особой подготовке я не нуждаюсь. В России у меня просто нет достойных конкурентов. Но в тонусе себя держу. Да, я не проиграл ни одной схватки. Достаточно уступить один раз — и я потеряю свою славу элитного бойца. Так что тренируюсь: дома у меня есть боксерская груша с речным песком. А если в случае локаута в НХЛ в Россию приедут лучшие бойцы мира, своей подготовкой займусь профессионально.
— И как оцениваете свои шансы в схватках с Браширом, Уоррелом, Лараком, другими сильнейшими заокеанскими «полицейскими»?
— Пятьдесят на пятьдесят.
— Правда, что когда вы играли в Америке в АХЛ (первенстве фарм-клубов команд НХЛ), вы в основном только дрались?
— Так оно и было. И я ни разу не уступил. Перед каждым матчем мелом на доске мне писали номера будущих соперников. А второй тренер команды рассказывал о плюсах и минусах бойцов противника. Обо мне же они зачастую мало что знали.
— Как вам жилось в Америке?
— В Америке я получил важный жизненный опыт. Но, как поет почитаемый мною Михаил Шуфутинский, Россия куда милее. В Штатах все искусственно и ненатурально, одни чеки и страховки, все на всем делают бизнес. Даже автографы хоккеистов бесплатно не даются! Все на конвейере выбивания денег. Сидит в строго отведенный день Сергей Федоров за столиком, мимо него с блокнотами, фотографиями и кепками для росписи идут американцы. А рядом — другой столик, где каждый платит по пять долларов. Не по мне эта Америка. Пара небоскребов — и сараи вокруг. Да и заведения в Америке не те. Вот у нас они — и просторнее, и симпатичнее.
— В Питере?
— Да вообще в России! В Питере мне очень нравится. Здесь я в институте учился. Но лучший город для меня — родной Мурманск.
— Что же ждет заокеанских тафгаев, когда они приедут в Россию?
— Прежде всего им надо будет освоить правила судейства. Они в России просто ни в какие ворота не лезут! Грязная игра — захваты, зацепки, задержки — штрафуется в лучшем случае двухминутным штрафом. Хоккеист может выйти из строя на несколько месяцев, а нарушитель правил отсидит две минуты — и спокойно выйдет на лед в следующей игре. А за драку — сразу удаление до конца игры и пятиматчевая дисквалификация! Несправедливо. Ведь после этого соперники могут безнаказанно фолить на звездах! На самом деле хоккеисты моего амплуа обеспечивают зрелище, привлекают на трибуны болельщиков, отвечают за здоровье хоккеистов своего клуба.
— А как бы вы оценили свои шансы в гипотетическом бою с сильнейшими боксерами мира?
— У Тайсона, Льюиса, Кличко и остальных на льду против меня не было бы ни единого шанса. И дело не только в необходимости уметь хорошо кататься на коньках. Есть более важный нюанс. Боксеры могут сколько угодно лупить друг друга, а в хоккее такое не пройдет. Посмотрел бы я на мастеров ринга после того, как пара их ударов придется в тяжелый шлем! А я натренирован и готов к этому. Удары наношу точно. На льду меня не уложит никто.
— Вы заслужили уважение как боец, не забывающий о правилах честной игры, что подтверждает последний поединок с динамовцем Бульиным.
— Я узнал, что за несколько дней до нашей встречи Бульин попал в автомобильную аварию. После этого было бы некорректно начинать первым. Если бы Бульин захотел продолжить, я бы с ним разобрался. Но он вел себя хорошо.
