Ровно месяц назад в отставку был отправлен кабинет Михаила Касьянова. Что было сделано загадочно быстро и чисто административным путем, как, впрочем, и последовавшая за отставкой реформа правительства. Стремительность и секретность объясняются просто: меняются не должности и фамилии, а прежде всего агенты влияния крупного бизнеса. Ведь правительство в России не только и не столько формирует экономическую политику государства, сколько является бюрократической надстройкой бизнес-сообщества, влиять на которую хотелось бы каждому олигарху. Так уж повелось с ельцинских времен, и традиция эта в первый срок правления Путина в меру сил и возможностей поддерживалась представителями сошедшего со сцены правящего клана — «семейными».

Ельцин ушел, а ментальность осталась. Поэтому рокировки в правительстве по-прежнему оценивают (и производят) с точки зрения лоббистской влиятельности бизнес-групп. Процесс утверждения нового кабинета в этой связи — момент истины, предоставляющий уникальную возможность сделать выводы о том, насколько тот или иной олигарх «равноудален» от власти. Министры — как флажки — сигнализируют нам об этом. Ведь любой чиновник — все еще не сам себе человек, а человек чей-то…

На первый, неискушенный, взгляд перемен в правительстве не так уж и много: большинство министров усидели на своих местах или превратились в глав федеральных служб и агентств. И если не принимать все это всерьез, что, наверное, было бы правильным, вывод напрашивается сам по себе: главное — не реформа правительства, а смена премьера.

Ведь, анализируя списочный состав измененного кабинета, вряд ли можно сделать вывод о господстве нового клана. Сам премьер некогда был близок к «Альфа-групп», Михаил Зурабов связан близкими отношениями с Потаниным, Игорь Левитин еще недавно занимал пост заместителя гендиректора компании «СеверстальТранс», а, скажем, Сергей Оганесян на должность главы федерального агентства по энергетике шагнул из вице-президентского кабинета компании «Роснефть». Не видно только «семейных» — даже всесильный министр печати Михаил Лесин исчез с политического небосклона. Не осталось «семейных» и в администрации — недавнее назначение бывшего главы администрации президента Александра Волошина на пост штатного председателя совета директоров РАО «ЕЭС» вряд ли свидетельствует о том, что он вернулся в большую политику. Это кадровое решение больше походит на почетную ссылку.

Так что уход Касьянова — главное во всей политэкономической интриге последнего месяца. Это закат эпохи «семейных». И ряд олигархов — те же Абрамович и Дерипаска — вряд ли восприняли перемены спокойно. Основной проигравшей стороной можно считать именно их, бизнесменов, представлявших некогда всесильную группировку. Тому — несколько подтверждений.

Главное, как уже отмечалось, потеря позиций в правительстве, куда не вошли руководитель Мингосимущества Фарид Газизулин и руководитель ФЭК Георгий Кутовой. А если учесть, что весь бизнес и Абрамовича, и Дерипаски был основан на тесном взаимодействии с властью по образцу корейских чеболей, то политический крах обернется прежде всего финансовыми потерями. В одночасье выстроенную годами схему не поменяешь, а первые сбои уже налицо.

Похоже, раньше своего партнера это понял Роман Абрамович, начав постепенно освобождаться от российских активов и вкладывать средства в западный бизнес и дорогостоящую лондонскую недвижимость. Даст ли ему власть возможность до конца реализовать свои планы — вопрос второй. Во всяком случае, на Чукотке работает комиссия Счетной палаты.

Для Олега Дерипаски, оставшегося «на хозяйстве» и получившего от Абрамовича ряд активов в «РусПромАвто» и в «Русале», дело обстоит сложнее. Осенью прошлого года потерян ключевой для «Базового элемента» регион — Красноярский край. Место губернатора занял Александр Хлопонин, бывший губернатор Таймыра, а до того — председатель правления «Норникеля».

Нельзя не отметить и пробуксовку в конфликте структур Олега Дерипаски с компанией «Илим-Палп». Если раньше суды были главным оружием против конкурентов, позволявшим агрессивно поглощать привлекательный бизнес, то сейчас неожиданно и вдруг многократно испытанное средство действовать перестало.

Мало того, тень Фемиды неожиданно замаячила рядом с офисом Дерипаски. Не забыты прошлые грехи: следственный комитет возобновил закрытое было Генпрокуратурой дело о присвоении активов бизнесмена Андрея Андреева. (Речь идет о примерно ста компаниях, среди которых «Ингосстрах» и «Автобанк».)

Дальше — больше. Ведомство Грефа, заклятого врага Дерипаски, категорически отвергало его план получения в собственность крупнейшей сибирской стройки — Богучанской ГЭС.

Еще один ключевой вопрос: вступление в ВТО. Скандалы по этому поводу в прежнем правительстве были нешуточные. Но, как бы там ни было, решения все откладывались и откладывались — к тихой радости и не без участия «Базового элемента».

Что будет теперь — неясно, но позиция Михаила Фрадкова и Германа Грефа по этому вопросу хорошо известна и совпадает с президентской: в ВТО надо входить.

А этот шаг крайне нежелателен для бизнеса Дерипаски. С одной стороны, он может означать потерю конкурентоспособности перед зарубежными алюминиевыми компаниями. Ведь придется соотносить с западными внутренние тарифы на электричество. С другой — отмену запретительных пошлин на ввоз иномарок и, следовательно, серьезные затруднения в сбыте продукции холдинга «РусПромАвто».

Видимо, и сам глава «Базового элемента» осознает незавидность своего положения. В последнее время публичное самобичевание олигархов стало делом привычным, но обращение к власти Олега Дерипаски не идет ни в какое сравнение ни с призывом Потанина покаяться, ни с возвращением на родину пасхальных яиц Фаберже.

В феврале этого года сразу в трех федеральных изданиях Олег Дерипаска опубликовал свой доклад о необходимости борьбы с бедностью. Призыв президента был поддержан, расширен и углублен… И сигнал пошел, чтобы система распознавания «свой—чужой» сработала у чиновников правительства и администрации должным образом. В качестве «отступного» олигарх предлагает отдать государству в виде налога 80% прибыли, полученной в результате недооценки стоимости активов, полученных в ходе приватизации. Однако, похоже, это заявление, появившееся накануне отставки Касьянова, либо не восприняли всерьез, либо оно опоздало. По крайней мере своих людей в правительстве Дерипаска так и не увидел.

Говоря о своей отставке, Михаил Касьянов заметил, что он выполнил свой контракт, достигнув экономической стабилизации в стране, и потому может уходить спокойно. В связи с этим хочется вспомнить и еще один договор или условие, взятое на себя президентом Путиным: не трогать бизнес «семьи». Похоже, сроки политических контрактов закончились, стороны в обоюдном порядке свободны от ранее взятых на себя обязательств.