Раньше они уводили, теперь — разводят
Д
авно шутят, что Генпрокуратура и ФСБ превратились в хозяйствующие субъекты, участвующие в экономических баталиях против других субъектов — компаний и корпораций — по заказу субъектов третьих, которые очень хотят выиграть выборы, сколотить политический — и не только — капитал, удержаться у власти или эту власть захватить.
В последнее время, правда, начало казаться, что хвост административного ресурса в виде правоохранительных органов и спецслужб зажил собственной жизнью, стараясь подчинить собаку своим потребностям…
Е
сли говорить серьезно, не впадая в правозащитный пафос, — это миф. Точно такой же, как и миф о возрождении былого величия главной спецслужбы страны, которая на самом деле сейчас больше нуждается в защите, нежели в системной обструкции.
Можно не любить ФСБ — это право каждого, но невозможно не отдавать себе отчета в том, что существуют национальные интересы, которые необходимо защищать, и национальная безопасность, которую надо обеспечивать. Причем в этой формуле слово «национальная» — вовсе не синоним «государственной». Поскольку, как выясняется, именно деятельность государства и управляющих им политических и бизнес-кругов опасна для страны в целом и для спецслужб в частности.
Именно частные интересы различных группировок, по иронии судьбы оказавшихся у руководства огромным государством, заставили наследников КГБ выполнять несвойственные им функции — участвовать в политических интригах и обеспечивать экономический передел — сначала в одну сторону, потом — в другую.
И ФСБ в итоге постигла участь отечественного ВПК, который под видом конверсии дошел до элементарного краха. Как авиазавод, растеряв всех своих основных специалистов, превратился в главного производителя оградок для могил, так и ФСБ стала выступать в роли силового арбитражного судьи, или, говоря проще, — банального разводящего.
Если посмотреть на скудный список достижений этой спецслужбы, то мы увидим, что уровень оперативной реализации тех дел, которые непосредственно касаются обеспечения безопасности страны, неумолимо стремится к нулю. До сих пор не выявлены каналы финансирования террористов, хотя всем известно, что основные их средства аккумулируются в Москве.
Нет, конечно, все подконтрольные террористам, чеченским группировкам, подконтрольные криминальным структурам банки и финансовые империи давно известны и многократно описаны в оперативных отчетах, но никто не может себе позволить разрушить эту сеть. По той простой причине, что с банками этими, с этими корпорациями тесно связана наша власть.
Ни одно следствие по терактам — а их начиная с 1994 года было более 40, и в них погибли несколько сотен человек, — не доведено толком до конца. А вы что-нибудь знаете о суде над теми, кто устроил взрыв в переходе на Пушкинской площади, взрыв в Каспийске, взрыв моста на Яузе?
Вместо конкретных организаторов и заказчиков этих преступлений перед судом предстают в лучшем случае посредники, и то — на весьма хлипких основаниях. Дела рассыпаются в суде, как в случае с терактом 9 мая в Каспийске, просто потому, что следствие, стараясь поскорее отчитаться, хватает первых попавшихся и выбивает из них показания, не удосужившись даже сверить даты и сроки. Так было и со взрывами на Гурьянова и Каширке…
О серьезной оперативной и агентурной работе, направленной на предотвращение терактов как таковых, и говорить не приходится. Нет этой работы. Как иначе объяснить «Норд-Ост», взрыв в Тушине, Магасе, Моздоке?
Зато огромные силы и средства направляются на спецоперации против тех олигархов, которые в силу разных причин попали в немилость, чтобы вынудить их договориться и поделиться. И чтобы хоть как-то оправдывать свое существование, выбивать финансирование из скудного бюджета, управлениям ФСБ приходится срочно лепить потешные дела-обманки: дело Пасько, Никитина, Лимонова, еще — ученого, который зарабатывал на написании аналитических статей, собирая данные для них в газетах и журналах. Ведь гамбургский счет идет не по головам ограбленных бизнесменов, а по количеству пойманных изменников, шпионов и заговорщиков. В итоге судьи смеются, общественность — негодует.
Начиная с 1991 года ФСБ пережила массу реорганизаций, в результате которых на улице оказались тысячи специалистов, обладающих еще той — и весьма неплохой — советской школой оперативной работы. Лучшие из них оказались востребованы бизнесом. Именно сотрудники ФСБ составили костяк служб безопасности крупнейших корпораций: «Газпрома», «Менатепа», «ЮКОСа», «ЛУКОЙЛа», «МОСТа», ОНЭКСИМбанка, СБС-Агро…
Центральный аппарат ФСБ был обескровлен. А те, кто ушел, стали использовать прежние связи и своих прежних подчиненных на все сто процентов: для сбора компромата, проверки по оперативному учету клиентов того или иного банка, а также «подпрягать» оперов для мнимых проверок в рамках мнимых уголовных дел. Так спецслужба почувствовала запах денег. И запах этот было трудно перебить, поскольку зарплата тех, кто остался на службе, не превышала порог выживаемости.
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите donate@novayagazeta.ru или звоните:
+7 (929) 612-03-68
С тех пор прошло десять лет. Бывшие подчиненные стали начальниками, бывшие начальники служб безопасности — политиками и крупными бизнесменами, и сами стали устанавливать правила игры. А связи остались. И взаимные обязательства тоже.
В итоге в «конторе» место грамотных специалистов заняли посредственности, а боевые подразделения возглавили бывшие конторские служащие. Запах денег заставил и их на свой страх и риск искать подработки. И понятие «фээсбэшная крыша» прочно вошло в лексикон мелких, средних и крупных предпринимателей.
Начали торговать информацией, создавая консалтинговые фирмы на подставные имена, устраивать родственников в банки и фирмы, сколачивая первоначальный капитал, входя в чей-то бизнес, доводить его до банкротства, чтобы потом подминать под себя, вовлекать своих бизнес-партнеров в заведомо опасные сделки, естественно, с тем же результатом.
Именно тогда вся основная, прописанная в законах и служебных инструкциях деятельность была фактически парализована. Последствия оказались фатальны — война в Чечне.
На вольные хлеба вырвались сотни бывших штатных и внештатных агентов ФСБ — ими просто некому было заниматься, некоторые, как Макс Лазовский (причастный, кстати, по некоторой информации, к самым первым взрывам в Москве), прочно слились с криминалом.
Шло время, хотелось большего, и вот уже в крупнейших корпорациях появились офицеры-«подкрышники» — сотрудники ФСБ, внедренные или официально пришедшие на службу в банки и нефтяные компании под лозунгом обеспечения национальной безопасности. И на Лубянку стала потоком стекаться корпоративная информация от конкурирующих бизнес-структур.
То же самое происходило и на уровне регионов, только сотрудники на местах разруливали местные экономические проблемы и обслуживали местных олигархов и местные властные элиты. Это были те времена, когда руководителей субъектов Федерации призывали брать столько суверенитета, сколько они смогут унести. И брали — вместе с ФСБ, МВД и судами. Властная вертикаль стала распадаться, а вместе с ней зажили своей жизнью региональные УФСБ, все более отдаляющиеся от федерального Центра. А в регионах было что делить — скважины, металлургию, порты, месторождения, гиганты советской индустрии.
ФСБ превращалась в аморфную структуру, чьи составные части постепенно отходили к новым хозяевам. И вот уже в одном управлении разные сотрудники обслуживали интересы конкурирующих фирм, а генералов из центрального аппарата стали ловить с туго набитыми конвертами. Деньги могли быть от одной группировки в окружении президента, а ловили те, кто исполняет волю другой, — но тоже коллеги.
ФСБ стали делить на сферы влияния, практически поделили, и в такой ситуации говорить о серьезной оперативной работе стало практически невозможно.
Но вскоре показалось — в 2000-м году, — что в Кремль пришли свои, и шутку президента об успешном внедрении во власть многие восприняли с облегчением. Не только потому, что понадеялись на новые дивиденды, а потому, что для некоторых профессиональная честь — это такая штука, которую не всегда перебивает даже шорох купюр.
Не тут-то было. Роль ФСБ осталась прежней, только… Теперь ее сотрудников стали пристегивать к любому делу, которое было необходимо разрешить в максимально короткие сроки, невзирая на средства, — начался новый передел. И если Генеральной прокуратуре в этом процессе отводится роль знаменосца и толкователя воли хозяина, то ФСБ — роль экзекутора. И награды теперь чекисты получают не за предотвращение терактов, а за «спецоперацию» против телеканала НТВ. И неслучайно все чаще и чаще в коридорах Лубянки начинают говорить об очередных подставах, с тем же «ЮКОСом» например.
Ожесточение подковерной борьбы в администрации президента вообще поставило ФСБ на грань внутренних междоусобиц, поскольку часть руководства ангажирована питерскими, часть — семейными, часть — бывшими коллегами из все еще мощных бизнес-структур, а кто-то под шумок пытается создать свои. В этом компоте тонет все, что не имеет отношения к «делу», — вернее, к тому, как его понимают заказчики, обеспокоенные президентскими выборами 2008 года.
Вместе с экономическим разделом ФСБ произошел и раздел политический. Как следствие этой структуре практически перестали доверять: и система «ГАС-выборы», которая должна была отойти именно к ФСБ для контроля за административным предвыборным ресурсом, переходит к Федеральной службе охраны.
И если посмотреть на Федеральную службу безопасности как на вертикально-интегрированную бизнес-корпорацию — что при таком раскладе логично, — провести анализ ее деятельности с точки зрения эффективности менеджмента и маркетинга, то вывод можно сделать только один: это мощнейшее государственное унитарное предприятие находится на грани банкротства и нуждается в жестких антикризисных мерах.
И еще, как ни странно, — в нашей с вами защите, поскольку самостоятельно не в состоянии справиться с валом проблем. У защиты этой есть название — парламентский и общественный контроль.
Но вместо детального разбора полетов и шоковой терапии, в которой, безусловно, нуждается ФСБ, спецслужбу опять пытаются превратить в гигантского монстра, добавив ей обязанностей, с которыми она справиться не в состоянии, поскольку не справляется толком и с тем минимумом, что ей поручен, и еще — добавив денежных потоков, которые она уже не в силах переварить.
В этой связи слияние ФСБ с пограничниками, частью агентства правительственной связи, попытка подчинить этой спецслужбе таможню — решения заведомо провальные, способные разрушить ее окончательно. Ведь никакому приличному менеджеру и в голову не придет укрупнять разваливающуюся, бизнес-империю вместо того, чтобы проводить ее реструктуризацию. Просчет это или затеяно корысти ради — покажет будущее. И не такое далекое, как кажется.
Для многих аналитиков стало очевидно, что ФСБ нуждается в жестких реформах. А именно:
1. Четко ограничить правовое поле ее деятельности — ведь не может так быть, чтобы сама спецслужба определяла, что является сферой ее интересов, а что — нет.
2. Чем больше в государстве спецслужб, тем лучше контроль за ними. Об этом свидетельствует мировая практика. Пусть они не ладят между собой, но именно это — залог объективности информации, которую получает исполнительная и законодательная власть.
3. Бюджет спецслужб должен быть открыт для специальных парламентских комиссий, а за расходование средств руководители специальных ведомств должны отчитываться постатейно. Именно так происходит в той же Америке, к опыту которой пытаются теперь апеллировать, укрупняя Федеральную службу безопасности.
4. Бывшие сотрудники спецслужб только в исключительных случаях должны занимать руководящие государственные посты, поскольку в нашей ситуации политика и национальные интересы государства — вещи практически несовместимые.
5. Ни при каких условиях, кроме тех, что оговорены в законах, сотрудники спецслужб не должны привлекаться к расследованиям экономических преступлений и контролировать бизнес.
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите donate@novayagazeta.ru или звоните:
+7 (929) 612-03-68