СОВСЕМ ДРУГОЙ «СОЛЯРИС»
М
ожет ли мистерия об опасностях межзвездных контактов превратиться в любовную историю? Стивен Содерберг считает, что может. Недавний оскароносец по номинации лучшей режиссуры («Контрабанда») нашел в знаменитой повести Станислава Лема прекрасную возможность для демонстрации всепобеждающей силы любви.
Другой обладатель «Оскара» — Джеймс Камерон («Терминатор», «Правдивая ложь» и, конечно же, победительный «Титаник») — стал продюсером и совместно со студией «Фокс», найдя 47 млн долларов, выкупил права на постановку у «Мосфильма»…
О
ба они еще подростками пережили период восхищения фильмом Тарковского, который на Западе считался достойным вызовом классической ленте Стенли Кубрика «2001. Космическая Одиссея». Оба они именно через кинофильм пришли к прочтению повести Лема, и оба восхитились возможностями, заложенными в ней. Камерон сперва сам хотел поставить фильм, воодушевившись перспективами схватки человека с разумным океаном, но затем поддался давлению Содерберга и передоверил постановку ему.
Содерберг же, понимая, что его работу непременно будут сравнивать с шедевром Андрея Тарковского, едва ли не в каждом интервью просил этого не делать: «Это совсем другой фильм, — заклинал он, — его нужно выводить непосредственно из прочтения Лема, а не из просмотра Тарковского!».
И он прав. Это совсем другой фильм.
Если Лем написал о том, сколь ужасна может быть встреча с неведомым, а Тарковский сделал фильм о том, сколь ужасна может быть встреча с самим собой, то Содерберг действительно снял любовную историю.
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите donate@novayagazeta.ru или звоните:
+7 (929) 612-03-68
Если у Лема Солярис – опасный межзвездный собеседник, с которым, тем не менее, надо вести переговоры, если у Тарковского Солярис – жуткое зеркало, от которого надо либо бежать, либо застыть перед ним в самогипнозе, то у Содерберга Солярис – даритель Второго Шанса на Первую Любовь.
Жена исследователя Криса Кельвина покончила с собой десять лет назад, и она же силой разумной планеты Солярис возвращается к Крису. Нужно согласиться — возможности для «лав стори» широки. Криса играет один из самых популярных американских киноактеров — мужественный и ироничный Джордж Клуни, побывавший в свое время и Бэтменом («Бэтмен и Робин»), и Миротворцем («Миротворец»), и даже вампиром («Из сумерек к рассвету»), и везде остававшийся чемпионом мира по мужскому обаянию. Попав на Солярис, Крис с готовностью встречает второй шанс и не очень даже хочет задумываться над его природой. В таком фильме это и не требуется.
Если у Тарковского Хари (Наталья Бондарчук) — воплощенное страдание Криса, то у Содерберга Хари, переименованная в Рею (Наташа Мак-Элхони), никакое не воплощение, а просто любимая, возвращающаяся к возлюбленному после размолвки.
Естественно, что в таком фильме нужно подробно рассказать, как эта размолвка произошла, для чего предварительно нужно проинформировать, как любовь зародилась. Этому, кстати, посвящено основное время фильма. Последовательно излагается история взаимной заинтересованности, случайной встречи, а затем и полноценных отношений, женитьбы и, наконец, семейной драмы, заканчивающейся не очень логичным, но вполне допустимым самоубийством.
Драме соответствует и героиня. Красота Наташи Мак-Элхони превосходно гармонирует с обаянием Клуни, в ней нет той грозной надмирности, которая поражала в молодой Наталии Бондарчук. Да, в ней чувствуется некая загадка, но это — уютная загадка незнакомой соседки, но никак не мрачная загадочность артефакта.
В любовной истории остальные играют роль служебную, поэтому сюжет их лишь терпит. Самоубийца Гибарян, не вынесший разлуки с сыном, а затем эмоционально уничтоженный встречей с его двойником, появляется только в воспоминаниях, чтобы хоть как-то объяснить появление Криса на Солярисе.
Доктор Снаут оригинала, ставший доктором Сноу (Джереми Дэвис), может быть в фильме, а может – без ущерба для зрителя — и не быть. Проходной намек на (само)убийство двойника – не более чем мимолетная дань глубокомысленности, мол, и мы можем... Доктор Сарториус, гениально сыгранный — так и хочется сказать: в оригинале, – покойным Юри Ярветом, превращается в афроамериканскую женщину доктора Гордон (Виола Девис), у которой страдания заменяются истерикой.
Подход определяет и визуальное решение. Конечно, «Мосфильму» 1972 года по части постановочных эффектов не тягаться с «Фоксом» 2002 года. Даже не столь далекие по времени «Звездные войны» пару лет назад показались Лукасу недостаточно эффектными, да так, что он взял и доделал их. Содерберга же, надо отдать ему должное, искушение эффектами не задело вовсе. Космические перемещения показываются мимоходом, скороговоркой – для любви неважно, космос это или квартира.
В финале Лема герой размышляет, что время загадок не миновало и еще не все страшное позади. В финале Тарковского герой возвращается домой, только этот дом оказывается на острове посреди неспокойного океана. В финале Содерберга герой обнаруживает себя в уютной квартире, которую для него построил Солярис, подселив туда – для семейного счастья – Рею.
Литература, искусство полны возвратных сюжетов, сравниваются которые лишь по уровню талантливости. Известно, что Лем не очень восхищался лентой Тарковского, что не мешает сейчас считать и повесть, и фильм классикой. Встанет ли содерберговская лента в один с ними ряд? Здесь нужно вернуться к яркой личности крестного отца последнего по времени «Соляриса» Джеймса Камерона, который знаменит в Голливуде своим беззастенчивым отождествлением таланта и кассы.
Когда в 1998 году влиятельный кинокритик Кеннет Тюрен в течение нескольких месяцев буквально вытирал ноги о камероновский «Титаник», упрекая его и в плоскостности характеров, и в надуманности сюжета, и в слюнявости отношений, причем все справедливо, Камерон ответил в «Лос-Анджелес таймс» донельзя нахальной статьей, в которой всем упрекам противопоставил рекордный финансовый успех. В том году «Титаник» получил «Оскара», и Камерон как бы победил Тюрена.
Он и в «Солярисе» холодно высчитал вероятный баланс между кассой и «Оскаром», пригласив для постановки успешного Содерберга и выбрав на роль главного героя Джорджа Клуни. Содерберг умудрился два года назад номинироваться сразу дважды – за «Контрабанду» и «Эрин Брокович». Такое в киноистории Америки случалось только два раза. Клуни же превосходит по узнаваемости, пожалуй, всех своих сверстников. Кто устоит перед такой тяжелой артиллерией?
Оскаровская гонка уже началась. В бои вступили и Стивен Спилберг с «Особым мнением» и совсем свежим «Догони меня, если сможешь», и Сэм Мендес с «Дорогой к погибели», и Джулия Талмор с «Фридой», и Майкл Хоффман с «Императорским клубом», и Мартин Скорцезе с долгожданными «Бандами Нью-Йорка». Новый «Солярис» — в этом же клубе. У Тарковского «Оскара» не было, а у Содерберга, вполне возможно, будет.
Такое кино. Другое.
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите donate@novayagazeta.ru или звоните:
+7 (929) 612-03-68