О попытках государства вырастить капитализм

Н

аблюдая дискуссию правительственных чиновников с кабинетными учеными-экономистами по проблемам малого бизнеса, я невольно вспомнил старый немой фильм. В котором Жаров играл роль «специалиста по сельскому хозяйству». Конкретно вспомнился эпизод, в котором артист вертел в руках свеклу, пытаясь сообразить, какая это культура – озимая или яровая.

Участники дискуссии имеют примерно такое же представление о малом бизнесе, как жаровский «специалист». Они слышали, что малый бизнес очень важен для экономического роста – является чуть ли не главным локомотивом экономического развития. По крайней мере, так дискутантам представляется ситуация с малым бизнесом в развитых странах. Но так как сами никогда им не занимались, то не знают, по какой технологии его сеять – «озимой» или «яровой».

В конечном итоге было сформулировано внешне беспроигрышное мнение – нужно устроить малому бизнесу налоговый парничок и защитить от вредителей-бюрократов. И тогда он попрет, как на дрожжах. В принципе, если любую культуру посадить в парник и оградить от вредителей, она будет процветать. Только вот разведение бизнеса если и напоминает сельхозпроизводство, то только людям, знакомым с агрономией посредством гастрономии.

На самом деле ни один из этих рецептов никакого влияния на экономические процессы в малом бизнесе не окажет. Ни положительного, ни отрицательного. Потому что малый бизнес ничего общего с петрушкой или укропом не имеет. В первую очередь это субъект экономики, а не флоры. Соответственно, агрономические технологии для его развития неприменимы в принципе. Как они неприменимы для производства дизелей или регулирования фондового рынка. Агротехнологии представляют собой модернизированные природные процессы. Тогда как экономические процессы к ним не относятся – они имеют искусственное происхождение и в природной среде не встречаются.

Главная проблема участников дискуссии состоит в том, что они не различают мелкий и малый виды бизнеса. Лилипут и семилетний ребенок внешне очень похожи. Но ведут совершенно разный образ жизни: первые — взрослый, вторые – детский. Соответственно, требуют разных условий для своего полноценного существования.

Мелкий бизнес – это лилипут. Который уже закончил свое развитие. Тот же сапожник «развиваться» не может – он не перейдет к производству обуви. И дополнительные руки от правительственных реформ у него тоже не вырастут. Поэтому как ремонтировал сапожник сто пар обуви в месяц, так и будет действовать дальше. Хоть с реформами, хоть без них.

По ТВ недавно показали передачу о том, как милиция борется с паразитами мелкого бизнеса. На одном из московских рынков искореняли азербайджанскую мафию, которая собирала дань с палаток – 1000 долл. в месяц. То есть сумму, раз в пять превышающую «непосильное налоговое бремя». Однако этот эпизод продемонстрировал не молодечество нашей милиции, а полную нечувствительность мелкого бизнеса к величине налогообложения. Этот феномен имеет очень простое объяснение: лилипуты автоматически включают все налоги и поборы в цену товара. Так что, как ни меняй налоги, мелкому бизнесу от этого не будет ни жарко ни холодно. А уж снижение налогов на три-пять процентов, которым Дума пытается облагодетельствовать мелкий бизнес, с точки зрения малого бизнеса выглядит полным сюрреализмом.

Любые налоги на мелкий бизнес – это нагрузка на потребителя, но никак не на мелкого бизнесмена. То есть, по сути, вклад власти в инфляционные процессы. Поэтому в сфере мелкого бизнеса общество имеет только две проблемы – рэкет и расходы на содержание налоговой системы. С рэкетом все ясно – это проблема исполнительной власти вообще и милиции в частности. А не законодателей – здесь нет предмета для реформирования.

Что касается второй проблемы, то для ее решения упрощение налогообложения, конечно, представляется разумным – сокращается объем работы налогового ведомства и как следствие число инспекторов. Так как в результате один налоговый инспектор может контролировать гораздо большее число мелких бизнесменов. При сложном налогообложении «выработка» на одного инспектора получается мизерной – дай Бог покрывающей расходы на его собственное содержание. В результате налоги от мелкого бизнеса в большей части идут на содержание самих налоговых служб. А отнюдь не пополняют бюджет. Поэтому глупо упрощение налогообложения представлять в качестве заботы о мелком бизнесе. Это в чистом виде забота власти о бюджете. И обществу тут не о чем дискутировать.

У

прощение процедуры «входа на рынок», что в представлении Грефа является «волшебной палочкой» развития мелкого бизнеса, тоже относится к либеральному сюрреализму. Потому что нынешние сложности в открытии бизнеса – это забор перед вольером, наполненном хищниками. И уменьшение его высоты представляется благодеянием только в воспаленном реформаторском воображении. Наоборот, пока забор высокий, меньше народа рискует быть задранным.

Через нынешний высокий забор перелезают не все подряд, как это было в гайдаровские времена, а только те, кто обладает минимумом упорства. А так как эта черта для бизнесмена обязательна, значит, нынешние сложности с открытием бизнеса выполняют функцию первичного отбора пригодных для занятия бизнесом людей. Плюс будущий бизнесмен сразу же получает представление о царящих в экономике порядках. То есть усваивает первый урок «бизнеса по-русски» и сдает первый экзамен на свою совместимость с той средой, в которую он мечтает попасть. В результате в экономической сфере наблюдается гораздо меньше дури, чем если бы ворота в нее были бы распахнуты настежь.

Р

ебенок относительно своего веса потребляет в сравнении с взрослым человеком гораздо больше пищи. Потому что он растет. Малый бизнес – это быстро растущий ребенок, которому по этой причине требуется гораздо больше ресурсов. Чем мелкому, которому расти и некуда, и незачем.

Между малым и средним бизнесом существует десятикратная разница в масштабах. Которую малый бизнес должен преодолеть в среднем за пять лет. Соответственно, все эти годы он нуждается в усиленном питании. Поэтому малому бизнесу и требуется для развития щадящий налоговый режим. При этом все, что он сэкономит на налогах, будет пущено им исключительно на развитие дела. Отсюда низкое налогообложение малого бизнеса – это не льготы, а инвестиции общества, которые оно потом вернет себе за счет больших масштабов выросшего бизнеса и, соответственно, больших налоговых поступлений.

Лилипут и семилетний ребенок имеют одинаковый рост. Поэтому режим щадящего налогообложения нужно предоставлять не по критериям размера бизнеса, а по показателям роста его масштаба. Только если малый бизнес за год как минимум удваивает объем производства, ему можно на 80% снижать начисленные суммы всех налоговых платежей. Плюс этот режим должен предоставляться лишь на срок не более пяти лет. Только в таком варианте щадящее налогообложение будет выглядеть разумным и сможет решать проблемы экономического развития.

Для бизнеса, который из мелкого переходит в категорию малого, нужно полноценное налогообложение. Так как это нормальное налогообложение того бизнеса, в который он начинает превращаться. Соответственно, он сразу должен начинать работать по правилам «взрослых». А не пользоваться лилипутскими инструментами и мебелью.

У

вы, все, что делает власть якобы «для ускорения экономического развития», представляет собой лишь имитацию бурной деятельности. Тот же сюжет с рынком, который вроде бы освободили от выплаты дани мафии, характерный пример на эту тему. Потому что из тысячи долларов, которые ежемесячно платили за место торговцы, мафии доставалось не больше 25—30%. А остальные деньги шли в карманы местной власти. И так как она у нас в склонности к самообрезанию не замечена, значит, на рынке просто меняли «крышу». А заодно продемонстрировали обществу рестлинг по-русски.

Такую же показательную природу имеет и «забота» власти о развитии малого бизнеса. Это просто демонстрация бурной деятельности, которой обществу втираются очки. История с

ОПОРой, якобы массовой общественной организации малого бизнеса, созданной при поддержке Кремля чиновниками из Торгово-промышленной палаты РФ, характерный пример такого очковтирательства. Сия почтенная «общественная организация бизнеса» была создана бюрократами по рецепту О. Бендера, вследствие чего, если что и напоминает, то только «Союз меча и орала». Тоже призвана защищать «беспризорников экономики», кем, в сущности, и является малый бизнес, и тоже существует лишь в воображении ее отцов-основателей.

А мелкий бизнес, как жил, так и будет жить дальше. Вот только малого бизнеса из него немного вырастет. Соответственно, и среднему бизнесу неоткуда будет расти. Плюс его будут задирать олигархи, которые ничем другим заниматься не умеют. Так что в конце реформ мы, скорее всего, останемся с двумя категориями субъектов рынка – олигархами и ларечниками.