Америка уже давно окружена облаком мифов. Что там, внутри облака?
Я
отправлялся за океан с намерением, которое имели до меня сотни пишущих идиотов, проделавших тот же маршрут: открыть Америку. Задача невыполнимая, невозможная, забавная, грандиозная. Потому что как Америку открыть? Со времен Колумба она уже была открыта многократно в тысячах книг, фильмов и газетных статей, уже, как камень мхом, обросла мифами и сделалась штампом мировой журналистики. Америка такая! Америка сякая! Оплот свободы! Мировой жандарм! Богатая, как Крез! Равнодушная и эгоистичная! Политкорректная, дурная, славная, добрая, жадная! В этой ситуации всемирного многословия лучшим выходом было бы скромно промолчать — к чему барахтаться в море уже сказанных слов? — но неискоренимо тщеславие путешественника, мечтающего о славе автора «Фрегата «Паллада»...
Прежде всего Америка предстает перед взглядом путешественника как одна сплошная банальность. Это ощущение возникает еще на борту самолета, картинно заходящего на посадку: в иллюминаторе появляются стоящие тесной группой небоскребы Бостона — и ты вдруг понимаешь с недоумением, что, ни разу не бывав в Америке, уже видел эти небоскребы тысячу раз и выучил их наизусть. Небоскребы выглядят точно так же, как на картинках в журналах, — и не только они. Американские полицейские словно вышли из американского кино — у них спокойно-угрожающие лица в стиле Марлона Брандо; толстые негритянки в маечках, обвешанные складками жира, шествуют по мостовым, как будто спорхнув на них из бесчисленных репортажей; тыщу раз воспетые хайвеи оказываются тем, чем они и должны быть: широкими дорогами без изъяна; и повсюду — с флагштоков, антенн автомобилей, мостов, балконов — веют звездно-полосатые флаги, про обилие которых не писал разве что ленивый.
Это на первый взгляд. Это поначалу. Но идут дни, дует холодный ветер с океана, скользят пейзажи, меняются ландшафты — и банальность Америки исчезает, словно ее стирает невидимый ластик. Страна проступает в своей подлинности. И ты начинаешь разбираться в американских мифах.
Миф № 1
Америка — богатая страна. Недвижимость — главное богатство Америки. Я говорю не о заводах и фабриках, а о тысячах прекрасных особняков, которые стоят рядами на тенистых улочках предместий. Индивидуальность американца и его достоинство выражены в этих особняках. Они похожи друг на друга своим размером и общим впечатлением довольства, написанным на фасадах, но при этом среди них нет двух одинаковых. Можно идти вдоль них часами, зачарованно глядя на крыши в тени роскошных вязов и на эркеры — непременную особенность американского дома, а также на каменные ступеньки крыльца, поросшие мхом. Рядом с крыльцом стоят каменные амфоры с цветами, в цветы воткнут американский флажок. Условно-старинные амфоры, намекающие на Грецию, а рядом флажок из непромокаемого пластика, плод современных технологий: эклектика — стиль Америки.
Миф № 2
Америка — свободная страна. Американская свобода нарезана аккуратными ломтиками, завернута в целлофан, снабжена штрихкодом и разложена по полкам. Примеров можно привести много, я тут для краткости изложения ограничусь одним.
Тщательная регламентация свободы на уровне ежедневной жизни становится заметна в тот момент, когда вам нужно, например, припарковать автомобиль. Там, где российский шофер воткнет машину в любую щель или загонит ее на тротуар, американец будет колесить по улицам и полчаса стоически выискивать место, где можно законно припарковаться.
В длинных рядах припаркованных автомобилей внезапно обнаруживаются проемы, куда так и тянет поставить авто, — но нельзя, там торчит пожарный гидрант. Этими чугунными чушками синего цвета уставлен весь Бостон, и подъезд к ним должен оставаться свободным двадцать четыре часа в сутки, так, как будто мэрия ожидает возникновения тысячи пожаров одновременно. «Что за бред, что за утомительное крючкотворство!» — воскликнет россиянин, привыкший жить в стране дикой молодой свободы. Но смирный американец и не подумает нарушить: он все кружит и кружит по улицам, выискивая местечко...
Свобода для американца — не усилие воли, которым раздвигают разрешенные пределы, не буря и натиск, а буржуазное устоявшееся бытие по разумным правилам.
Миф № 3
Америка — футуристическая страна высоких технологий.
Самое смешное зрелище, которое я наблюдал в Америке, — зрелище толстой темнокожей тетки, продающей жетоны на входе в метро. Тетка сидит в стеклянной будке, прижимает головой к плечу телефонную трубку, громко треплется и швыряет жетоны в обмен на доллар. Во всей ее повадке сквозит нагловатое разгильдяйство, как будто она живет не в кичащейся деловитостью Америке, а в сказочной русской деревне, где все жители пьют да спят на печи...
Высокотехнологичная Америка, разрабатывающая в своих лабораториях искусственный интеллект, в древнеегипетском стиле содержит огромную армию надсмотрщиков, которые следят, чтобы вы правильно парковали авто. Если вы все-таки припарковали машину не туда, как из воздуха возникает вдруг фигура негра с бляхой или дамы со строгим взором — и на лобовом стекле появляется оранжевая квитанция, означающая штраф в 25 или 45 долларов.
Миф № 4
Америка — чистая страна. Чистота Америки потрясает. Страна кажется протертой мягкой тряпочкой, сияющей всеми красками. Леса вдоль хайвеев столь живописны, что возникает мысль о декорациях. Белые плиты тротуаров в Бостоне вылизаны ветром с океана. Автомобили можно не мыть месяцами: грязи нет. Люди садятся на асфальт отдохнуть и, вставая, не отряхивают брюки.
Окружающая среда столь чиста и упорядоченна, что возникает мысль о том, что Америка — стилизация. Нечто вроде картины Гейнсборо, увеличенной в тысячу раз. Россия по сравнению с Америкой предстает неопрятной, запущенной, дикой страной, где у тротуаров валяются окурки, у газонов есть проплешины, а на проплешинах спят бродячие собаки. В Америке бродячих собак нет, а домашние ведут себя исключительно воспитанно: не лают. Кошки по улицам тоже не ходят. Куда американцы подевали кошек, я просто не понимаю! За все время в Америке я не видел ни одной кошки! Нет, одну видел: она испуганной тенью скользнула за занавеской окна, как бы таясь от преследований…
По утрам я просыпался от дикого воя. Подхожу к окну —а это во дворе двое парней в красных брезентовых жилетах с трубами в руках и чем-то вроде огнеметов за спинами сдувают пыль с асфальта мощными пылесосами.
Миф № 5
Америка — молодая страна. В портовом городе Глостере на берегу океана полукругом стоят мраморные плиты, на которых выбиты имена и фамилии моряков, не вернувшихся домой. Первая фамилия стоит под 1716 годом — забытых и потерянных имен за триста лет нет ни одного! Разбрасываться людьми, событиями, веками американцам не свойственно. У них каждый человек на учете.
В отношении американцев к своей истории раз от разу сквозит наивность, которая вполне может вызвать улыбку у умудренных веками европейцев. В солиднейшем Гарварде1 в одной из аудиторий, более похожей на светскую гостиную в доме лорда — мягкие диваны, камин, огромные портреты в золотых рамах, — на каминной полке стоит бюст священника Джона Гарварда, своим пожертвованием положившего начало этой цитадели знаний. Бюст основателя, конечно, в высшей мере уместен в храме науки, однако людям сведущим известно, что изображений священника, жившего в ХVII веке, не сохранилось. И что же? Для бюста позировал один из студентов — типичный для Америки кинематографический подход. История — это голливудский фильм, в котором актер может сыграть роль героя.
Миф № 6
Американцы воспитаны быть счастливыми. Самую удивительную сцену американского счастья я видел однажды вечером, во время одной из прогулок по фешенебельному району Бостона— Бикон-хилл. За огромными окнами дорогой квартиры в полутьме на диване, озаряемая голубым светом телевизора, сидела американская семья: папа, мама и сын. По экрану с диагональю чуть ли не метр скакали какие-то микки-маусы, а трое на диване обнимались. От улицы их отделяло только ничем не завешенное чистое стекло. Все шли мимо — никто на них не смотрел, кроме меня. Я же смотрел в восхищении: так красивы, так чисты были эти американцы в момент своего семейного счастья в антураже богато обставленной квартиры.
Вдруг я понял, что они все трое ответно смотрят на меня: почувствовали мой взгляд. Они смотрели без раздражения, но с недоумением. Я понял, что делаю что-то неприличное — и пошел дальше.
В этой уличной сценке все: американской образ to be happy, консервативные семейные ценности, чувство безопасности, право на privacy и при этом — публичность, достойная игры «За стеклом».
Миф № 7
Америка — чудо света. Америка действительно удивительна — прежде всего своим богатством. Она удивительна также своим патриотизмом, заставляющим мужчин носить носки цветов американского флага, а женщин — зонтики в тех же цветах. Америка удивительна гуманизмом, который распространяется не только на людей, но и на мышей. Их ловят в специальные мышеловки, которые мышь не убивают. Мышь в мышеловке потом отвозят в общество охраны животных. Там ее, видимо, кормят, поят и отпускают на свободу.
Америка — огромная и протяжная, уверенная в себе и могучая — удивительна до сих пор проскальзывающим наивным восхищением перед Европой, похожим на восхищение подростка перед взрослым. В Бостоне, на модной улице Ньюберри, на дверях некоторых магазинов написано, что они предлагают европейский товар, — это характеристика высокого стиля. На пачке обыкновенного травяного чая я однажды прочел, что травы собраны в древней мистической Европе. У нас так кивают на Тибет.
Америка и прежде, и сейчас — это точка отсчета, шкала сравнения. Америка, с ее устоявшимся бытом и хорошо регламентированной свободой, вряд ли подвержена большим переменам — но мы подвержены. И то, что удивило бы в Америке прежде, теперь кажется обыденным.
Ты стоишь перед символом Америки, небоскребом, глядишь на его голубое стекло, знаешь, что должен удивляться, — и думаешь: «Вот небоскреб. Большой. Высокий. Шестьдесят этажей. НУ И ЧТО?». Ночью ты стоишь перед офисом компании Kinkos, в котором сидят за компьютерами несколько мужчин, и точно знаешь, что десяток лет назад эта сцена потрясла бы тебя до глубины души. Тогда бы ты подумал: «Вот класс! Вот кайф! Ночь, а они за компьютерами сидят! Стиль жизни! Хай-тек! Америка!». Но сейчас в искушенном мозгу россиянина, прожившего за последние годы столько, сколько в иных странах проживают за полвека, скользит ленивая, высокомерная мысль: «А что это они, эти люди, по ночам тут за компьютерами сидят? У них компьютеров дома нет, что ли?».
