Наши беженцы в Грузии

В

Панкисском ущелье закончилась перепись российских беженцев.

В России об этом неизвестно. Хотя мы — заинтересованная сторона. В ноябре прошлого года Шеварднадзе и Путин договорились

о добровольном возвращении наших беженцев в Россию, в Чечню.

Эту гуманитарную акцию должны осуществить МЧС и администрация Чечни.

С февраля этого года мы отслеживаем ситуацию с нашими беженцами в Панкисском ущелье и придаем огромное значение этому первому шагу к стабилизации.

Два звонка из редакции. Первый — в Тбилиси, министру Грузии по делам беженцев и расселению Валерию Вашакидзе. Второй — в Дуиси, центр Панкисского ущелья Тбилиси.

Говорит Валерий ВАШАКИДЗЕ:

— Перепись, или регистрация, российских беженцев проходит в Грузии уже третий раз. Большинство беженцев осели в Панкисском ущелье, так как там проживают их родственники, кистинцы (грузинские чеченцы). И около 1500 беженцев проживают в других районах Грузии.

Перед проведением переписи я сам лично два раза приезжал в Панкисское ущелье, чтобы разъяснить людям, для чего перепись проводится. Грузия честно призналась, что не может оказывать широкую гуманитарную поддержку российским беженцам. Но делает все возможное, чтобы эту помощь беженцам оказывали международные организации. Поэтому Грузия стремится соблюдать международные стандарты — в первую очередь правила ООН — в работе с беженцами. Вот и перепись мы провели в этот раз по международным стандартам переписи, которая проводилась силами ООН в Зимбабве.

Мы организовали перепись не в самом ущелье, а в районном центре Ахмета. Сняли дом, оборудовали компьютерами. За людьми мы специально посылали автобусы. К старикам и больным выезжали на дом. Фотографировали людей на цифровую камеру, вносили их данные в компьютер и выдавали временные удостоверения беженцев. Через два месяца, когда вся эта информация пройдет обработку в Голландии, беженцы получат оформленные по международным стандартам удостоверения беженцев. Анкетирование, о котором мы сначала договорились с российской стороной, не проводилось. Не надо искать политических мотивов, просто это анкетирование противоречит все тем же международным нормам, которые Грузия вынуждена соблюдать, чтобы избежать гуманитарной катастрофы.

Дело в том, что у нас, помимо ваших людей, бежавших от войны, еще 300 тысяч беженцев из Абхазии. Людям, вырванным из нормальных условий жизни, покалеченным физически и психически, очень трудно продолжать жить: устроиться на работу, кормить семью, видеть перспективу, не отчаиваться. Грузия всем этим людям пытается помочь, но, сами понимаете, это очень сложно. Мы делаем невозможное и удивляемся, почему Россия так ни разу и не помогла своим гражданам. Их же не 300 тысяч, их всего-то около 4000 человек в Панкиси и около 1500 — в других районах Грузии.

Кроме беженцев, в Грузии есть еще и незаконные эмигранты, вооруженные люди. Вполне возможно, что боевики из Чечни. Но, во-первых, они попали в Грузию через российско-грузинскую границу. То есть Россия их выпустила. Во-вторых, Грузия не пойдет по примеру России на непродуманную силовую акцию, в результате которой пострадают и мирные люди, и гуманитарный авторитет страны.

Мы надеемся, что решение, к которому пришли Шеварднадзе и Путин, остается в силе для России и МЧС приедет за российскими беженцами, чтобы переправить их в Чечню.

Конечно, перед этим Россия должна будет дать не только устные, но и письменные гарантии этим людям. Судя по специалистам МЧС, с которыми я успел познакомиться, они способны восстановить доверие беженцев к России. Но это же должны делать и представители администрации Кадырова. Если чеченские власти не заинтересованы в возвращении беженцев, то кому вообще тогда нужны эти люди?

Тесно общаясь с российскими беженцами уже три года, я не знаю ни одной семьи, которая бы не стремилась вернуться в Чечню. И со стороны своего министерства окажу любую помощь МЧС в добровольном возвращении российских беженцев на родину.

Село Дуиси, Панкисское ущелье. ЛЕЛА, российская беженка. 30 лет:

— Здравствуйте! Я очень рада, что вы до нас дозвонились! С тех пор как вы уехали в конце марта, нам ни разу не завозили гуманитарную помощь. Был очень сложный период. Люди бедствовали. Недавно, правда, пришла гуманитарка. Из Турции, от исламистов…

Перепись прошла спокойно и очень организованно. Для беженцев это было событием, все с удовольствием фотографировались. Семьи боевиков, конечно, не регистрировались. Но им гуманитарная помощь не нужна, они от нее отказываются. Не знаю, на что они живут! Эти люди с нами не общаются.

Анкетирование не проводили, но министр Вашакидзе несколько раз приезжал и рассказывал об МЧС. Говорил, что они приедут и увезут нас на самолете или на автобусах до самого Грозного. Сначала многие тут выступали против, говорили, что не поедут в Чечню, пока там федеральные солдаты. А теперь уже не верят, что МЧС когда-нибудь прилетит за нами.

Председатель сельсовета Дуиси (самое большое село ущелья. — Ред.) Джабраил повесил в людных местах объявления, чтобы записывались все, кто хочет уехать в Россию вместе с МЧС. У нас только об этом в селе и говорят. Разные мнения: соседка клянется, что платье последнее продаст, а с МЧС не поедет. Боится, что по дороге расстреляют. А мне вот кажется: кто больше всего против МЧС высказывается, тот первым схватит все свои вещи и поедет с русскими.

Если МЧС необходимо знать хотя бы приблизительное количество людей, которые желают вернуться, то это я, две мои сестры, дети моих сестер, моя подруга Ирина, ее отец и двое детей. Мы сразу соберемся и поедем, нас даже уговаривать не надо. Очень хочется домой.

Хотя новости из Чечни очень тревожные: постоянные взрывы и зачистки, зачистки и взрывы. Зато там, говорят, школы открылись, работа есть, пенсии дают…

О Панкисском ущелье по российскому телевидению тоже говорят плохо. Все время намекают, что Грузии пора провести здесь антитеррористическую операцию. Но у нас тихо, из Москвы приезжают на каникулы. Вот дочь нашего соседа Бисана приехала с четырьмя детьми. Младшему — год и три месяца…

А вообще у нас здесь каждый день уезжают в Чечню люди. Нанимают микроавтобусы до Владикавказа. Одно место стоит сто лари (50 долларов. — Ред.). Это без вещей, багажа. Один микроавтобус — одна семья. Выходит долларов 600. Здесь это очень большие деньги. У нас столько долларов нет. Да и от Владикавказа до Грозного добираться самим опасно и трудно. У моей подруги отец старенький и сильно болеет. Ну как поедет? Он в Панкиси приехал, чтобы умереть здесь. Это его родина, он здесь родился. Теперь ему полегче. Передумал умирать и хочет вернуться в Грозный.