В

преддверии чемпионата мира позвонил президенту ФХР Александру Стеблину (где найдешь лучшего ньюсмейкера?) — договорился о встрече. Строго в четверг, строго в полдень. Надеялся на интервью, а получилось…

11.15. У входа в Олимпийский комитет. Курю. Происходящее вокруг напоминает жизнь муравейника, на который еще пока никто не сел. (Или сел, но не тот.) Люди входят и выходят по-деловому, но лица все какие-то настороженные. И этим иногда даже похожи. Вот, например, неспешно вышел человек, удивительно похожий на президента ОКР Леонида Тягачева. Почему-то сел в машину, страшно похожую на дорогущий «Мерседес» с ультимативно-синей «мигалкой»…

Спустя несколько минут двери раздались под натиском богатыря в черном. Не успел я порадоваться будущим успехам российской сборной на коврах и татами, как за вышеупомянутым Муромцем показался человек явно не выдающейся комплекции, необыкновенно похожий на Сергея Лисовского… Шествие замкнул клон Муромца – тоже в черном. Может быть, они, конечно, и борцы, но явно чужды публичных соревнований… Странно, но в руках г-на Лисовского коробки из-под ксерокса я не обнаружил…

11.30. Федерация хоккея России. Предстартовая суета — чемпионат мира все-таки... Из стороны в сторону мечутся люди с отдельно взятыми бумажками и с бумажками, складированными в папки. На стенах — фотографии хоккейных звезд, планы работы, календари соревнований.

11.50. Приемная президента ФХР. Ненавязчиво сообщаю сидящему там пожилому джентльмену: мол, я вот корреспондент, пришел на предмет общения с Александром Яковлевичем. Ответ — как щелчок клюшкой: «Нету его пока! Сами ждем». Ну ждем…

12.00. Ждем!

13.00. ЖДЕМ!!!

13.05. Ожидание стало заразным. Минимум полдесятку людей, включая меня, Александр Стеблин стал необходим, как золотой гол в овер-тайме.

Симпатичная секретарша сообщила, что Александр Яковлевич уже здесь (по приемной – сдержанный гул), только он — проткнула наманикюренным пальчиком воздух над прической — на обсуждении договора (гул сдержанным быть перестал).

13 с чем-то. Узнаю, что сегодня в Москву прилетает президент Международной федерации хоккея Рене Фазель. Александр Стеблин поедет его встречать… Понимаю, что интервью накрывается пластиковым шлемом.

Почти 13.30. Александр Стеблин появился в коридоре: на ходу, как капитан команды, оставшейся в меньшинстве, отдает краткие распоряжения. Я протянул ему руку: «Мы с вами об интервью…» Президент придушил ладошку: «В машину! Хорошо? Пока жди!». Жду.

14.00. Синяя «Вольво». Внутри усатый водитель, я и президент. Едем в «Шереметьево». Президент, кажется, позабыл, что в салон затесался корреспондент и беспрерывно увеличивает доходы компаний сотовой связи: одновременно разговаривает по двум мобильным, водитель едва успевает менять зарядные устройства.

14.15. Стеблин: «Ну что, спрашивай», — не сразу понял, что это уже мне.

— Чемпионат России по хоккею завершен. На ваш взгляд, первое место ярославского «Локомотива» закономерно?

— Победа того или иного клуба – совокупность заинтересованности руководителей области, экономической базы, хорошего подбора тренеров и самой команды. В этом году в «Локомотиве» это все просто идеально объединилось.

— Прошел ровно год с того дня, когда вы были переизбраны президентом ФХР. Претерпел ли за это время российский хоккей какие-либо перемены?

— Наш хоккей возрождается. Мальчишки заполняют спортивные школы, руководители регионов, бизнесмены, политики стали более внимательно относиться к спорту. Прошло время бешеных денег и хаоса.

Хоккей сейчас востребован. Для бизнесменов – это хорошая реклама. Для политиков — хороший электорат. За этот сезон открыто много новых Дворцов спорта. Например, в Татарии в небольшом жилом поселке на пятьдесят тысяч построили великолепную спортивную арену. Там вполне можно проводить даже международные соревнования..

— Как вы относитесь к тому, что сейчас в России две главные хоккейные команды: олимпийская сборная и просто сборная, соответственно и два главных тренера: Фетисов и Михайлов?

— Надо понимать специфику. Ведь Олимпийские игры проходят по особому графику. Практически все национальные команды, имеющие игроков в НХЛ, формируются буквально за два дня, и им приходится играть с листа. Это ситуация, к которой нужно относиться как к неизбежному, и не делать из нее проблем.

— То есть вы не против присутствия Фетисова на посту тренера олимпийской команды России?

— Я — президент Федерации хоккея, моя должность выборная. Поэтому я должен действовать в соответствии с решениями, которые принимают исполком федерации и совет федерации.

— Команда Фетисова состояла из игроков НХЛ. В сборной же Михайлова заокеанских звезд — раз-два и обчелся…

— Ряд игроков травмирован. Мы ведем, например, переговоры с Олегом Твердовским. Он последние семь матчей не играл из-за травмы. И если у него будет все в порядке со здоровьем, то он выступит на чемпионате мира. Такая же ситуация и с Алексеем Ковалевым. Илья Ковальчук, как только приедет в Москву, сразу же подключится к тренировочному процессу. Ждем и других игроков из-за океана.

Что касается хоккеистов из России, важно восстановить их физический и моральный потенциал после изнурительных матчей плэй-офф.

— У вас не возникало ощущения, что многие наши заокеанские игроки просто не хотят ехать на чемпионат мира?

— Никогда с этим не было проблем. Просто у каждого игрока по-своему складывается сезон. Тем более что для наших звезд этот год – особый, вспомните матчи Олимпиады. Усталость накапливается, а времени на отдых практически не было.

— Если не секрет, зачем в Россию приезжает Рене Фазель?

— Вместе с ним прилетает потенциальный иностранный инвестор, готовый вложить очень солидные деньги в строительство новой ледовой арены в Москве.

В районе 15.00. Парковка у «Шереметьево-2». «Вольво» дернулась и остановилась. Намек ясен — вздохнул, поблагодарил и начал было нащупывать ручку двери. Президент удивился: «Подожди. Сейчас Фазеля встречу и вместе вернемся. Английский-то, надеюсь, знаешь?».

Будь проклят пивной ларек, стоявший перед воротами моего университета, будь проклят и…. Проклятия смерчем кружились в голове, в результате пришлось выдавить из себя: «Нет, Александр Яковлевич. А вы не поможете?». Президент покачал головой и удалился, а я так и не понял: то ли это был укор, то ли несогласие...

15.20. Беспрестанно улыбающийся человек, севший на сиденье рядом с водителем, вывел меня из лингвистического транса. Вот он – главный хоккейный начальник. Рене Фазель, президент Международной федерации хоккея, протянул мне руку: «Здравствуйте. Как день?». «Вери-вери-вери гуд!» – использовал я большую часть своих познаний.

«Сейчас зарегистрируемся в гостинице, а потом на место строительства», — озвучил программу Александр Стеблин, усаживаясь рядом на заднее сиденье.

Рене Фазель, располагаясь поудобнее на сиденье «Вольво», оценил машину: «Сведиш танк!». И мы тронулись.

Едем. Быстро едем. Александр Яковлевич изъявил желание ехать потише. На что Рене Фазель мгновенно отреагировал: «Микаэль Шумахер!» — заявил он и улыбнулся водителю. Улыбнулись все. А потом каждый занялся своим делом. Водитель рулил, Александр Стеблин опять превратился в мечту сотовых компаний, Рене Фазель изучал Москву, я мучительно пытался составить из известных мне английских слов хоть один спортивный вопрос.

Работа президента – всегда нервная. До подчиненных обычно с трудом доходит, что от них требуется, и для лучшей проходимости желаний руководства в головы руководимых хочешь не хочешь, а употребишь словечко многовековой выдержки и крепости. Что нечаянно и произошло с Александром Яковлевичем.

Рене Фазель как-то сразу выделил это выражение. Повертел его вполголоса на языке и вопросительно взглянул на водителя. Тот объяснил: «Золотое слово!». Рене Фазель улыбнулся и выдал подряд еще несколько «золотых слов», из чего можно было заключить, что российский хоккей успешно пустил корни на Западе.

Светофор. Перед нашей «Вольво» прошла дама ослепительной красоты.

— О-ля-ля, — прошептал Рене Фазель.

— О-ля-ля, — произнес водитель.

— Вот вам и «о-ля-ля», — рассмеялся Стеблин, когда дама, даже не повернув головы, скрылась за углом.

17.00. Рене Фазель зарегистрировался в гостинице, и мы выдвинулись на предполагаемое место строительства стадиона, прихватив по дороге ответственного архитектора. Непосредственно на месте встретили и потенциального инвестора – очень представительного иностранца в строгом костюме и красном галстуке.

На капоте «Вольво» был разложен план местности. Как командующие фронтами, присутствующие склонились над картой, а архитектор стал показывать место предполагаемого расположения стадиона.

Инвестор призадумался и объяснил, что все, конечно, хорошо, но вот если бы местечко под стадион увеличить на «вот столько» (кисти рук объяли почти всю карту)…

Дальше пошел большой бизнес, возможно, с большой политикой. Пришлось дипломатично отойти в сторону.

18.30. Дебаты закончились. Похоже, каждый остался при своем мнении, решили встретиться на следующий день. Александр Яковлевич сел в машину и стал опять задумчиво звонить по телефонам, перебирая в руках листочки с искомыми номерами. Не менее задумчивый Рене Фазель тоже связался с кем-то и начал оживленную беседу на французском. Телефон достал даже водитель.

18.35 Чудо свершилось! Я вспомнил нужное сочетание английских слов. И теперь нетерпеливо ерзал на сиденье. Как только телефон Рене Фазеля занял свое место в кармане владельца, я покашлял и важно заметил: «А эм, конечно, сорри. Но мэй ай аск ю ани квещен, буквально парочку, то есть — ту».

Мистер Фазель улыбнулся и показал жестом: сколько угодно. «У меня вот какой квещен. Ват а ю финк, эбаут…»

Мистер Фазель напряженно пытался понять суть вопроса, а потом подробно, доходчиво отвечал. А я молился, чтобы не сдох диктофон, – в редакции переведут, и кивал головой, чтобы поддержать темп беседы.

— Что вы думаете о перспективах российского хоккея?

— Я думаю, будущее российского хоккея выглядит очень неплохо. Я, например, оценил очень хорошее выступление российской молодежной сборной на чемпионате мира в Словакии.

Молодежный хоккей в вашей стране всегда был очень неплох. С нетерпением буду ожидать появления новых имен.

— Как, по вашему мнению, сложится выступление российской сборной на чемпионате мира в Швеции?

— Ваша команда будет состоять в основном из игроков российской хоккейной лиги. А у них — очень сильное желание победить. Такая команда, дополненная еще и игроками из НХЛ, наверняка будет прекрасно выглядеть и покажет достойный хоккей.

Главное – мотивация, если она будет высокой, то тогда Россия вполне сможет побороться за самые высокие места.

18.55. Рядом со станцией метро «Улица 1905 года». Сцена расставания. Рене Фазель пожал руку, в знак зародившейся дружбы улыбнулся, и я вышел из машины. Александр Яковлевич сказал на прощание: «Вот такой у меня рабочий день. Это надо видеть собственными глазами. А то пишут всякое…»