П

омню надпись на моей школьной парте: "Когда в Союзе день, в Америке – ночь. Так им и надо, гадам!" Давно нет Союза. В России ночь, и я звоню в Америку. По номерам, которые мне дал коллега Щекочихин...

Дэвид РЕМНИК, лауреат Пулицеровской премии, главный редактор журнала "Нью-Йоркер" (Нью-Йорк):

— Я думаю, лучше будет сказать, что никто не выиграл и не проиграл холодную войну. Хотя факт то, что США до сих пор существуют, а СССР — нет... События в Афганистане, происходящие сейчас, я думаю, сближают наши страны…

Выяснилось, что наше отношение к Договору по ПРО от 1972 года не будет таким резким, как еще несколько месяцев назад. К тому же у нас оказались общие интересы в Средней Азии. Еще я думаю, что наши политики будут меньше кричать по поводу Чечни, к сожалению.

— Почему к сожалению?

— Потому что ситуация в Чечне и в Афганистане — не одно и то же.

Дмитрий САЙМС, президент фонда Никсона (Вашингтон):

— Мне кажется, что сближение наших стран началось до военных действий в Афганистане – после изменения руководства в России и в Соединенных Штатах. С приходом к власти президента Путина и избранием президента Буша. Но 11 сентября ускорило этот процесс и продемонстрировало, до какой степени фундаментальные интересы России и США совпадают… Я вам хочу рассказать про одно свое впечатление. Полеты были отменены, и я поехал из Нью-Йорка в Вашингтон через Филадельфию на поезде. В Филадельфии наш поезд был остановлен, станцию эвакуировали, все были выкинуты на улицу. Никаких такси, автобусов, потому что к станции никому не разрешали подъехать. Не было паники, это было бы преувеличением. Но много зданий, как-то связанных с федеральными и местными органами власти, были эвакуированы. Найти гостиницу было крайне трудно. Мобильные телефоны перестали работать. Наземные системы связи перегружены. И в общем это была ситуация не хаоса, но ситуация, когда нормальные инфраструктуры переставали работать. Большинство автобусов и поездов не шли. Но я смог добраться благодаря тому, что из моего офиса в Вашингтоне мне сумели найти человека в лимузин-компании в Филадельфии. И что интересно, водителем оказался еврей из России. Русские — люди с какой-то повышенной изобретательностью в подобного рода ситуациях... Может быть, тоже немного привыкшие на основе российского опыта и российских трагедий к тому, что жизнь может быть непроста и не всегда предсказуема.

Майкл ДОПС, обозреватель газеты "Вашингтон пост" (Вашингтон):

— Есть такая точка зрения: американская администрация в Афганистане не столько борется с терроризмом, сколько отрабатывает долг перед избирателями, которые хотят видеть, что жертвы терактов отомщены.

— Конечно, американцы хотели реванша по отношению к людям, ответственным за теракты 11 сентября. И конечно, домашняя популярность, которую получил Буш атаками Афганистана, велика. Но война в Афганистане — это больше, чем просто стремление Буша стать более популярным в США. Идет действительно очень серьезная война с терроризмом. Там были тренировочные лагеря, организованные бен Ладеном. В любом случае вы можете не согласиться с тем, как администрация проводит борьбу с терроризмом, но это не просто политика, ориентированная на избирателя.

— Если администрация знала от ЦРУ о деятельности бен Ладена, почему американские спецслужбы не убрали его до 11 сентября, а занялись этим после?

— Я думаю, ЦРУ предпринимало несколько попыток уничтожить или поймать бен Ладена ранее. Они не были удачными. Хотя все было серьезно и до 11 сентября. Может быть, не все возможности были задействованы для этого, но это была не война. Сейчас США тратят много больше ресурсов и уделяют больше внимания поимке или уничтожению бен Ладена, чем несколько лет назад. Если бы США могли устранить бен Ладена без войсковой операции, без потерь американских солдат, мы бы это, конечно, сделали. Но это было невозможно, а неоправданно терять жизни своих солдат США не хотели бы, мы к этому очень чувствительны. А теперь война, это другое дело.