СюжетыОбщество

ОВЕЧКА ДОЛЛИ НЕ ВЕРНЕТСЯ К ВАШИМ БАРАНАМ

Этот материал вышел в номере № 27 от 16 Апреля 2001 г.
Читать
Виктор ШЕНДЕРОВИЧ: Мы можем клонировать НТВ Я позвонила ШЕНДЕРОВИЧУ, но не успела задать вопрос. «Извини, — сказал он, — врезался Гусинский. Давай через часик». Через часик естественно было спросить: — Что сказал Гусинский? — Вообще это не...

Виктор ШЕНДЕРОВИЧ: Мы можем клонировать НТВ

Я

позвонила ШЕНДЕРОВИЧУ, но не успела задать вопрос. «Извини, — сказал он, — врезался Гусинский. Давай через часик». Через часик естественно было спросить:

— Что сказал Гусинский?

— Вообще это не предмет для газетного комментария. Если в двух словах — обсуждался вопрос нового вещания.

— На ТНТ?

— Видимо, да. Пока.

— Гусинский видит конструктивный выход?

— Конечно.

— А ты?

— Мы все его видим. Вернее, чувствуем.

— Ты считаешь, что возможен клон канала?

— Практически да. Ушли почти все, кто может клонировать НТВ.

— В полном объеме?

— Ну, без Парфенова вещание, разумеется, пострадает. Парфенов — человек штучный, то, что мог он, — не может никто.

— Твое отношение к его поступку? Не отношение звезды к жесту звезды же, а Вити Шендеровича к жесту Лени Парфенова?

— На самом деле я уже все сказал. Я очень высоко ценю Леню, он, возможно, самый яркий, самый тонкий и самый высокий профессионал на канале и вообще-то очень неплохой человек. Я не могу его осуждать. Но и в прежних отношениях, наверное, остаться с ним не смогу.

— Когда он сделал свое заявление — тогда, на «Антропологии» — ты понимал, что он уходит, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬСЯ?

— Конечно, понимал. Это все понимали. Но я еще надеялся...

— Вообще, насколько оправдались твои собственные прогнозы в отношении разных людей?

— Ну, знаешь, это не бином Ньютона. Например, с группой утреннего вещания все было ясно с самого начала. Они ходили на встречи с Йорданом в «Пенту» и вообще вели себя сепаратно. Вчера напоследок убрали из новостей заключительный титр. Кричевский отстранил Белову от эфира. Но этого можно было и не делать. Достаточно того, что она села вести утренний эфир — после ночных событий.

— Если будут писать историю НТВ, ваше массовое увольнение назовут, наверное, «Бунтом Страстной субботы». По твоим личным ощущениям — у этого бунта был лидер?

— Нет, каждый решал за себя. За мной в четыре утра приехал шофер, и я уже по дороге понял, что буду делать. На НТВ я застал уже стадию Йордана. В корреспондентских комнатах наши ребята обсуждали тему увольнения. Я написал: «По собственному желанию в связи с невозможностью работать в новых условиях».

— Помнишь, вы с группой «Итого» решили оставаться до «первой крови» — до первой цензуры. Почему изменили решение?

— Потому что это было бы возможно при цивилизованном раскладе. Понимаешь, было внутреннее располюсование даже для себя. Если бы Верховный суд принял сторону наших оппонентов — в этом случае многие остались бы. Но своим хамством они у приличных людей отняли выбор.

— Стало быть, те, кто остался, не совсем приличные люди?

— Ярлыки — не мой жанр. Будем исходить из того, что бригада Норкина, Осокина, Дибров, Сорокина — люди приличные. И хватит об этом. Да, насчет Диброва. То, что его не было сегодня, кого-то может насторожить. Все в порядке. В это время Дима летел в Нью-Йорк.

— Ты говорил, если встретишь Кулистикова в коридоре — дашь ему по морде? Дал?

— Сдержался. Не хочу устраивать из всего этого шоу. Один слишком жалостливый корреспондент пытался с ним говорить, но товарищи его не поддержали. Чтобы говорить с Кулистиковым и о Кулистикове — нужно время. Я не могу на бегу выразить свое отношение к этому человеку. Тем более что он-то его знает. Можешь написать, что наша встреча была предельно корректной. Мы молча вручили ему заявления и ушли. А он остался руководить. Думаю, этого достаточно.

— Почему ты решил все-таки дать субботнюю программу в эфир, хотя вначале заявил, что снимаешь ее?

— На НТВ это было бы невозможно. Но не вижу причин не дать ее на ТНТ — с некоторым предуведомлением.

— Появление Добродеева: твой комментарий?

— Он чувствует свою ответственность за произошедшее. Олег Борисович не предполагал, что окажется разрушителем НТВ. А теперь ему хотелось бы остаться и на государственной службе, и приличным человеком.

— Урок ситуации?

— Мина была заложена в 96-м году, когда Гусинский начал играть в политические игры — поддержка Ельцина и все такое. Основной урок: необходимо создавать чистое информационное телевидение без политики. В смысле — без политических игр. Нельзя брать деньги у власти. Но у нас нет среднего класса, который платил бы за правду. В нищей стране свободное телевидение создать очень трудно. Власть — олигархи, бюрократия — всегда ставят вопрос так: я девушку ужинаю, я ее и танцую. Вот чтобы этого не было — задача жутко сложная, но главная сейчас.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow