Мир / 2024
Это что-то такое же личное, как старые кроссовки — хоть и поизносились, а все еще удобные. Вот листья, что падают с деревьев — за всеми не уследить. Но один упал на ладонь, и с ним уже возникает родство. Уникальный, со своими прожилками и пятнышками, требующий пристального изучения и заботы.
Этот альбом, как шкатулка в руках ребенка, — им открывается и для него же играет. Нам многому стоит поучиться у детей. Забыть о своей любознательности равноценно смерти. Живы, пока открываем и любуемся многообразием мира, своего и чужого. «Следите за нами, смотрите за нами, идем в путешествие между мирами». Находить и не разрушать — такая простая и одновременно сложная задача. За каждой дверью свой мир, своя планета, свое все. Строилось, возводилось, взращивалось, воздвигалось, воспитывалось. Открывать с ноги категорически воспрещается. Тихонечко, а то и просто в замочную скважину посмотреть.
Одна вселенная слишком хрупка, почти иллюзорна, созданная взмахом крыла бабочки. В другую вас пригласят сами и попросят обувь не снимать. «Они сразу спросят: «А где вы живете? А как вас зовут? А конфетку хотите? Уходите? Ладно, тогда уходите…» С разнообразием миров может спорить только непохожесть их обитателей. Кто-то весел, кто-то ворчлив, кто-то из бумаги, а кто-то из взбитых сливок и на голове вишня. Иногда они воюют между собой, но лучше бы этого не делали, ведь это значит, что вселенская серость просочилась внутрь и затмила разум. «Есть мир Крокодил и вселенная Горе. Пожалуй, заделаем дырку в заборе». Картонные дома рушатся, книжки-раскраски горят, Гусля и Тюбик в тюрьме, матрешки плачут, картинки на целлулоидной пленке плавятся и идут пузырями. Время, оно с нами и против нас. В итоге все заканчивается миром двух королевств. И снова больше не враги. Это неизбежно. Всегда так было.
«Мир»
«Бумажный человек»
«Между-Тимберли-и-Йоль»