Со дня трагедии в «Крокусе» прошло 10 дней, и хотя в больницах остаются десятки людей, не все погибшие еще опознаны, а с пропавшими без вести вообще не очень понятная ситуация, защитные барьеры наших организмов уже работают вовсю, притупляя эмоции и замещая негатив. Пройдет еще дней десять, потом месяц, потом еще какое-то время — не очень и большое — и родные погибших и покалеченных останутся с бедой одни. А наша жизнь потечет дальше в своем русле. Вопрос только — куда? До следующего «Крокуса»?

Обратили внимание, кстати, что, вспоминая самые страшные атаки террористов (Беслан, «Норд-Ост», Буденновск), мы никогда в точности не можем сказать, сколько же людей погибло, сколько было ранено. И сколько было террористов, мы тоже наверняка сказать не можем. Всех ли выявили, всех ли обезвредили? И тех ли, кто действительно все организовал и осуществил? Сейчас эти вопросы стоят даже острее, поскольку версии очевидно подгоняются под политически выгодный ответ, который удобен и власти, и значительной части общества — и силовикам тоже.

И можно было бы даже махнуть рукой на пропаганду, лишь бы дело делалось. Мол, вы сколько угодно говорите для электората что хотите, но параллельно ищите и ловите тех, кто реально планирует и осуществляет террор. Есть ли у нас такая уверенность, что настоящая работа идет?

Фаворская много и подробно писала про Навального и его сторонников, а это сегодня тяжкий грех, даже после того, как Навального не стало. Но уже в нескольких регионах суды штрафовали за экстремизм людей, которые либо просто упоминали имя Навального, либо публиковали в соцсетях его фотографии. Фактически запрещая имя и изображение человека. Приравнивая к экстремистским материалам персональные данные гражданина и его лицо.

В Оренбурге прямо сейчас разворачивается дело, которое обязательно станет прецедентом. Гей-бар объявлен ячейкой «Международной организации ЛГБТ», которая запрещена в России и признана экстремистской. Вот вы удивлялись, как можно запретить то, чего не существует. Если есть организация, значит, и «органы» у нее должны быть. Структура, лидеры, программа действий. Так вот вам! Ячейка есть, значит, есть и структура. Мало ли по России таких «нетрадиционных» баров. А судя по тому, что полицейские рейды уже проводили и в частных домах, то ячейкой разврата можно признать обычное домовладение, без юридического лица и юридического адреса. Директор или владелец — организаторы. Сотрудники — члены организации. Посетители — последователи.

Для тысяч правоохранителей здесь найдется масса интересной, доходной и перспективной для карьеры работы. Без риска для жизни, без необходимости прикладывать серьезные усилия, не требующей каких-то профессиональных навыков. Это из той же серии, что сотни дел, возбужденных по мотивам постов в соцсетях. Сидишь, читаешь сети, в том числе и уже запрещенные, находишь людей, которые не очень-то там и прячутся, а потом «по признакам статьи такой-то» возбуждаешь дело.

Или объявляешь в розыск иностранных политиков, понимая, что реально никто нигде искать их не может, и привлечь к ответу этих господ невозможно. Но целые бригады приходят на работу, возбуждают производство, составляют тысячи страниц отчетов и выполняют план, получая премии и продвижение по службе.

Террористов искать трудно. Предотвращать теракты — очень трудоемкая работа. Особенно если за террором стоит этнический или религиозный мотив. Взять тот же «Крокус». Вам нужны специалисты, которые как минимум должны говорить с таджиками на одном языке. Быть психологами высшего класса, чтобы представлять, как обычного человека превращают в злодея. Эти специалисты должны знать, кто и где вербует людей в такие организации. Они должны уметь в них внедряться, контролировать и в нужный момент обезвреживать. Все это очень долго, сложно и опасно. И не факт, что за такую работу премии будут большими, а награды весомыми.

Мы вообще живем в эпоху побеждающего непрофессионализма.

Но что еще важнее, живем в такое время, когда даже террор с сотнями жертв не является прямой угрозой для государства. Потому что такие бандиты покушаются на жизнь обычных людей. А обычных людей у нас десятки миллионов. Сами же государственные институты и устои напрямую от этого смертоубийства не страдают. А те, кто пишет в сетях пацифистские посты или дежурит на Борисовском кладбище, именно на устои государства и покушаются. Как и посетители секс-клубов. Потому что государство четко обозначило, какой секс «у нас есть», а какого «секса в России нет».

Поэтому у силовиков столько разной работы, что немудрено очередных головорезов в какой-то момент и проворонить.