Результаты прошедших выборов многие наблюдатели называют «советскими», памятуя запредельные показатели голосований за единый блок коммунистов и беспартийных (в нашем случае уже и беспартийных не осталось). В эскалации политических репрессий, сопровождающей последние годы процесс укрепления автократии, также видят аналог советских репрессий 1954–1991 годов. Да и сами руководители нашей страны — во главе с президентом — постоянно и без осуждения поминают советские времена.
Мощь созданного в России аппарата государственной пропаганды такова, что общество движется в будущее с головой, повернутой назад, — так часто «ящик» и политики обращаются к прошлому. Но насколько попытки возродить советский опыт адекватны реальности? На мой взгляд, не слишком.
Да, в СССР с конца 20-х годов прошлого века царила тотальная пропаганда. Однако главное требование успеха, приложенное к этой машине, — отсутствие потока контрпропаганды (или мощных альтернативных источников информации). В нашей стране отключить альтернативные источники у власти пока не получается: интернет играет слишком важную для экономики и государственного управления роль, да и с независимыми соцсетями приходится мириться.
Кроме того, ради полной власти над умами необходимо исключить личный опыт наблюдения гражданина за миром, устроенным на других принципах. Более-менее свободный выезд был ликвидирован в Советском Союзе накануне индустриализации. И, уж конечно, не от иностранцев защищала нас контрольно-следовая полоса погранвойск.
Самое грандиозное инженерное сооружение в истории человечества — 62 тысячи километров оборудованной погранзоны — было нужно, чтобы граждане не вздумали выйти из страны по личному желанию.
Но главное обстоятельство, обеспечившее этот контроль над обществом, — вера в коммунизм, точнее, в справедливое мироустройство, описанное в трудах классиков марксизма. Немало стран решилось на этот эксперимент, помимо СССР. А мощные компартии Европы и объявившие о социалистическом пути развивающиеся страны доказывали верность выбора.
Партийные организации пронизывали общество от Кремля до каждого заводского цеха, лаборатории и даже библиотеки. Им в помощь работали профсоюзы, все остальные общественные организации имели кураторов на Старой площади в Москве. Наконец, отнюдь не бесталанная партийная и комсомольская печать, телевидение и книгоиздательство контролировали сознание людей. Самые одаренные авторы страны превозносили идеи коммунизма, даже в фантастических романах (вроде «Страна багровых туч» Стругацких) и обаятельных стихах вроде «Гренады» Светлова.
1990 год. Оцепление войсками МВД СССР площади Дзержинского во время митинга. Фото: Сергей Берменьев / ТАСС
Все попытки Запада создать для советского общества альтернативную повестку событий на волнах «Радио Свобода»*, «Голоса Америки»** и им подобных надежно глушились на избранных частотах. О реальном проникновении самиздата диссидентов в общество не могло быть и речи — эти самоотверженные люди за десятилетия создали лишь хронику критики режима для западной аудитории и историю собственной борьбы для потомков. Но все же поддержка коммунистической доктрины всеми доступными государству средствами оставалась главным условием контроля. И начиналось знакомство с ней с детского сада и начальной школы, в программе которой были прописаны основные положения «бессмертного учения».
В таких условиях идеологическому сыску было достаточно выявлять в обществе случайных бунтарей и наказывать тех из них, кто не мог утихомириться после первых профилактических бесед.
На весь аппарат подавления в СССР на пике активности диссидентское движение не насчитывало и трех тысяч. При этом активные члены движения исчислялись лишь десятками, остальные были сочувствующими из близкого окружения.
Это определяло численность личного состава. Согласно современным мемуарам, наиболее адекватной считается цифра в 80 тысяч человек оперативного состава КГБ СССР накануне распада государства. Из них надо вычесть всех, кто отвечал за разведку, чистую контрразведку, правительственную связь, промышленные и иные стратегические объекты и так далее.
Пятое управление КГБ СССР, отвечавшее за идеологическую борьбу (хотя и не только), накануне 1991 года на 294 миллиона граждан со всеми прапорщиками на проходной, уборщицами, водителями и сотрудницами столовой имело численность не намного превышающую пять сотен (при создании в 1967 году — 200 человек). И этого вполне хватало на все творческие союзы, спорт, науку, церковь и религиозные организации, вузы, бесконечные НИИ, розыск анонимов, борьбу с терроризмом, курирование провинциальных подразделений — потому, что вовсе не оперативный состав был основой контроля партийной верхушки над умами.
Сегодня численность населения в России в два раза ниже, чем в СССР. А вот численность оперативного состава Федеральной службы безопасности (помимо военнослужащих и пограничников) иностранные источники оценивают выше, чем в КГБ СССР — примерно в 120 тысяч. Не могла не увеличиться, соответственно, и численность генеральских должностей.
Фото: Алексей Душутин / «Новая газета»
В поисках активных идейных противников правительства органы, исполняющие функции идеологического контроля (сюда входят, например, Роскомнадзор и Администрация президента), уже не могут опереться на могучую коммунистическую организацию — партию числом в пятнадцать миллионов человек. Какую идеологию они защищают? Скудно замаскированный национализм не может оправдать созданное государство во всех его неприглядных деталях. И нет за его плечами системы социалистических и развивающихся государств, антиколониального движения и коммунистических партий по всему миру.
Нынешние оперативники «идеологических» подразделений остались со своим народом один на один. Да еще и глушилки не работают, интернет ежечасно проникает в умы соотечественников. Поэтому они и пытаются погасить крамолу за счет усиления репрессий, масштаб которых (и по срокам, и по составу, и по числу осужденных) уже превзошел советский. «Добирают» нехватку инструментов за счет силовой составляющей.
На прошедшей 19 марта расширенной коллегии ФСБ РФ президент указал на проблемы, в корне отличающие положение советской и российской спецслужб. Они вызваны вооруженным конфликтом на Украине. Z-блогеры, мечтающие о воссоздании СМЕРШ, своего не получили: по прежнему перед ФСБ стоит задача «по контрразведывательному обеспечению воинских формирований» привычной функции, унаследованной от Третьего Главного управления КГБ СССР.
Для сокращенной Погранслужбы противостояние с ВСУ, атакующей приграничные области России, — задача экстраординарная, очень сложная и невозможная в Советском Союзе. И хотя особое внимание чекистов глава государства обратил на «тех, кто пытается расколоть, ослабить наше общество, использует как оружие сепаратизм, национализм, неонацизм и ксенофобию», о главной задаче не было сказано внятно — борьбе с противниками СВО, вплоть до пацифистов. И эта функция «идеологических» сотрудников в штатском родилась буквально недавно. Она тоже была немыслима в СССР.
*Внесены властями РФ в реестр «иноагентов»
