Представьте, что вы живете в северной, холодной стране. Соседи относятся к вам снисходительно, поскольку считают, что у вас нет никакого экономического потенциала.
Но внезапно ваша страна находит на своей территории огромные запасы нефти, начинает активно их добывать. И вместо того чтобы просто продавать и зарабатывать легкие деньги, она выбирает другой путь развития. Это приводит к тому, что экономика растет, уровень жизни граждан улучшается — они уверены в своем будущем. И ваша страна становится одной из самых привлекательных в мире.
У России тоже есть огромные запасы нефти, но вот на качество жизни обычных людей и на их уверенность в будущем это впрямую не влияет. Зато рядом по соседству есть государство, где вышеописанная схема прекрасно работает последние несколько десятков лет. Речь про Норвегию.
Со стороны это выглядит как идеальная система. Но даже в самом утопическом обществе есть те, кто способен указать на его изъяны. Как и полагается в демократическом государстве, несогласные могут высказывать свои опасения и претензии, и даже — немыслимо — подавать в суд иски против правительства. И суд их рассматривает. Как раз сейчас норвежские экологи подали в суд на государство. Они требуют сокращения нефтедобычи.
Рождественский подарок
Нефтяная эра Норвегии началась в 1969 году. Впрочем, отправной точкой можно считать 1959 год, когда было открыто месторождение газа в Гронингене, в Нидерландах. Именно после этого события скептическое отношение к тому, что на норвежском континентальном шельфе могут находиться залежи нефти и газа, кардинально изменилось.
Учитывая то, что до этого производство энергии в Норвегии основывалось на угле и импортной нефти, новые перспективы очень воодушевили правительство, и на шельфе активно занялись изысканиями.
Найденные в 1967 году первые месторождения нефти и углеводородов были небольшими, но норвежцы продолжили поиски.
В конце 1969 года Норвегия получила рождественский подарок — было открыто месторождение Экофиск. Первые оценки его запасов показали, что оно может считаться очень крупным.
Компания Statoil сообщила о снижении чистого убытка в 2016 году на 44%. Фото: AP / TASS
Добычу нефти на Экофиске начали в 1971 году, а годом позже была основана государственная нефтедобывающая компания Statoil, которая в 2019 году сменила название на Equinor.
Тогда же парламентский комитет во главе с Рольфом Хеллемом сформулировал «Десять нефтяных заповедей». Их целью было установить принципы, в соответствии с которыми нефтяная политика Норвегии должна приносить пользу всему обществу.
Первоначально законодательно было закреплено 50%-ное государственное участие во всех проектах по добыче нефти. Позднее это правило изменили таким образом, чтобы норвежский парламент (стортинг) мог решать, должно ли государство повышать или понижать уровень участия в зависимости от обстоятельств.
Следующим важным годом стал 1990-й, когда парламент Норвегии принял закон о создании Государственного нефтяного фонда.
Нефть для каждого
Хотя страна обладает и другими природными ресурсами (лес, минералы, гидроресурсы), все-таки нефть остается «царицей полей». Она обеспечивает 30% поступлений средств в бюджет Норвегии. Нефтегазовый комплекс страны является фундаментом всей норвежской экономики; в нем прямо занято более 74 тысяч человек, а косвенно еще 220 тысяч — при общей численности населения 5 миллионов 300 тысяч человек.
В свое время рост нефтяных доходов позволил Норвегии в счет будущих поступлений от продажи нефти и газа брать внешние займы на поддержку других отраслей, в частности судостроения, а также на реализацию программ социального и регионального развития в рамках концепции «государства всеобщего благоденствия». Грамотная экономическая политика привела к тому, что к 2005 году у Норвегии уже не было внешнего долга.
Как же государство поступает с доходами от нефти и почему это напрямую влияет на каждого норвежца?
Вернемся к «Десяти нефтяным заповедям». Один из главных принципов управления нефтяными ресурсами Норвегии заключается в том, что разведка, разработка и добыча должны приводить к максимальной выгоде для граждан. Все доходы должны поступать государству, а оно — делать так, чтобы это приносило пользу обществу.
Логика правительства проста — от добычи нефти можно получить огромную прибыль. Поскольку этот ресурс в целом принадлежит обществу, то и доходы от него должны тем или иным образом доставаться гражданам.
В итоге лишь небольшая часть нефтегазовых доходов (примерно 3%) попадает напрямую в государственный бюджет. Все остальное поступает в Государственный пенсионный фонд.
Он был создан в 1990 году, но началось все в 1960-м, еще до начала активной добычи нефти. Тогда премьер-министр Эйнар Герхардсен и его правительство заявили о суверенитете над норвежским континентальным шельфом. Это и заложило основу национального подхода к управлению нефтяными ресурсами, основанного на ответственном и долгосрочном управлении под строгим государственным контролем.
Позже, 1974 году министерство финансов представило в парламенте доклад «Роль нефтяной деятельности в норвежском обществе» — о том, как следует использовать нефтяные богатства страны. И спустя еще 16 лет парламент Норвегии принял закон о создании Государственного пенсионного фонда, который также называют Нефтяным фондом. Он был создан с целью обеспечения ответственного и долгосрочного управления доходами от нефтегазовых ресурсов так, чтобы это приносило пользу как нынешнему, так и будущим поколениям.
Фото: AP / TASS
Как выглядит работа фонда? Если коротко, он занимается инвестированием доходов нефтяного сектора. Им руководит Norges Bank Investment Management (NBIM), одно из подразделений центробанка страны. Все деньги от нефтедобычи, которые находятся в стабфонде центрального банка, через фонд размещаются в тех или иных ценных бумагах по всему миру. В рискованные бумаги вкладывать запрещено. Центробанк также должен следить за тем, чтобы доходность находилась на должном уровне.
На данный момент фонд владеет долями в 9228 компаниях в 70 странах мира, а стоимость его активов составляет более $1,4 трлн. Эти активы в конечном итоге принадлежат государству. Особенно важно то, что сбережения Государственного пенсионного фонда предназначены только для финансирования пенсионных расходов в рамках Национальной схемы страхования.
При выборе стран для инвестирования учитываются и политические факторы. 28 февраля 2022 года правительство Норвегии приняло решение продать все российские активы. Тогда у фонда были доли почти в 50 российских компаниях, и среди них АЛРОСА, банк «Санкт-Петербург», Газпром, EN+, «ЛУКОЙЛ», «Лента», «Магнит», Сбербанк, АФК «Система», TCS Group, X5 Retail Group и другие.
И если в 2021 году размер этой части портфеля составлял почти 27 с половиной миллиардов норвежских крон, то на конец 2022 года он уменьшился на 90%, до менее 3 миллиардов норвежских крон. Еще раз — это были те деньги, которые инвестировались в российскую экономику и которых страна лишилась из-за российско-украинского конфликта.
По состоянию на 30 ноября 2023 года рыночная стоимость Государственного пенсионного фонда Норвегии составляла 15 636 251 139 851 kr ($1 461 195 321 918). Это значит, что на каждого норвежского гражданина приходилось около 2 900 000 kr, или $271 000.
Какую пользу приносит конкретному норвежцу этот фонд, в который поступают все государственные доходы от добычи нефти?
По закону на пенсию в стране выходят в 67 лет как мужчины, так и женщины. И ни годом ранее, за одним исключением: если вам «повезло» работать на опасном производстве, вы можете договориться с работодателем о выходе на пенсию в 62 года. При средней продолжительности жизни в 82 года это в целом очень неплохая перспектива.
Но в последние годы жители страны стараются уходить на пенсию позже — в 70 лет. Что в целом полезно и для человека, и для государства. Например, если ты заканчиваешь карьеру в 67 лет, твоя пенсия может составлять до 70% заработка от совокупного дохода за весь трудовой стаж. Если проработать на три года больше, эта сумма увеличится до 85%.
В среднем минимальный размер пенсии для одинокого человека составляет $1765 в месяц. Для семьи размер пенсии равен $3167. Если за свою жизнь вы проработали всего три года в период с 16 до 66 лет, вы вправе претендовать на базовую пенсию.
Более того, даже если у вас вообще нет рабочего стажа, но вы прожили в стране по крайней мере 40 лет с 16-летнего возраста, вы тоже имеете право на пенсионные выплаты с 67 лет. Они будут соответствовать минимальной базовой пенсии.
Пенсионные выплаты большие, и деньги на них правительство берет из Нефтяного фонда. А это дает норвежцам повод быть уверенными в будущем. Любой работающий человек здесь помимо обязательных пенсионных налогов, может добровольно перечислять 2% с зарплаты в частные пенсионные фонды, что в будущем гарантирует более высокую пенсию. Но такой возможностью пользуется менее 10% работающих людей, что в целом говорит не об их недальновидности, а о том, что они верят: в старости государство о них позаботится.
«Правительству наплевать»
Картина выглядит идеальной. Но к нефтяной политике Норвегии давно возникают вопросы со стороны экологических активистов.
В июне 2016 года Норвегия официально ратифицировала Парижское соглашение по климату. Его главная цель — удержать рост глобальной средней температуры на Земле в пределах 1,5‒2 °С.
Тогда министр по вопросам климата и окружающей среды Видар Хельгесен рассказывал, что страна стремится к совместной с ЕС реализации соглашения по достижению целей сокращения выбросов парниковых газов к 2030 году. Он заверил, что правительство будет добиваться снижения этого показателя на 40% по сравнению с 1990 годом.
Похоже, что эти обещания очень быстро были забыты. В 2019 году, когда Норвегия уже должна была начать действовать в рамках Парижского соглашения, Статистическое управление страны опубликовало информацию о том, что выбросы климатических газов в стране в 2018 году составили почти 53 млн тонн в пересчете на углекислый газ. Это на 200 тысяч тонн (0,4%) больше, чем в 2017 году, что говорило не о снижении, а о росте.
И вообще все выглядело так, будто правительство пытается формально следовать Парижскому соглашению, не меняя своей нефтяной политики.
В 2015 году, за год до подписания документа, было отведено 57 новых районов под нефтяную разведку в Баренцевом и Норвежском морях. В мае 2016 года, всего за два месяца до присоединения к соглашению, эти районы были предоставлены операторам, подавшим заявки на разведку в Баренцевом море.
Сразу после этого «Статойл» объявил о планах по бурению скважин в Баренцевом море в 2017 году. В планах было бурение тестовой скважины на месторождении Голиаф, которое компания разрабатывает на условиях партнерства с ENI Norge, а также скважины на формации Корпфьель в районе морской границы с Россией.
Завод по производству сжиженного природного газа нефтегазовой компании Equinor в Норвегии. Фото: dpa / picture-alliance
В августе 2016 года, уже после подписания Парижского соглашения, правительство провело еще один лицензионный раунд. Региональный менеджер Норвежской нефтегазовой ассоциации Гейр Сельесет сказал тогда, что это послужит толчком к расширению деятельности на Крайнем Севере. Но то, что воодушевило нефтяников, вызвало резкую критику со стороны экологов.
18 октября 2016 года экологические организации «Природа и молодежь» и норвежский «Гринпис»* подали иск против норвежского правительства. Позже иск получил название «Люди против арктической нефти». В нем экологи ссылались на 112-ю статью Конституции, в которой говорится, что «Каждый человек имеет право на окружающую среду, благоприятную для здоровья, на природу, продуктивность и разнообразие которой будет поддерживаться. Природные ресурсы должны осваиваться на основе всеобъемлющих долгосрочных соображений, которые будут сохранять это право и для будущих поколений».
Экологи обвинили правительство Норвегии в нарушении этой статьи, поскольку, по их оценкам, решение о лицензировании новых нефтяных месторождений будет иметь серьезные негативные последствия для окружающей среды, продолжит содействовать крупномасштабным выбросам парниковых газов и тем самым усугублять глобальное изменение климата.
Этот иск поддержали около 200 норвежских деятелей культуры, которые подписали петицию об остановке лицензионного раунда — особенно в отношении месторождений, расположенных у кромки полярного льда в Баренцевом море.
Тем не менее в январе 2018 года окружной суд Осло вынес решение о том, что добыча нефти в Баренцевом море не нарушает конституционное право на здоровую окружающую среду. После этого природоохранные организации проиграли и в апелляционном суде.
В апреле 2020 года дело было передано на рассмотрение в Верховный суд Норвегии. Но и здесь экологи потерпели поражение — 22 декабря 2020 года высшая судебная инстанция отклонила иск, поданный тремя организациями, и вынесла решение в пользу правительства, разрешившего бурение разведочных скважин в Баренцевом море. При этом в конце последнего судебного разбирательства Верховный суд постановил, что властям необходимо включить выбросы категории 3 (выбросы горения) в оценку воздействия новых нефтяных месторождений.
После этого экоактивисты подали заявление в Европейский суд по правам человека, сейчас оно находится на рассмотрении.
Все это время правительство и не собиралось прислушиваться к экологам. Например, в мае 2019 года министр нефти и энергетики Норвегии объявил, что министерство готово предоставить нефтяным компаниям еще 90 участков для геологоразведки, в том числе 46 — в Баренцевом море. Вопреки постановлению суда, власти разрешили новые нефтегазовые проекты, не подсчитав выбросы горения и ущерб, который они могут нанести нынешним и будущим поколениям.
Фото: dpa / picture-alliance
«Расширение зоны заранее определенных районов важно для обеспечения эффективного изучения значительной части норвежского континентального шельфа, в том числе в Баренцевом море, — сказал министр нефти Хьелль-Борге Фрейберг. — Это расширение даст компаниям доступ к новым возможностям, которые могут обеспечить создание стоимости, занятости и развитие технологий», — подчеркивалось в его заявлении.
Это решение также вызвало возмущение. «Природа и молодежь» сразу же выступила с резкой критикой выдачи новых лицензий на геологоразведку. В организации заявили, что она идет вразрез с рекомендациями экспертов ведущих научных учреждений, таких как Институт морских исследований, а также Норвежского агентства охраны окружающей среды, которые предупреждают о негативных последствиях открытия некоторых участков для рыбных запасов и морских птиц.
«Правительство просто говорит, что ему наплевать и на климат, и на биоразнообразие», — сказал глава организации «Природа и молодежь» Гауте Эйтерьорд.
«Пользуемся правом и долгом»
Позднее в совместном заявлении по поводу выдачи лицензий в 2019 году «Природа и молодежь» и шесть других природоохранных организаций потребовали от правительства отказаться от такой нефтяной политики на севере.
28 ноября 2023 года «Гринпис» и «Природа и молодежь» выступили с новым судебным иском против правительства. Он основан на правовых последствиях вердикта Верховного суда по их предыдущему заявлению. Организации ссылаются на вывод суда о том, что норвежское государство должно оценить глобальные климатические последствия новых месторождений нефти и газа, прежде чем они будут одобрены.
Этот иск не требует прекращения всей текущей добычи нефти или всех новых нефтяных разработок. Это отдельное требование, касающееся трех конкретных нефтяных месторождений в Северном море
(Тирвинг, Иггдрасиль и Брейдаблик), в процессе одобрения разработки которых не были учтены климатические последствия.
«В зале суда мы лишь пользуемся своим правом и своим долгом, чтобы обвинить правительство в несоблюдении решения Верховного суда от 2020 года. Мы живем в судьбоносное для человечества время, когда каждое принимаемое нами решение имеет последствия и огромное влияние на то, как будет выглядеть наше будущее. Меньшее, что мы можем требовать — это чтобы эти решения принимались на правильной фактической основе», — рассказала «Новой» Тува Мьелде Рефсум, заместитель председателя организации «Природа и молодежь».
Она добавляет, что когда правительство не уважает требования Верховного суда учитывать влияния выбросов СО2 на климат при одобрении новой добычи нефти и газа, оно несет ответственность и в конечном итоге столкнется с экономическими и экологическими последствиями этого решения.
«Сегодня рассмотрение климатических последствий при одобрении новых нефтяных месторождений отсутствует или делается за закрытыми дверями, без возможности контролировать или влиять на выводы. Мы не только считаем, что это несправедливо по отношению к молодым людям, которых мы представляем (ведь речь идет об их будущем), мы считаем очевидным, что такая практика противоречит постановлению Верховного суда и Конституции Норвегии», — говорит Тува Рефсум.
Она также указывает на непоследовательность правительства по этому вопросу: «Во время судебных заседаний правительство не оспаривало последствия климатического кризиса. Но при этом утверждало, что три месторождения каким-то образом окажут положительное влияние на климат. Было больно сидеть и слышать в суде, как государство поддерживает научные данные о климате, а в следующий момент говорит о нефтяных месторождениях, которые спасут климат. Это странная и лицемерная аргументация».
Тува уверена, что их новый иск будет удовлетворен. «Мы сможем победить в этой борьбе с агрессивной газовой и нефтяной политикой Норвегии, которая продолжает наносить ущерб климату и людям во всем мире. Уважение права человека на здоровую и устойчивую окружающую среду является обязанностью государств, а не какой-то услугой для сообществ», — говорит она.
Несмотря на уверенность экологов, стоит ожидать, что предстоящий суд будет непростым. В комментарии, полученном «Новой» от министерства нефти и энергии, четко заявлено, что правительство хочет и дальше развивать, а не сворачивать деятельность на норвежском континентальном шельфе. «Мы продолжим оставаться стабильным и долгосрочным поставщиком энергии в Европу, а это означает, что мы должны продолжать разведку новых месторождений нефти и газа. [Конфликт] России с Украиной еще раз продемонстрировал важность энергетической безопасности и важность роли Норвегии в этом вопросе», — говорится в комментарии.
* Российские власти внесли организацию в реестр нежелательных.
