Дзержинский суд Нижнего Тагила отправил до 29 декабря под домашний арест двух сотрудников ППС, лейтенанта Максима Онучина и сержанта Павла Горшкова. В начале года полицейские, предположительно, сломали шею задержанному, местному жителю Сергею Шамрину, во время перевозки в патрульной машине.
О продлении стражи полицейским в СИЗО настаивали следователи, но суд отказал им ходатайстве.
«Производство довольно длительное. Дело расследуется более полугода. Проведен большой объем следственных действий: ряд экспертиз, опрошено большое количество людей. Большая база доказательств уже собрана. С учетом того, что в данной стадии обвиняемые уже не смогут оказать воздействие на сбор этих доказательств, суд пришел к выводу, что возможно обеспечение надлежащего поведения обвиняемых в период расследования путем применения домашнего ареста. По мнению суда, этой меры будет достаточно для того, чтобы обеспечить надлежащие условия для уже в принципе завершения расследования по делу», — рассказали ИА «Все новости» в пресс-службе Дзержинского райсуда.
Полицейскому Максиму Онучину 27 лет, Павлу Горшкову — 22. Их обвиняют в превышении должностных полномочий с причинением тяжких последствий (п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ). На время расследования они отстранены от занимаемых должностей, но не уволены из рядов МВД.
44-летний Сергей Шамрин погиб 29 января 2023 года.
По официальной версии, смерть наступила в результате травмы спинного мозга в шейном отделе, полученной в тот момент, когда полицейские буквально впихивали Сергея в отсек для перевозки задержанных.
Сергей Шамрин и полицейские. Кадр из видео, снятого женой погибшего Юлией
— Следствие еще не закончено, — сказала «Новой» Юлия Шамрина, вдова погибшего. — Мы ждем результаты медицинской экспертизы. Я не знаю многих вещей, так как следователь толком ничего не рассказывает. Последнее решение суда повергло меня в шок, я думала, содержание под стражей судья продлит. Тем более до передачи уголовного дела в суд осталось не так уж много времени. Да и сами подозреваемые выглядят, скажу честно, неплохо, отъелись за это время, цвет лица здоровый. Будем апелляцию подавать, конечно.
Сейчас некоторые фигуранты уголовных дел избегают наказания, уехав воевать в Украину. Суд принимает это как смягчающее вину обстоятельство. Но Юлия такой ситуации не опасается. Она уверена, что в ближайшее время увидит полицейских, погубивших ее мужа, на скамье подсудимых.
— Они же под домашним арестом, у них браслеты на ногах, — говорит жена погибшего. — При таких условиях у них нет шанса убежать. Даже на СВО. Но мой муж в земле, а они обнимают близких, едят домашнюю еду.
Юлия рассказала, что не имеет право обсуждать ход и детали следствия, так как по требованию следователя дала подписку о неразглашении.
— Единственное, что меня настораживает, это неожиданная смерть главного свидетеля Максима Соловова, это вообще какая-то из ряда вон выходящая история, — говорит Юлия. — 10 марта он умер. Причем умер на глазах у своего знакомого, который сам после инсульта и объяснить ничего не может. Соловов не был наркоманом, при этом говорят, что он погиб в результате отравления каким-то неизвестным веществом.
Максим Соловов давал ключевые показания против полицейских, в деле он был главным свидетелем, так как находился с погибшим в одном отсеке, наблюдал предсмертные судороги Шамрина и безуспешно просил полицейских помочь, пока тот еще был жив. Через некоторое время после возбуждения уголовного дела в отношении сотрудников МВД Соловов был найден мертвым в общежитии в гостях у знакомого. По одним данным, он скончался от отека головного мозга, по другим — от отравления.
— В любом случае что-то суд решит, не отпустит же он их просто так гулять на волю, — надеется Юлия Шамрина. — Эх, живем в одном городе, даже страшно иногда. В суд, например, приходили родственники, так бабулька одного из обвиняемых в коридоре мне «здоровья» таким тоном пожелала, что не по себе стало. Отношение такое, словно это я виновата, что их родственники моего мужа убили.
