На сегодня угроза облучения и химического заражения в Новоуральске отсутствует. Известно, что гексафторид урана неопасен с точки зрения радиации, не разлетается на большие расстояния, но очень ядовит. В городе круглосуточно замеряют уровень радиации.
Об аварии утром 14 июля официально сообщил отдел по связям с общественностью УЭХК (Уральский электро-химический комбинат): в «9:13 в цехе 53 УЭХК произошла разгерметизация баллона с обедненным гексафторидом урана объемом 1 м3», есть один пострадавший, персонал цеха эвакуирован, причины инцидента устанавливаются.
Ближе к концу рабочего дня пресс-служба сообщила дополнительную информацию: разгерметизация емкости произошла на участке конденсационно-испарительных установок (КИУ). В момент разгерметизации 65-летний слесарь Юрий Слезкин получил механическую травму, от которой скончался. На производстве он не был новичком — проработал более 30 лет. Остальные работники, всего 24 человека, находившиеся на участке обслуживания контейнеров с гексафторидом урана в момент инцидента, находятся под наблюдением медиков. По информации уральских СМИ, четверо сотрудников, которые находились ближе всего к взорвавшемуся баллону — в реанимации.
— У меня как у бывшего работника вышеуказанного предприятия в Новоуральске, имеющего какие-то познания о специфике работы с гексафторидом урана (ГФУ), сразу возник ряд вопросов: что же случилось с этим контейнером? — рассказал Виктор Казаков, житель Новоуральска. —
Что из себя представляла эта разгерметизация? Чем была или могла быть обусловлена? Почему, в конце концов, обеднённый гексафторид урана оказался не в своей, на 2,5 куб. м емкости, а находился в чужой, предназначенной для обогащённого уранового продукта (ОУП)?
По словам Виктора Казакова, в советские годы отвальный ГФУ размещался в кубовых емкостях. Контейнеры взрывались и раньше, «просто информация о них, как и о сотнях или тысячах других нештатных ситуаций техногенного характера, оседала в пределах УЭХК, выдача наружу никогда не практиковалась».
Виктор Казаков:
— Причина таких «разгерметизаций» хорошо известна. За десятки лет хранения под открытым небом в контейнерах под заглушкой накапливается немалое количество водорода, а это довольно взрывоопасное вещество. Контейнеры ржавеют, и чтобы содержимое переместить в другую тару или использовать для дообогащения, с баллона надо снять заглушку. А для этого сначала надо отвернуть намертво приржавевшие, выполненные из обычной чёрной стали гайки, которыми прикручена заглушка ёмкости. Их нужно или срезать, или срубить, или иным способом удалить. А затем расшевелить такое же проржавевшее место посадки заглушки в корпус контейнера. Искра и водород — вот, собственно, причина срыва заглушки и выброса облака из химически агрессивного фтористого водорода и радиоактивного уранила фторида. Повезло, что разгерметизация произошла в стенах цеха — помещение большое, но закрытое. Ядовитые вещества осядут на поверхность, и их деактивируют.
Владимир Сливяк, сопредседатель экологической группы «Экозащита!»*:
— Произошедшее в Новоуральске опасно, конечно, для рабочих, которые были в цехе, где, судя по всему, произошел взрыв. Это крайне токсичное, а также радиоактивное вещество. Не зря там сотрудников на обследование отправили. Остается неясным вопрос: была ли утечка за пределы комбината? Если была, то, уверен, об этом открыто не скажут. Это военное производство, где очень просто засекретить последствия. Росатом всегда предпочитает скрывать, нежели обнародовать, когда дело касается аварий. А в закрытом городе никакая независимая оценка невозможна. Я бы советовал жителям быть осторожнее, насколько это возможно.
Уральский электрохимический комбинат — градообразующее предприятие в Новоуральске (45 километров к северо-западу от Екатеринбурга), один из крупнейших в мире по обогащению урана. Здесь же с советских времен хранится огромное количество «урановых хвостов». И их запасы продолжают пополняться за счет собственных отходов, а также ввозимых из-за границы.
По словам физика-ядерщика Андрея Ожаровского, в России накоплено примерно 1 млн 200 тыс тонн ОГФУ (обеднённого гексафторида урана) и его запасы растут с каждым годом. Если бы ОГФУ был «ценным сырьем», то его как-то использовали бы и его запасы не росли бы. Росатом планировал перевести ОГФУ к 2060 году в менее химически опасную форму — оксидную. То есть, провести обесфторивание (на установках, закупаемых во Франции, — Россия такое оборудование не производит). Но у оксидов обеднённого урана (как и у ОГФУ) нет применения — просто отходы переведут в более стабильную форму и будут хранить.
Реальное использование обеднённого урана (для сердечников бронебойных снарядов и для разбавления ядерного топлива) — по объёмам (до десятка тонн в год) — ничтожно по сравнению с накопленными запасами.
Обеднённый гексафторид урана («урановые хвосты») активно свозился на Уральский электрохимический комбинат в Новоуральске в 2019–2021 годах из стран Европы по контракту с компанией Urenco. Экологи, которые приравнивают ОГФУ к радиоактивным отходам, призывали запретить поставки, однако акции протеста против ввоза «урановых хвостов» в Россию (которые в Европе были более активными, чем в Свердловской области) не принесли результата.
*Внесена минюстом РФ в реестр «иноагентов».
