Останкинская районная прокуратура Москвы признала, что в действиях полиции на шествии в поддержку Ивана Голунова 12 июня были нарушения. В частности, беспокойство прокуроров вызвало неоправданно жестокое задержание несовершеннолетнего. Законность действий силовиков против митингующих теперь проверяют в Следственном комитете.
Почти одновременно суд в Екатеринбурге впервые оправдал одного из защитников сквера, Дмитрия Молодцова, обвинявшегося в нарушении правил проведения митинга (часть 5 статьи 20.2 КоАП). Доказательством невиновности Молодцова послужила видеозапись, из которой ясно: он ехал мимо акции, остановился посмотреть, подошел к автозаку с протестующими, после чего тоже был задержан.
Гуманизм прокуратуры и суда, которые вопреки всяким ожиданиям встали на защиту прав граждан, провоцируют разговоры об очередной «оттепели». Речь о которой — отчасти в шутку, а отчасти всерьез — заходит в социальных сетях всякий раз, когда представители власти делают что-нибудь не очень людоедское.
Если разобраться, «оттепель» — одно из самых мрачных понятий нашей политической истории.
После смерти кровавого тирана, правившего десятилетиями, страна была настолько измотана, что властям пришлось дать людям возможность немного отдышаться. Но оттепель никогда не рисковала стать настоящей весной, и за кратковременным потеплением политической атмосферы приходили новые морозы. Климат оставался арктическим потому, что у советской власти вплоть до середины 80-х не было серьезных причин меняться.
И сегодня в дежурной шутке о том, что, например, после законодательного разрешения гражданам собирать валежник наступила оттепель, содержится несколько больше смысла, чем может показаться на первый взгляд. Людям ясно, что даже полезные меры властей (речь, разумеется, не о валежнике) наталкиваются на «систему целиком». Так что косметические меры вроде частичной декриминализации 282-й статьи Уголовного кодекса не складываются в реальные изменения.
«Дело Голунова» показало, что власть заинтересована в определенном диалоге с обществом. Но только по отдельным случаям, не меняющим картину целиком.
И ни в коем случае не ставящим под сомнением аксиому о том, что страна движется единственно верным курсом под началом незаменимых профессионалов. Реформа антинаркотического законодательства, которое сейчас позволяет подбрасывать дурь без труда, свелась пока к увольнению нескольких генералов полиции. При этом «Новая газета» и издание «Проект», восстановившие хронологию освобождения Голунова, вполне убедительно доказывают: генералов наказали не столько за произвол, сколько за введение политического руководства страны в заблуждение по поводу наличия в деле журналиста доказательств.
Тезис о том, что пропасть между властями и реальностью растет, подтверждается тем, как стартовала в нынешнем году осенняя предвыборная кампания. Кремлевские политтехнологи ведут ее традиционными методами: так, как если бы поддержка вертикали власти была на уровне 2007 года, а особых экономических проблем в стране не наблюдалось. Гигантскую пропасть, прямо-таки каньон, можно найти в последней статье Дмитрия Медведева про обновление «Единой России», где есть модные слова из времен его президентства вроде «хэштега», но нет ни слова о реальных проблемах партийной системы.
Как и в советское время, у Кремля к 2019 году уже не осталось мотивации для того, чтобы меняться и развивать страну. Новый запрос на изменения может быть теперь сформулирован только самими гражданами. И это будет уже не оттепель.
